Зов погибших планет (СИ)

А ведь он вырос всего на полтора процента! Интересно, какие изменения произойдут с ним в дальнейшем?..
Помещение внутри представляло собой равнобедренный треугольник со сторонами метров по тридцать пять каждая. На дальнем от нас острие в носовой части, прямо перед огромными треснувшими иллюминаторами три кресла с высокими ровными спинками.
Два крайних были выдвинуты на пару метров вперед и находились чуть ниже, а среднее возвышалось над ними, как бы находясь на небольшом постаменте. Справа и слева вдоль стен располагались по пять массивных операторских кресел. Перед ними на широких тумбах какие-то полусферы, слегка присыпанные лунной пылью.
В одном из таких кресел находился вражеский оператор. Его выгнутое дугой тело говорило о том, что скончался этот змееголовый в сильнейших муках. Какая-то конструкция, пробила снизу напольное покрытие рубки насквозь и намертво зажала ему ноги, расплющив их до колен. Представляю, как он верещал, когда всё это случилось!
Пока я разглядывал рубку управления, Шак пролезший следом за мной, прямиком направился к центральному креслу. Не доходя до него всего пару метров, он резко остановился и в нерешительности заозирался по сторонам, разглядывая трупы.
Подойдя к нему, я понял, в чём тут дело. Все три пилотских кресла пустовали.
— По-моему, кое-кому всё-таки удалось отсюда выбраться, — в задумчивости проговорил наш техник, внимательно осматривая помещение. — Но как? Не понимаю…
— Ты о чём? — не понял я.
Шак медленно повернул ко мне голову, и мне показалось, что он завис от моего вопроса на пару секунд. Но затем он сам себе кивнул, наверное, вспомнив, кто я, и что мне еще не довелось воевать с Митхар, следовательно, я о них многого чего еще не знаю.
— Прости, никак не могу осознать то, что ты не вырос в нашем обществе и не получил еще должного образования. Позволь тебя просветить в этом вопросе.
Он указал рукой на кресла.
— Здесь нет командира корабля и двух пилотов.
Затем он указал пальцем, на одно неестественно изогнутое тело оператора застрявшего в кресле.
— У операторов свои защитные костюмы и шлемы, у пилотов свои, а у командиров они особенные — их не спутаешь ни с какими другими, и этих троих здесь нет!
На память сразу пришел сравнительно недавний случай, когда мы с Илеей посетили спасательную пирамиду и обнаружили там в кресле одного из митхарианцев с оплавленной дыркой в груди. Действительно комбинезон на нём сильно отличался от тех, что мы постоянно видели на Митхар, и шлем больше напоминал средневековый Штеххелм, чем голову какой-нибудь диковиной птицы.
Встряхнувшись, Шак подошел к среднему креслу, нажал и сдвинул в сторону слегка вогнутую пластину на его подлокотнике, и тут же ловко поймал небольшой цилиндрик, выскочивший из него. Я вспомнил — точно такой же извлекла Илея из командирского кресла в той спасательной пирамиде.
— Что это? — указал я кивком на цилиндрик, который Шак уже пристраивал у себя на бедре.
— Это? А это их искин! Странно, что они оставили его здесь и не забрали с собой, как того требует их закон. Видимо, покидали в спешке, и было не до этого! — техник похлопал рукой по цилиндру. — В этом направлении у Митхар неплохие наработки, и тут может быть много всякой полезной для нас информации. Это ценный трофей! Мы постараемся его вскрыть и всё выведать. И если будет необходимость, то обязательно воспользуемся полученными знаниями.
— А импульс, он не повредил его? — спросил я у Шака.
— Конечно, повредил, но наши специалисты его обязательно восстановят, не сомневайся!
Договаривал он это, направляясь к проделанной им в створках и уже остывшей дыре. Мне ничего не оставалось делать, как поспешить за ним…
К пусковым установкам ракетоносца проникнуть оказалось не так и просто!
Разлом, через который Кира выстроила для меня маршрут, а Шак, чтобы не разделятся, пошел за мной следом, оказался недостаточно для него широким. Шак не учел, что при прокладке маршрута бриал просчитывал мои габариты, а они у нас с нашим техником были немного разные и ввысь, и в ширь. Поэтому нам пришлось, для того чтобы быть вместе, хорошенько постараться. На протяжении почти всего пути, нашему технику приходилось туговато — видимо, о вводном курсе «Выживание» он, если и слышал, то краем уха, и уж точно с мучителем Ваамом знаком лично не был! Иначе бы не пришлось мне, активно работая Чернышом, несколько раз выковыривать его из слишком узких щелей.
 
Про себя могу сказать следующее, после того вводного курса я стал заметно гибче и ловчее. Это факт! Единственное, что мне мешало быстро продвигаться в лабиринте завалов, это мое навесное оборудование в виде двух плазменных пушек за спиной и небольшого наспинного контейнера в виде аккуратного горбика, но ничего, разобрались кое-как и с этим.
Проникнув в длинное и узкое помещение, в котором царил настоящий хаос, мы с Шаком стали искать более-менее свободную площадку, для того чтобы установить необходимое оборудование. Как сказал Шак — нам нужна чистая и ровная площадка, примерно десять на десять.
К моему ужасу, в отсеке с пусковыми установками всё, что можно было сорвать со своих креплений — было сорвано, разбросано и перемешано между собой. Действительно, как тут не рвануло в момент падения, ума не приложу!
Вскоре мы обнаружили подходящую площадку и стали расчищать место от мелкого мусора.
Когда всё было закончено, техник присел на корточки и прикрепил к полу откуда-то взявшиеся в его руках круглое и плоское приспособление, похожее на диск. Как только Шак опустил этот диск на пол, тут же из него во все стороны ударили яркие синие лучи, и на какой-то миг в ангаре стало светло как днем.
Он выждал несколько секунд, затем нажал указательным пальцем на середину диска, и тот сразу же сложился в кругляш размером с пятак. Шак неторопливо запрятал его у себя на поясе и развернулся ко мне.
— В пусковых установках четырнадцать прозактных торпед, — начал он озвучивать информацию, полученную им с диска. — К нашей великой удаче, в момент крушения все торпеды находились в неактивном состоянии, иначе взрыва при таком мощном ударе о грунт было бы не избежать, и мы бы сейчас здесь не находились! Сейчас опасности взрыва нет. Утечки нет. Деформации в пусковых установках нет. Я предлагаю, здесь ничего не трогать по двум причинам.
Он подошел к наваленным в кучу покореженным конструкциям и указал на них рукой.
— Первая: разгребать завалы, чтобы добраться до каждой пусковой установки, с нашими возможностями займет слишком много времени. Вторая: на крейсерах «Марун» и «Кусач» очень хорошие дроны-чистильщики последней модели — им по силам быстро и качественно, а главное — безопасно разобрать этот ракетоносец до основания, и всё здесь рассортировать!
«Принимается!» — услышал я в голове голос Лота, как будто он стоял сейчас рядом с нами.
Ого, оказывается трансляция от Шака шла через наш «Крукс» напрямую в Ковчег, а я это как-то упустил.
«Тщательно обследуйте грузовой ангар с боезапасом и возвращайтесь!» — в голосе Лота чувствовалось неподдельное облегчение.
Я посмотрел на схему, где красной линией проходил маршрут, проложенный Кирой до нужного нам ангара. Выходило так, что нам необходимо было вернуться обратно тем же маршрутом, каким мы попали сюда. Затем выбравшись наружу, мы должны подняться на крышу корабля и, перебравшись через верх, спуститься с обратной стороны ракетоносца. Если сделать так, как предлагает Кира, то окажемся прямо перед открытым люком грузового ангара.
Есть и второй вариант: выбраться наружу, после чего вернуться к нашему «мотоциклу», на котором мы добирались сюда, облететь звездолет и опуститься прямо перед люком грузового ангара.
Коротко посовещавшись, выбрали первый вариант маршрута. Шак почувствовал мой интерес к этому кораблю и дипломатично уступил моей немой просьбе. Мне действительно было всё здесь очень интересно! Всё-таки боевой инопланетный корабль, пусть и вражеский. А оттого что он вражеский мне становилось еще вдвойне интересней.