Магия сдвигается (ЛП)

— Не нужно беспокоиться, — сказала Ровена. — Они заперты.
Джули взглянула на меня. Я положила руку ей на плечо, пытаясь успокоить. Слишком много нежити. Их магия перегружала ее чувства.
— Вижу, Гастеку не вошел кабинет Натараджи? — Бывший глава Племени занимал роскошный кабинет в куполе Казино, с золотым троном и бесценными произведениями искусства на стенах.
— Мы раздели его и превратили в детский клуб, чтобы дети развлекались, пока мы лишаем их родителей денег, — сказала Ровена. — Мы стремимся стать местом, подходящим для семейного отдыха.
Я чуть не подавилась.
Мы повернули налево и поднялись по лестнице на балкон из матового стекла, откуда открывался вид на огромную комнату. Ровена постучала и придержала для нас дверь открытой. Я уже была в офисе Гастека раньше. Здесь мало что изменилось — те же полки с книгами и разнообразными странными предметами вдоль стен, те же кандалы для ведьм конца шестнадцатого века, висящие на почетном месте на стене, тот же тростниковый диван в форме полумесяца и, конечно, вампир, примостившийся в углу, как бдительный безволосый кот.
Гастек стоял у окна от пола до потолка, потягивая кофе из белой кружки с надписью «Сдвиг на кладбище: мы делаем это в темноте». С этой стороны стекло окна было кристально чистым, открывая превосходный вид на загоны нежити, и Гастек рассматривал их так, будто они были его собственностью, потому что это в значительной степени так и было. На нем была сшитая на заказ пара гладких темно-синих брюк и тканый серый свитер с синим оттенком. И то и другое выглядело элегантно и обманчиво простым, что, вероятно, означало, что они были ужасно дорогими. Маленький черный бархатный треугольник прерывал текстуру трикотажной ткани чуть ниже воротника. Один только треугольник, вероятно, стоил ему дополнительных трехсот долларов.
Одежда сидела на нем несколько свободно. Ему нужно больше есть.
По какой-то причине мысль о Гастеке и еде вызывала у меня беспокойство. Я ломала голову над этим, пока, ох, как медленно, не всплыл ответ: мы же вместе голодали в Мишмаре. Вот в чем дело.
— Так тебе понравилась кружка? — спросила я. Я отправила ее ему на Рождество.
Гастек повернулся ко мне. Ровена села на диван.
— Спасибо за прекрасный подарок, — сказал Гастек, сумев вложить ровно ноль эмоций в эти четыре слова. — Что я могу для тебя сделать?
— Мне нужно, чтобы ты позвонил моему отцу.
***
ГАСТЕК УСТАВИЛСЯ НА меня. Ровена моргнула.
— Что ты имеешь в виду под словами: «позвонил моему отцу»?
— Набери его, воспользуйся телефоном и позвони ему.
Гастек боролся с этим несколько секунд.
— Нельзя просто так позвонить Роланду.
О боже. Я предполагала, что в следующий раз мне прочитают лекцию об опасностях путешествия в Мордор.
— Хорошо, как обычно ты с ним связываешься?
— Мы этого не делаем, — сказала Ровена.
— Если возникает что-то, что мы считаем важным, — сказал Гастек, — мы подаем петицию.
Зазвонил телефон. Гастек поднял трубку.
— Я сказал, придержите мои звонки.
Его глаза расширились. Очень осторожно он поставил кружку на стол и протянул мне трубку.
— Это тебя.
Я взяла трубку.
— Цветочек, — сказал голос моего отца мне на ухо. Его магия нахлынула на меня, словно кто-то расколол атмосферу, и вселенная во всей своей красе обрушилась на меня дождем. От этой монументальной мощи у меня перехватило дыхание. Должно быть, он над чем-то работал… возможно, над той чертовой башней, потому что в последний раз, когда я разговаривала с ним, он нашел причину смягчить тон, и воздействие его слов было не таким космическим.
Я нажала кнопку громкой связи и положила трубку. Я хотела освободить обе руки на случай, если что-нибудь выскочит из нее и попытается перегрызть мне горло.
— Моя ночь стала ярче, — сказал отец.
Ровена стала совершенно неподвижной, как статуя. Джули достала из кармана кусочек мела, нарисовала на полу защитный круг и села в него. В другом конце комнаты Гастек стиснул зубы, вероятно, пытаясь смягчить эффект голоса Роланда. Ну-ну, удачи с этим.
 
— Как у тебя дела? — спросил отец.
Скажи что-нибудь дипломатичное… что-нибудь…
— Если ты построишь башню в Лоуренсвилле, я разнесу ее, подожгу и посыплю солью землю, на которой она стояла.
Гастек закрыл глаза руками и прижал их к лицу. Я не могла сказать, было ли это от разочарования или ужаса.
— Мы должны поговорить об этом лично. Знаешь что, почему бы нам не пойти куда-нибудь поужинать?
Что?
— Нет.
— Когда я впервые проснулся за несколько лет до Сдвига, я часто посещал ту непритязательную сеть ресторанов с широким разнообразием в меню. Я не могу точно вспомнить название, но там был нарисован фрукт и насекомое.
Гастек сказал что-то мне одними губами. Я покачала головой. Я и так уже достаточно отвлеклась, пытаясь поддерживать свои магические щиты. Разговаривать с ним во время технологии было бы намного проще.
— Я рассматриваю башню как объявление войны. Ты мешаешь мне расширять мои владения. Это определенно нарушает наше соглашение.
Гастек схватил лист бумаги со стола и начал яростно что-то рисовать.
— Я бы хотел тебя увидеть.
Гастек поднял свой рисунок. Это был окурок, над которым летела пчела. Чего?
— Я не разговаривал с тобой более ста дней.
— Я в этом не виновата.
Должно быть, я скорчила гримасу, потому что Гастек нацарапал что-то на бумаге и поднял ее. Он нарисовал лист на заднице. Ну, да, это все объясняет. Спасибо тебе, мистер услужливость. Я отмахнулась от него. Ровена встала, на цыпочках подошла к Гастеку и забрала у него листок.
— Я свободен завтра в пять, — сказал он. — Приведи семью.
Ровена подняла листок. На нем крупными буквами было написано: «ЭППЛБИ'С» [6].
Ох.
— Я не буду ужинать с тобой в «Эпплби'c».
— Завтра в пять. Спасибо, что пригласила меня в свои владения. Я так рад, что мы смогли это сделать. Это также даст мне возможность заглянуть в наш местный офис. Я с нетерпением жду возможности наверстать упущенное.
В трубке послышались короткие гудки.
Черт возьми.
Я протянула руку и осторожно нажала кнопку отбоя.
Джули выдохнула и вышла из круга.
— Он помог? — спросила я.
— Даже не знаю, — сказала она и посмотрела на Гастека. — Прости, что нарисовала у тебя на полу.
Он отмахнулся от извинения.
— Все в порядке.
Ровена удивленно подняла брови, глядя на него.
— Ты разучился писать? — тихо спросила она.
Гастек просто посмотрел на нее. Я прекрасно все поняла. Пребывание в присутствии магии Роланда требовало внимания. Вы концентрировались на блокировании ее, пока это не приводило к короткому замыканию ваших обычных мыслей. Это было похоже на попытку вести интеллектуальную дискуссию, когда тебя затягивает в водоворот. Вам приходилось топтаться на месте, чтобы удержаться на плаву, и для этого требовалась каждая йота концентрации.
Я пришла сюда с намерением объявить возможную войну, а вместо этого, в итоге, запланировала свидание с отцом за ужином в «Эпплби'c». Был только один «Эпплби'c», который пережил Сдвиг в Атланте. Сеть открылась в Декейтере, штат Джорджия, в 1980-х годах, и единственный ресторан с таким названием все еще стоял там, утверждая, что он является первым и оригинальным «Эпплби'c».
Мне придется пойти на ужин. Визит в местный офис был угрозой. Я не была уверена, поняли ли это Гастек с Ровеной, но я уяснила его послание кристально ясно. От меня зависело, как пройдет эта неожиданная проверка и сколько голов полетит из-за нее.
Гастек откинулся назад и скрестил руки на груди.
— У меня была многообещающая карьера. Я добился признания и некоторой бесконечно малой меры безопасности. А потом появилась ты.