Моя ревность тебя погубит

—Ты представляла?— я застаю её врасплох ещё больше, чем можно было бы.
—Не то чтобы… Не специально. Когда-то мой одноклассник прислал это в беседу нашего класса,— когда она произносит эти слова, вены на моих руках, шее, блядь, даже на члене так напрягаются, что я готов взорваться. Я собираюсь вытравить это убежество из её головы.— И я иногда думала, как он выглядит у тебя.
—Милая, мой член — это единственный член, на который ты будешь смотреть,— рычу я.— Если твои глазки увидят что-то от другого мужчины, это что-то будет отрезано.
Целуя её в висок и наблюдая за её волнением, я натягиваю на себя штаны с боксёрами и продолжаю наслаждаться видом на её тело. Странное ощущение, что даже оно из-за стеснения заливается краской, хотя оно остаётся таким же молочно-бледным.
—Думаю, на сегодня эксперименты закончены.
—Они теперь будут каждый день?
—Пока ты не привыкнешь ко мне.
Она невинно улыбается, явно проглатывая слова о том, что это будет очень нескоро.
    
21.Моя бедная девочка
Встреча с отцом у Полины перенеслась на неделю. Он попросил и у меня складывается впечатление, что он собирался с духом и мыслями. Возможно, я не был особенно мягок в день нашего официального знакомства и это как-то появлияло на его настрой. Я не уважал этого человека и не собирался менять свои взгляды, но я собирался делать всё, чтобы Полина была счастлива. Даже если мне придётся построить ещё один дом напротив нашего для её отца — мне насрать, я сделаю это. Я буду терпеть его присутствие в нашей жизни, она любит его.
К сожалению.
К большому блядскому сожалению.
Всю дорогу мы едем молча. Только когда я спрашиваю, не помешает ли ему дым в машине, он отвечает, что всё в порядке.
Без Полины я курю безмерно. Когда она рядом — не притрагиваюсь к сигаретам.
Когда я заезжаю во двор, не припарковывая машину в гараж, я достаю из багажника кресло и ставлю рядом с передней пассажирской дверью. Думаю, мне нужно обновить его, по внешнему виду ощущение, что оно старше меня. Я усаживаю его в кресло, когда дверь в дом открывается и Полина выбегает на улицу в джинсах, домашней футболке и тапках.
—Папа!— на эмоциях кричит она и обнимает его, наклоняясь. Она гладит его волосы, в которых прослеживается седина, его спину, руки. А он улыбается, закрывая глаза и проводит функционирующей рукой по её спине.
Он её отец. Мне нужно помнить об этом и постоянно себе напоминать.
—Стас, спасибо огромное. Я покажу папе дом, хорошо?
—Конечно, милая. Занимайтесь своими делами, я скоро приеду.
—Ты уезжаешь?
—Я съезжу на работу.
—Но ты вернёшься к ужину?
—Обязательно, милая. А ты проведи хорошо время с отцом.
—Хорошо,— она принимает от меня поцелуй и везёт папу внутрь дома.— Тебе здесь понравится, это не дом, а музей.
Честно, это приятно видеть столько счастья в её глазах, даже если причиной тому не я.
Через какое-то время я приезжаю на работу и первым же делом вокруг меня кружит секретарша.
—Когда там у меня назначена встреча с новым нотариусом?
—Послезавтра, на утро.
—Перенеси на сегодня.
—Поняла.
—И желательно, чтобы они были здесь в течение часа.
—Я прямо сейчас свяжусь с ними,— она перекидывает вьющиеся светлые локоны на одну плечо, демонстрируя ключицы и глубокое декольте. Игнорируя все её внешние «успехи», я захожу к себе в кабинет, делаю несколько звонков и несколько заметок в некоторых документах.
Через пару в дверь стучатся, когда я прошу войти, моя секретарша одаривает меня доброжелательной улыбкой.
—Станислав Юрьевич, Варламов очень рад, что вы перенесли встречу на сегодня и будет у вас чуть меньше, чем через сорок минут. Я провожу его к вам, когда он приедет.
—Хорошо,— сухот отвечаю я, кладя мобильный на стол.— Ты можешь не приходить ко мне по каждому вопросу, тебе для чего интерком?— я указываю взглядом переговорное устройство, после чего она извиняется и выходит, не теряя лица. Я не увольняю её только потому, что у неё максимально высокий уровень стрессоустойчивости.
Ближайшие несколько часов я максимально погружён в работу, но мои мысли всё равно где-то далеко. В нашем доме, где она сейчас хорошо проводит время с отцом. Встретившись с представителем нотариуса, проверив обновленные планы и проекты в ноутбуке и приняв ещё несколько звонков, я утверждаю график по встречам на следующую неделю и заканчиваю дела.
Не знаю, как я жил без неё двадцать девять лет, если сейчас с трудом выдерживаю и нескольких часов. Нет, с трудом я выдерживаю минут десять, а дальше уже разрываюсь на части и считаю оставшееся время до встречи с ней. Добираюсь до дома я так быстро, как только могу — иногда даже проезжая на красный и выжимая максимальную скорость среди огромного потока машин.
Когда я отказываюсь дома, фонари уже горят по периметру. Они включаются автоматически каждый день в шесть вечера. Уже подхожу к двери, когда вижу, что на другой сторону двора в гостевом домике открыты балконные двери и внутри горит свет.
Значит, они там.
Находу снимая пиджак и кладя себе его на предплечье, я иду через весь сад к гостевому домику. Бассейн был и основном доме, но в это место она влюбилась, когда я показал ей его — бассейн здесь больше, джакузи, место для отдыха, стол, огромные и мягкие диваны, плазменный телевизор.
Издали через огромные по размерам окна я вижу, что Полина сидит на полу, опустив ноги в бассейн, её отец находится в своей коляске рядом с ней.
Когда я подхожу ближе, я слышу голос её отца и останавливаюсь в дверях. Они оба сидят ко мне спиной и не слышат, возможно, из-за шума джакузи.
—Т-ты ведь знаешь, что я желаю тебе т-только добра и хо-очу, чтобы ты была счастлива.
—Я знаю, папа,— отвечает Полина, водя указательным пальцем по поверхности воды.
—Он ведь на-амного тебя с-старше.,
Мои руки сжимаются в кулаках. Чувствую, как ноздри расширяются и желваки играют на лице. Если он хочет даже попытаться настроить её против меня, я уничтожу его, лишу его даже подобия жизни, как и обещал.
Каким бы слабым и ничтожным он ни был, он остаётся её отцом. И она прислушивается к его мнение.
—Он уже с-сделал тебе больно о-однажды разве нет? Когда т-ты даже не разговаривала с-со мной?
Моё раздражение немного спадает и грудь опускается, когда я вспоминаю тот момент — её несчастные глаза, заполненные тоской и предательством. Когда она узнала, что я женат и больше не захотела видеть меня.
Да, я сделал ей безумно больно, даже если и не собирался этого делать, даже если просто не успел развестись с женой.