Легенда о вампирах

От этих мыслей Ален ощутил зарождающийся гнев внутри.
– А Мариану Визарду ты ее оставила? – недовольно спросил он, буквально выплюнув эти слова. Почему при упоминании имени этого человека он сходил с ума от ярости? Почему ему хотелось вырвать сердце из груди Визарда?
Лия смотрела на него в недоумении. Теперь в ее глазах читался испуг. Ален изменился за секунду, стал резким и грубым. Ему не нравился Мариан, это было очевидно уже давно. Но она не станет терпеть такие разговоры о друге.
– Так мы едем? – спросила она. – Если нет, то я пошла домой. До свидания, доктор Дандевиль.
Лия стала спускаться по лестнице, но он схватил ее за руку.
– Едем. Я буду ждать тебя через пару минут в машине. И ты мне все расскажешь. До конца.
Ален обошел ее и быстро спустился. А Лия осталась стоять, проводив его взглядом. На душе было неспокойно. Что-то изменилось после слов Алена о Мариане. Его интонации, нервозность, внезапные приступы гнева или нежности пугали. Вот он хороший, а через пару минут с ним уже страшно.
Лия присела на ступеньку и закрыла лицо руками. Мариан был другим. Даже когда он был зол на нее, она его не боялась. Она не воспринимала его гнев как угрозу для жизни. От Алена же она не знала чего ожидать. Лия уже проверила на себе, на что способен вампир в гневе! Нож в своем животе она еще долго не забудет.
Девушка поднялась и стала спускаться. И все равно она пойдет к нему в машину. Пойдет, даже несмотря на свой страх. Лия не была уверена в правильности своих действий, но продолжала идти, потому что хотела находиться рядом с ним. Потому что ее чертовски к нему тянуло.
Выйдя на улицу, она увидела у входа серый «Рендж Ровер». Сегодня утром он ехал за ней, а она пыталась проскочить незамеченной. Она не хотела пересекаться с Аленом в дверях, а сейчас бежит к нему. Как все же жизнь непредска- зуема.
Лия открыла переднюю дверь и молча села в машину. Их взгляды встретились. Сердце снова застучало. Его запах был повсюду, одурманивая, сводя с ума. В эту самую секунду она поняла, что за те две минуты, проведенные на лестнице, она безумно по нему соскучилась.
Ален надавил на газ, и машина тронулась. Лия отвернулась к окну, наблюдая за проносящимися пейзажами. Временами Ален посматривал на нее – она чувствовала его взгляд, – но ничего не спрашивал. А имела ли она право рассказывать секрет Мариана? Это его личная тайна. Она хранила чужой секрет.
– Я родился в тысяча восемьсот пятнадцатом году в Оренбурге в России. Мой отец был французский военнопленный Франсуа д’Андевиль, – неожиданно заговорил Ален. Лия повернула голову в его сторону. Он следил за дорогой. – После Отечественной войны тысяча восемьсот двенадцатого года его приняли в российское подданство и приписали к Оренбургскому казачьему войску. Там он познакомился с моей матерью, русской полевой медсестрой. Любовь и все дела. – Ален посмотрел на Лию. – Они поженились, и родился я. Мать умерла почти сразу после моего рождения. Я не знал ее, меня воспитывал отец. Он учил меня военным делам, оружию, войнам. Я с малых лет ходил с ним в походы, учился защищать и защищаться. К двадцати девяти годам я стал атаманом Уральского казачьего войска. Тогда же произошло мое первое большое сражение.
Он затормозил, пропуская прохожих.
– Я был отцовской гордостью. Исполнилась его мечта: я стал тем, кем он хотел, чтобы я был.
Машина снова поехала. Лия не отрываясь смотрела на него. Сердце внутри сжалось. Пока она валялась на траве, любуясь закатами, он воевал. Он защищал свою страну от врагов, держа в руках оружие, и убивал. Он руководил целой армией, он планировал сражения, его люди гибли у него на глазах. С самого рождения он видел только войны.
– Однажды перед сражением отец заставил меня выпить жидкость из кубка. Я тогда не знал, что это была кровь. – Ален сделал паузу и посмотрел на Лию. – Его кровь.
– Он был вампиром и ты не знал?
– Нет, не знал.
Лия опустила глаза.
– Что было потом?
– Я пошел на войну. Это было самое кровавое сражение, мало кто уцелел из моих людей. – Ален остановил машину и выключил фары, затем повернулся к Лие: – Меня убили. Что было потом, тебе, наверно, знакомо. Ты открываешь глаза, и мир другой. И ты другой. Кругом все по-другому.
 
Конечно, она помнила свое превращение. Когда, открыв глаза после своей смерти, она набрала полные легкие воздуха, как глоток жизни. И ее глаза засияли красным. Помнила жуткий голод, который начал душить ее. Ее клыки стали в два раза больше, и она впилась ими… Тамаш привел ей жертву. Ее первую жертву. Она даже не понимала, кто это – мужчина или женщина. Было все равно. Она хотела есть. Лию передернуло от воспоминаний. Она старалась забыть об этом.
– Мы приехали. Пошли?
Ален вышел из машины. Лия открыла свою дверь, и он помог ей выйти.
То, что она увидела перед собой, она не забудет никогда. Сквозь белые сугробы где-то вдалеке, через залив, виднелся маленький серый городок. Но сейчас он не был серым. На фоне темного неба и белых сугробов городок сиял разноцветными огнями. Уличные фонари, свет из окон домов, свет фар машин, которые мчались по улицам, слились все в один сказочный цвет. Город сиял! Он был красив. Нет. Он был прекрасен!
– Смотри. – Ален показал ей на небо. Лия подняла взгляд и увидела на темном небе полосы зеленого цвета, которые извивались змейкой, изредка показывая другие цвета: красноватый, желтый и оранжевый. Полосы убегали и возвращались вновь, переливаясь, как будто показывая свою красоту, зачаровывая наблюдавших. Небо стало ярким, освещая землю и отражаясь в глазах девушки.
– Это просто фантастика, – она взглянула на Алена, – я такого никогда не видела. Я здесь не так давно, но я слышала про северное сияние. Я видела фотографии, сделанные местными жителями, но когда видишь это своими глазами… Оно другое. Оно потрясающее!
– Я знал, что тебе понравится. Обычно в городе его не видно из-за огней.
Лия засмеялась, вновь смотря на небо, и стала кружиться. Мир в ее глазах вдруг стал ярким и чарующим, природа не скупа на красоту. Сколько она всего видела за свою долгую жизнь, но северное сияние – особое явление, оно не похоже ни на одно другое. Яркие краски на темном небе врываются в сознание, гипнотизируют и манят.
Она почувствовала себя свободной. От проблем всего мира, от своих собственных. От обыденности жизни. Сейчас она была счастлива. Сейчас и здесь. С ним, с Аленом. Она, он и сияние в небе.
Ален с наслаждением смотрел на нее. Он был рад услышать ее смех и увидеть восхищенный взгляд.
– Спасибо, – произнесла Лия, останавливаясь, хотя голова еще кружилась, – это потрясающее зрелище.
Она, улыбаясь, взглянула на Алена. Он стоял, облокотившись на машину, и смотрел на нее. Такой красивый. Такой сильный и выносливый. На секунду ей показалось, что она знает его уже целую вечность. Сердце снова застучало сильнее. Дыхание участилось. Улыбка спала с ее лица, когда она поняла, что он направляется в ее сторону. Подойдя вплотную, Ален коснулся ее лица и наклонился так, что его губы были в миллиметре от ее губ. Знакомая картина. В такой же близости он находился от нее на празднике. Но тогда вмешался Мариан. Сейчас его не было, как и не было других преград.
– Ничего не могу с собой поделать, – прошептал Ален, – мое желание сильнее разума.
Лия была с ним согласна. Она рукой коснулась его щеки, провела по ней, и в эту секунду его губы коснулись ее губ. Но тут же мощная буря пронеслась между ними, перевоплощая в вампиров. Вместе с клыками появилось хищное желание. Лия ощутила клыки, она даже не поняла, ее или его, а может, обоих. Ален сильно прижимал ее к себе, она поддавалась. Его ненасытные губы сталкивались с ее клыками, и это его забавляло, он тут же проводил по ним языком. От романтического настроения не осталось и следа. Здесь витали страсть двух вампиров и необъяснимое желание обладать друг другом прямо на снегу.
Лия была прижата к машине за долю секунды, Ален только усмехнулся, но не прервал поцелуй. Пришлось толкнуть его в сугроб и навалиться сверху. Но сил у нее хватило совсем ненадолго, и через пару мгновений Лия была уложена на спину в снег и придавлена его телом. Вот теперь Ален оторвался от ее губ, встречаясь с глазами цвета пламени, и казалось, что огня в них стало больше. Девушка тяжело дышала, понимая, что он держит ее руки и она буквально в плену. Но, черт, ей нравилась эта тюрьма: безумная, полная огня и страсти.