Королева украденных безделушек (СИ)

— А почему ты думаешь, что хороший?
— Карты сказали.
Глеб насмешливо фыркнул.
— Это теперь тем более не звучит убедительно.
— Окей, передай Оле, что я пыталась.
— Передам, что ты не старалась.
Он издевался. Точно издевался.
— Думаю, что не обязана была, потому что это не мое дело, — мрачно сказала Лина.
— Зачем тогда согласилась ей помочь? — как будто бы искренне удивившись, поинтересовался Глеб. — Говорил же, что не надо у нее на поводу идти.
— Не оценила масштаб проблемы, уж прости.
— А ты действительно хотела ей помочь?
— Я думала, что это уже решенный вопрос и не ожидала, что ты жмот.
Он засмеялся.
— Мне тяжело сконцентрироваться на работе, если нет вдохновения и когда я знаю, что получу только бесплатное спасибо.
Хорошо же Оля его знала.
— И безграничную сестринскую любовь вдобавок, — сказала Лина. — Бесценную.
— Ха-ха, ну да.
Что еще добавить она не придумала. Да и вообще настойчиво пытаться убедить его она действительно не планировала. Даже если он не согласится сразу и продолжит упираться, Оля дожмет его сама. Если верить рассказам Глеба о ней и учитывать те выводы, которые Лина сделала при общении с ней, она не сдастся. Вопрос и правда решенный. Без ее участия.
Они стояли в коридоре, и Глеб все еще не начинал собираться.
— Я хочу сфотографировать тебя, — внезапно выдал он.
Лина решила, что ослышалась. Подняла голову и вопросительно сузила глаза.
— Дарю тебе фотосессию, — повторил он.
Что за бред?.. Мозг обрабатывал это предложение туговато, но затея моментально показалась ей дурацкой. Хотя сердце почему-то предательски екнуло.
— Я не просила, — заторможенно проговорила она.
— А я предлагаю.
— А я не хочу.
На самом деле, Лине вообще никогда не приходило в голову что-то подобное. У нее на телефоне было две с половиной фотографии себя, сделанные самостоятельно, просто потому что все так делают. Все остальное хранилось на телефоне матери, которая щелкала ее на праздниках, и у Ани, которая, не спрашивая, затягивала ее в общие фотки на фронталку, а Лина особо не возражала. Профессиональные фотосессии в студии она вообще считала бессмысленной роскошью, потому что… что ей потом с фотографиями делать? На стены себе вешать? Впадать в приступы самолюбования?
— Согласишься — без вопросов сделаю рекламу и сестре, и заодно тебе, — заявил Глеб.
Он еще и условия ставит?
— Мне? Мне реклама не нужна.
Не смотря на очевидный отказ, Глеб вдруг сильно оживился.
— Моя идея — это практически реклама и есть. Я столько к тебе ходил — тяжело было не проникнуться пусть и искусственно созданной, но все-таки мистической атмосферой гаданий. И образы на картах Таро мне тоже показались интересными. Лина, — он потрясенно выдохнул ее имя, — я поймал вдохновение!
Она неверяще замотала головой.
— Ты…
Слов как-то не находилось.
Глеб подался вперед и порывисто схватил ее на плечи. Лина невольно съежилась под их весом.
— Не отказывай, пожалуйста! — попросил он. — Ты поможешь этим и мне, и Оле.
— Ты сделаешь ей рекламу и без меня.
Глеб глубоко и смиренно вздохнул.
— Да, я сделаю ей просто так.
Лина положила ладони на его руки, но прежде, чем скинула их со своих плеч, на пару мгновений забыла зачем и смутилась. Опомнившись, отодвинулась и воскликнула:
— Супер! Тогда иди обрадуй ее!
Глеб ее заминку не упустил и успел расплыться в улыбке.
— Лина. Я все равно. Хочу тебя. На своих фотографиях.
Между словами было слишком много пауз. Зачем он все так усложнял?
Она тряхнула волосами, отгоняя непрошеные мысли.
— Ты что, думал, что от халявной возможности сфоткаться любой человек в восторг придет? Это не для меня.
— Нет, я понял, что к тебе сложно подобраться.
Лина моргнула.
Что происходит?..
И неожиданно на нее нашло озарение. Да он же… вдохновлен? Просто вдохновлен! То, что она принимала за взаимность — это всего лишь интерес творческого человека, который следует за музой и рассматривает свою цель как проект.
Черт. Да с чего она вообще решила, что у них может что-то получиться? Он уже занят. У него невеста! О чем она только думала?!
 
Она отшатнулась, сделав шаг назад. Глеб тоже изменился в лице и взволнованно шагнул навстречу.
— Нет, погоди, то, о чем ты сейчас подумала…
— Ты не знаешь, о чем я подумала, — сухо сказала Лина.
Он все равно приблизился и взял ее за руку, но она непроизвольно сжала ее в кулак. Какая наглость.
— Хорошо. Да. Не знаю, о чем ты подумала.
Глеб наклонился к ее лицу, чтобы заглянуть в глаза, что было совсем необязательным действием. Как будто издалека ему смотреть в них было недостаточно. Лина с напряжением удержала себя на месте, чтобы не дернуться слишком явно.
— Но я все равно уточню, — сказал он. — Я придумал это только что. Правда! Просто потому что ты подняла этот вопрос из-за Оли.
Лина не ответила.
Его ресницы и беспокойно нахмуренные брови были такими черными. А у нее они светлые и незаметные под слоем карандаша и туши. Как же несправедливо…
— Лина?
— Тебя Оля ждет.
— Ты согласишься сейчас или тебе нужно время подумать?
Она не согласится ни сейчас, ни потом. Пошел он к черту.
Глеб сжал ее руку, напоминая о том, что она все еще находится в его ладони.
Лина осторожно высвободилась и сказала:
— Мне нужно подумать.
— Хорошо, — сказал он. — Хорошо. Тогда… я позвоню тебе.
— Разве не я должна позвонить и сообщить о своем решении?
— Если ты решишься раньше, чем я позвоню, то прекрасно.
Поразительное упрямство. Лину таким было не пронять, но, возможно, она переоценивала свои силы.
— Не нужно надеяться на “да”, — сказала она. — Я не люблю фоткаться.
— Я только что придумал грандиозную идею и нашел модель, даже не двинувшись с места, — отрешенно пробормотал Глеб, после чего странно сверкнул глазами и, понизив голос, словно собирался рассказать секрет, добавил: — Не усложняй все. Пожалуйста. Я больше не приду с Олей.
— Это я поняла. Но она тут…
Она не договорила и захлопнула рот. Глеб, не скрывая довольной улыбки, отошел от греха подальше, взял куртку с вешалки и стал обуваться.
— Увидимся, Лина.
Она сдержанно улыбнулась.
— До встречи.
Лина старалась сделать эту фразу менее многообещающей, но тот факт, что она выбрала именно ее, а не “пока”, должно быть, уже говорил о многом. Если он искал повод ненавязчиво продолжить общение, то ей придется согласиться или как минимум предложить что-то свое. Потому что она не возражала. Продолжать общение. Эмоциональные качели ей надоели, она хотела определенности, и, по ее ощущениям, кульминация должна была случиться довольно скоро, потому что ходить вокруг да около было уже неприлично.
Перед тем, как бежать за советом к Ане, Лина планировала повариться в смятенных чувствах еще немного, чтобы понять, чего вообще хочет, перед тем, как подруга уверенно расскажет ей, кто, что, как и почему. Так же уверенно, как братец ее заявил, что Глеб не заметит пропажи магнита с холодильника. Тот факт, что он оказался прав, так же, как всегда оказывалась права Аня, ее безумно и беспричинно раздражал. Гребаные потомственные магуи. Или кто они там.
Побродив по дому, Лина с тоской посмотрела на телевизор с недосмотренным сериалом, собранный лишь на треть пазл, стол со штативом и новую нераспечатанную колоду, изучение которой она откладывала уже несколько недель, и в итоге пришла к выводу, что лучшее, что она способна сделать для своего душевного равновесия — это поехать в гости к маме и отвлечься за прослушиванием ее новостей.
— Я приеду? — уточнила она по телефону.
— С каких пор ты спрашиваешь? — удивилась мама.
— С тех пор, как ты встретила тебя при полном параде.
— И что теперь? Бояться будешь? Сегодня я в халате. Приезжай.
Мамин халат оказался новым. Макияж отсутствовал, но его следы были хорошо заметны на нижнем веке. Лина заподозрила, что на работу мама с тех пор все-таки ходит накрашенной, а сегодня успела смыть все перед ее приходом. И к чему прятаться…