Тренер: молодежка (СИ)
— Одну секундочку, — повторил я, видя, что Бубликов колеблется.
Майор опять меня своим строгим взглядом вымирал, но подумав долю мгновения, согласился.
— Ген, минуточку погоди вязать, тут тренер мне что-то сказать хочет, — распорядился он.
У меня как с души отлегло. Сержантик наручники опустил, явно с облегчением. Ануфриев, красный как вареный рак от нервов, смотрел на меня с тревогой и надеждой одновременно. Я ему подмигнул, показывая, что все в порядке и волноваться прежде времени не стоит.
Отошли на десяток метров. Майор, с удвоенной силой разглаживающий усищи, заговорил первым. Я тактическую паузу держал.
— Ну рассказываете, чего от меня хотите? — спросил он.
Я демонстративно вздохнул.
— Да тут особо рассказывать нечего, товарищ майор, — признался. — Вы мужик порядочный, я сразу это приметил, поэтому захотелось вас как-то уберечь что ли… от неприятностей возможных.
— Каких еще неприятностей? — удивился мент.
— Ну как каких, — я коротко плечами пожал. — Вам, например, известно, что у меня в «Колоске» таких вот Ануфриевых целая команда собрана. Эксперимент здесь проходит, спущенный свыше.
Я заговорщицки потыкал пальцем в небеса, «на верх», о котором Бубликова предупреждал. Мент насторожился.
— Понятия не имею, что за эксперимент? — только и нашелся он.
— И, наверное, вы товарищ майор слышать не слышали о том, что по спортивной части эксперимент проходит под патронажем спортивного общества «Спартак»? — видя, что Бубликов клюнул, я еще больше краски сгустил.
Ну а чего, если эфемерный «верх» понятие по большей части размытое, то вот «Спартак» это уже конкретика. А о связях столичного клуба в нужных местах не знал только дурак. Кем-кем, а дураком товарищ майор точно не был. Ясно, что Бубликов быстро взял себя в руки, помня о том, что носит мундир и вот такие перипетии его по логике мало касаются. И даже выдал:
— Да хоть общество «Торпедо», товарищ Иванов, — хмыкнул он. — Вор должен сидеть в тюрьме. Если у вас все, то работать мне не мешайте, у нас все по закону. Виноват — преступник значит.
Я не совсем понял его реакцию, но отчего-то был уверен, что мои слова сказанные ранее, произвели на майора должное впечатление. Да и говорил их не кто-нибудь, а бывший нападающий московского «Спартака». Поэтому решил чуть надавить на мента.
— Всё-таки рекомендую вам настоятельно сменить тон, — холодно сказал я.
— Да что вы, Иван Сергеевич, давайте я сам разберусь в каком тоне и с кем мне говорить, а учить вы будете своих уголовников, на футбольном поле, пока они на свободе бегают, — парировал майор.
Значит ошибся. Майор был не из трусливых. Ну к таким тоже подход есть.
— Ну знаете ли, майор Бубликов, я просто за вас переживаю. Говорю, хороший вы человек, и наверняка до выслуги годик другой остался.
— Товарищ Иванов… — Бубликов тяжело вздохнул. — Я, конечно, признателен вам за повышенное внимание к своей персоне. Но это внимание совершенно не обязательно. Вы не за меня переживайте, а за себя.
— Даже так?
— Ваших вот этих вот оболтусов всех надо пересажать, — подтвердил майор. — Не сегодня, так завтра они какой-нибудь номер выкинут, а отвечать придется вам и вашей чудесной директрисе.
Я понимал, что майор все-таки переживает. Не переживал бы, так не разговаривал вовсе. А тут видимо хочет побольше информации из меня выведать, прежде чем решение окончательное принять. С одной стороны твердость показывает товарищ Бубликов, мундир не порочит, а с другой — мягенькую перинку себе стелет, на случай если падать придется. Чтобы больно не ударятся. С выслугой лет и скорой пенсией, я наверняка в яблочко попал.
Догадки оказались верны, майор огляделся, подошел ко мне чуточку ближе и спросил:
— Есть за что переживать, товарищ Иванов?
— В том то и дело, что есть.
— Так скажите прямо, чего мы битые десять минут вокруг да около ходим…
Ну я и сказал прямо, раз человек просит, то чего бы не сказать.
— Просто вот думаю, если вы Ануфриева таки решите арестовать, то что писать начальнику ГУВД Мосгорисполкома будете?
— Богданову что ли?
— Угу, генералу, я так кажется и сказал.
— Нет, вы фамилию не называли… — нахмурился товарищ майор.
Признаюсь, я понятие не имел, как звали начальника ГУВД Мосгорисполкома, но Бубликов услужливо подсказал.
— А Павел Семенович тут причем? — насторожился майор, теперь уже куда сильнее насторожился, когда имя реальное прозвучало.
— Ну как причем, у Николай Петровича, начальника футбольной команды «Спартака», сегодня с Павлом Семеновичем Богдановым совместный ужин.
— Ба! — изумился майор.
— Вот-вот, Николай Петрович, насколько мне известно, в гости к генералу Богданову приглашен.
— Генерал-лейтенанту, — поправил автоматически мент.
— Генерал-лейтенанту Богданову, конечно ему самому, — легко исправился я. — И вынужден вам сообщить, что перед походом на ужин, мне в «Спартак» Николаю Петровичу лично звонить надо и про сегодняшний день отчитываться. Положено у нас так, «Колосок» в Москве на особом контроле.
Майор побледнел, губу закусил, но терпеливо ждал, когда я продолжу свой рассказ. Спешить теперь никуда не спешил, про телевизор и пиво с рыбкой забыл, как и о том, что у него выходной — это тоже из головы у мента вылетело. Отчего-то мой рассказ товарища Бубликова дюже заинтересовал. И отчего только…
— Вы же человек взрослый, серьезный, наверняка понимаете, что Николай Петрович у меня про воспитанников спросит, которых «Спартак» под крыло взял? Вы же понимаете, когда я про Ануфриева ему стану отчитываться, то придется про задержание рассказать?
— Понимаю, — кивнул мент, с ноги на ногу переступая.
— А ответить Николаю Петровичу мне будет нечего, товарищ Бубликов. Совершенно нечего. И вот тогда, смею вас заверить, как человек хорошо знающий Старост*на, Николай Петрович о задержании напрямую у начальник ГУВД Мосгорисполкома Богданова спросит за что майор Бубликов арестовал пацана, — подвел я. — Не бросает начальник нашей команды своих.
— И этих детдомовцев тоже не бросает… они свои разве?
— Я вам об этом уже полчаса талдычу, товарищ майор.
Что за этим последует, я говорить не стал. Да и не надо было, прекрасно понимал мент к чему я клоню — что сам генерал-лейтенант Богданов будет вынужден в отдел звонить и подробности задержания выяснять. Когда выяснит, тогда, независимо от того прав майор Бубликов или не прав, менту влетит на полную катушку. Просто за то, что генерала на пустяки отвлек.
Лицо у Бубликова после моих слов изменилось. От былой уверенности, когда он хохмил, не осталось и следа. По выражению лица майора, я понял, что прямо сейчас в голове у него происходит мыслительный процесс. Верить или не верить моим словам. Опять же, с одной стороны, где генерал-лейтенант Богданов, а где Ануфриев… но с другой стороны все далеко не так очевидно, как хотелось бы товарищу майору. Существовал риск того, что я говорю правду и начальник «Спартака» Николай Петрович действительно сегодня ужинает с генерал-лейтенантом. Имя Старост*на в Москве каждый дворник знал. Как и знал об уровнях связей Николай Петровича в нужных кругах. Поэтому упоминание о Богданове в разрезе Старост*на выглядело отнюдь не чужеродным. Если на то пошло, то человек такого уровня и на министра внутренних дел мог выйти играючи. Вот товарищ Бубликов и задумался, даже подвис, ощущая всю полноту свалившихся на него рисков.
Долго майор думать не стал. Как я уже говорил, Бубликов был кем угодно, но не дураком и мозгами шевелил достаточно бойко. Потому смекнул, что может на ровном месте вляпаться в неприятности. Отвис. Предпринял последние попытки сопротивления.
— Товарищ Иванов, а знаете что? — куда более дружелюбно, чем ранее, сказал Бубликов.
— Что товарищ майор?
— Ваш архаровец, Ануфриев или как там его зовут, гоп-стопом занимался на стадионе. Мне заявление в дежурную часть пришло. Вот вам и основание для задержания. Я же не могу заявление проигнорировать… Так что вы когда будете созваниваться с уважаемым Николаем Петровичем, сразу скажите, что не уследили за своим воспитанникам. И он вместо того чтобы футболом заниматься, разбоем занялся. У гражданина Пингвинов часы украл.