Во власти Дьявола (СИ)

— Эх Дема-Дема, где же твоя хваленная выдержка, где манеры? — с придыханием выдала Лиза.
— Ты не могла промолчать, да? — усмехнулся Демьян, сунув руки в карманы джинсов.
— А ты? — улыбнулась Авдеева самой обворожительной улыбкой, на какую только была способна. Чистый ангел внешне и сам черт внутри. Эдакая взрывная смесь ангельской невинности и дьявольской порочности. — Это ведь не я с цепи сорвалась, Граф, — поднявшись с места, Лиза подошла к брату, легонько коснулась его плеча, скребя ноготками кожу.
— Ведьма, — улыбнулся Дема.
— А не нужно было врать, глядя мне в глаза, Демочка, — прошептала Лизка, обнажив ряд белоснежных зубов. — Я же тебя насквозь вижу и тогда, три года назад знала, от чего, нет, от кого ты бежал.
— И в кого ты такая мстительная? — ехидно поинтересовался Демьяна, глядя на сестру.
— Действительно, в кого? — почти невинно похлопала глазками Авдеева. — Ладно, Дем, не злись, в конце концов ты сам виноват, нужно лучше контролировать эмоции. Я так понимаю, она успокоилась?
— Демьян, — со стороны послышался голос отца. Недовольный голос.
Еще бы, Дема устроил целое представление, поставил всех, особенно хозяев дома, в неудобное положение. Отец, должно быть, чертовски зол. Вот только Демьяну было совершенно плевать. Он сделал то, что сделал. Сказал то, что думал и повторил бы еще рад, и еще.
— В мой кабинет, — прогромыхал отец, как в детстве.
— Удачи, — прошептала Лизка.
— Стерва, — ухмыльнулся Дема и последовал за отцом.
В кабинет отец ворвался разъяренным буйволом, Демьян же, спокойно прошел следом, ни словом, ни действием, не выдавая своего истинного отношения к случившемуся. На лице его снова появилась маска полного равнодушия и холодности, а вот лицо отца выражало крайнюю степень злости и негодования. Вынув из мини-бара виски и бокал, отец с грохотом поставил их на стол и, склонившись над ним, уперся ладонями в столешницу. Опустив голову, отец некоторое время смотрел в одну точку.
— Что это было? — наконец заговорил отец. — Какая муха тебя укусила тебя, черт возьми, укусила?
— Никто меня не кусал, — спокойно ответил Демьян. — Я сказал то, что думал и то, что должен был.
— Ты… — отец поднял указательный палец, собираясь отчитать Демьяна.
— Скажешь я был не прав? Или, может, ты дедом спешишь стать? Правда считаешь, что все это не важно? Рано ей еще о парнях думать, — заключил Демьян.
Он лукавил, конечно, даже врал безбожно и сам не верил в то, что говорил. Просто она его и никому не позволено даже касаться Дарьки. Только ему одному. И не важно, как на это смотрят остальные.
— Она уже выросла, Дем, — как-то обреченно произнес отец и уселся в большое кресло. — Ты не можешь запретить ей влюбляться и…
— Я могу, — безапелляционно заявил Демьян, буравя отца взглядом.
— Она твоя сестра, Демьян, — зачем-то напомнил отец, глядя Демьяну в глаза, — сестра.
— Я помню.
— А мне кажется, что ты забыл.
— Когда кажется, креститься надо, — огрызнулся Дема, понимая, к чему клонит отец. Догадался, значит. Оно и к лучшему, вот только сейчас у Демьяна не было ни малейшего желания объясняться и выяснять отношения. Просто потому что он и без того был на взводе.
— Не груби, — отрезал отец.
— А ты не лезь, и я грубить не буду, — резонно заметил Демьян.
— Ты совершаешь большую ошибку, — продолжил отец и со стороны казалось, что их фразы звучат совершенно невпопад, но отец и сын прекрасно друг друга понимали.
— Если это все, то у меня еще дела, — Демьян не собирался сейчас обсуждать щекотливую тему, сначала всем нужно успокоиться, а потом он обязательно поговорит и с отцом, и с матерью. — И да, пап, она моя, — добавил он уже у двери.
  
8. Сестра знает лучше…
 
— Посмотрим, — бросил Демьян и вышел из комнаты.
Все случилось так быстро, так молниеносно, что Дарина даже не нашлась, что ответить. Просто стояла и хлопала глазами, глядя на закрытую дверь и слушая удаляющиеся от нее, тяжелые шаги брата.
 
И корила себя за слабость, за то, что не смогла ему противостоять, за то, что так просто поддалась его напору, забыв обо всем на свете. Ей было больно от того, как она поступила с Китом, ведь парень точно ничего подобного не заслуживал и так мерзко ей от самой себя стало. Она целовала брата, пока где-то внизу находился ее парень.
И как ни старалась Дарина отрицать, ей понравилось, она хотела этого не меньше, чем Демьян, она сама прижималась к нему, сама отвечала на эти бешенные, дикие, болезненные поцелуи, она сама отдавалась во власть этого Дьявола, сама.
И прислушиваясь к собственным ощущениям, Дарина была вынуждена признать, что ни разу за то время, что они встречались с Китом, Даря не испытывала и сотой доли тех эмоций и ощущений, что чувствовала с Демой.
Да, Кит ей был приятен, да его поцелуи не были ей неприятны, но у нее никогда не дрожали коленки, не подкашивались ноги и она ни разу не теряла контроль. Собственно, именно поэтому у них с Китом до сих пор дело не зашло дальше невинных поцелуев. И нужно было отдать парню должное, он не позволял себе лишнего, не делал ничего, что могло бы оттолкнуть Дарину, даже не намеков с его стороны не было.
А Дема…Дема позволил. И это напугало Дарю, так сильно, что она тут же очнулась от морока навеянного близостью брата. И не столько ее напугал напор Демьяна, его желание, сколько ее собственная реакция. Даря понимала, что стоило ему надавить чуть сильнее, стоило пойти дальше и она бы не смогла сопротивляться. И это осознание вызвало в Дарине очередную порцию отвращения к самой себе.
Это неправильно, все это чертовски неправильно. И дело даже не в том, что она до сих пор была обижена на брата, просто вся эта ситуация сама по себе была отвратительной. Они ведь семья, пусть и не кровные родственники. И она вообще не должна была испытывать по отношению к Демьяну то, что испытывала. И он не должен был делать то, что сделал.
Что на него нашло? Зачем?
У Дарины не было ответов на эти вопросы, как не было и объяснения поведению Демьяна.
А ведь Даря вообще не хотела сегодня появляться в доме родителей и вообще не хотела появляться здесь о тех пор, пока Демьян снова не исчезнет из ее жизни. Просто не смогла сказать «нет» родителям, хоть они и скрыли от нее такой немаловажный факт, как приезд Демьяна. И за это она, конечно, была на них зла. Им ли не знать, сколько она пережила, когда он уехал, бросив ее, просто так вычеркнув ее из своей жизни, потому что там его кто-то ждал и этот кто-то была важнее, чем Дарина.
И что изменилось?
Она обязательно задаст ему этот вопрос, а еще спросит, как он собирается смотреть в глаза той, ради которой бросил Дарю и уехал на три чертовых года.
Из размышлений девушку вывел настойчивый стук в дверь, а следом шевельнулась ручка и на пороге появилась Лиза.
— Я войду? — окинув Дарину взглядом, спросила Лиза.
А Даря только сейчас поняла, что до сих пор стоит как вкопанная посреди комнаты, не продвинувшись ни на сантиметр с момента ухода Демьяна. Сколько она так простояла?
— Да, я…
Дарина засуетилась, вспомнив, что внизу вообще-то гости и ее побег, должно быть, выглядел очень некрасиво, пусть даже у нее на то были вполне себе объективные причины и виноват во всем один лишь Демьян.
Дарина было сделала шаг в сторону двери, считая, что Лиза, должно быть, пришла по ее душу, но как раз в этот момент сестра проскользнула в комнату и закрыла за собой дверь.
— Не торопись, все уже разошлись, — мягко улыбнувшись, Лиза проследовала к кровати и села поверх застеленной постели, а потом похлопала по покрывалу, таким образом приглашая Дарину сесть рядом.
— Как разошлись? — удивилась Дарина. — Но…
— Не переживай, со своим Ромео потом объяснишься, я уверена, он все поймет правильно, — на последнем слове Лиза сделала едва заметный акцент. — Как ты? — поинтересовалась сестра, глядя в заплаканное лицо Дари.