Дар для проклятого (СИ)

Если я могу чем-то помочь… я хочу помочь.
- Достаточно, - в какой-то момент произносит жрица, и в ту же секунду я падаю на колени, прижимая к груди горящую руку. – Посмотри, - властный приказ.
- На что? – сквозь зубы интересуюсь.
- На свой камень.
Поднимаю голову, уже собираясь отметить, что кроме увивших всё вокруг побегов с шипами, ничего не вижу, но давлюсь словами. В том месте, где горела моя ладонь, появилось углубление.
Снова поднимаюсь на ноги и с удивлением протягиваю руку к двум цепочкам, объединённым общим синевато-фиолетовым необработанным камнем. Но стоит только его коснуться, как камень раскалывается ровно посередине, оставляя в моей многострадальной ладони два симметричных кулона.
- Фиолетовый сапфир, - довольный голос жрицы, - большая редкость даже для феи. Один из них твой, а второй ты должна надеть на лорда. Так ты разделишь с ним свою силу и свою защиту.
- А он со мной ничего не разделит? – скептично спрашиваю, разглядывая камни, без огранки больше похожие на минералы.
- Он уже разделил, - кивает мне жрица на подаренное к помолвке кольцо, всё еще светящееся на моем пальце. – Сам разделил, хотя обязан не был. Впрочем, и ты не обязана. Выбор за тобой, фея. Сделай его, пока мы возвращаемся, а сейчас спрячь.
  
Глава 17
 
Послушно сжимаю оба кулона в руке и не отпускаю, пока не получаю возможность привести себя в порядок. Снова одевшись, прячу их в складках платья, где предусмотрительная швея сделала небольшой совершенно незаметный карманчик.
Но и тогда жрица меня не отпустила.
- Все феи выходили замуж с ниточкой жемчуга в волосах, - говорит она, протягивая оную.
- Не помню, чтобы у нас в Крае была такая традиция, - замечаю, тем не менее принимая подарок.
На лице женщины мелькает понимающая улыбка.
- А у многих ли в Крае был жемчуг?
Тоже верно.
Аккуратно подвязываю волосы, несколько раз меняя положение ниточки, чтобы найти место, где украшение смотрится лучше всего. Потом осознаю, что прихорашиваюсь ради Бадлмера и оставляю всё как есть.
Только еще чуть-чуть поправила и оставила всё как есть.
- Я готова, - возвещаю жрице, наблюдающей за мной с иронией и истинно женским пониманием.
- Идем, твой лорд наверняка уже тебя заждался, - кивает она и снова начинает вести меня по неизвестным коридорам. Но шли мы недолго: спустя несколько пустынных залов жрица останавливает меня у одной из дверей. – Здесь, - говорит важно, - дальше тебе нужно пойти одной.
Не особо задумываясь, киваю и нетерпеливо распахиваю дверь, попадая в самый красивый зал из всех, что только доводилось видеть. Ни серых стен, ни мрачных узоров здесь нет: только искусные настенные росписи теплых светлых оттенков и огромное количество украшающих почти всё свободное пространство драгоценных камней всех известных мне цветов.
Но ни драгоценные камни, ни стены, ни огромные стрельчатые окна не интересуют меня так, как мужчина, нетерпеливо обернувшийся на гулкий звук открывшейся двери. Замерев на полушаге, Бадлмер, до того расхаживающий в другом конце огромного зала, сначала рефлекторно дернулся ко мне, но потом снова застыл, остановленный негромким окриком главного жреца, стоящего у плоского, украшенного странными росписями камня в половину роста мужчин. Остановив лорда, жрец повернул голову ко мне, и его морщинистая рука качнулась, недвусмысленно намекая на то, что я должна подойти к ним.
И я пошла.
Не зная, куда деть руки, обхватила левой рукой локоть правой, и, закусив губу, с трудом подавила в себе желание сбежать. Но несмотря на неловкость и ощущение, что в абсолютно пустынном зале на меня смотрит весь мир, я шла. Медленно и неуверенно, но шла по доброй воле к мужчине с самыми синими глазами на свете, совершенно не думая в этот момент, что делаю это по чьему-то приказу или божественной воле.
А он ждал.
Молча ждал, не отрывая от меня взгляда и кажется даже не дыша, словно до последнего не верил, что я приду к нему сама.
Но я шла.
И лишь внезапно упавшие на макушку лучи солнца сбили с шага, заставив прикрыть глаза от яркого света. Но проморгавшись, я быстро привыкла к неожиданной подсветке и продолжила движение, краем глаза замечая, как заблестели лежащие на плечах распущенные волосы. Вопреки всякой логике и законам природы, лучи не оставили меня даже в тех местах, где от них должна спасать тень окон. Но странным образом это не тревожило, скорее наоборот казалось правильным и нужным.
 
Видимо в желтых лучах утреннего солнца я выглядела столь эффектно, что на меня засмотрелся даже жрец. Впрочем, на него я взглянула лишь мельком. Всем остальным вниманием завладел Кристиан, смотрящий на меня со странной смесью эмоций, среди которых превалировали восхищение, тоска и задумчивость. Задумчивость мне отчего-то не нравилась, но восхищение окрыляло.
В шаге от алтаря, Бадлмер протянул мне руку, и я с готовностью вложила свою ладонь в его. Он помог мне взойти на небольшое возвышение, где стоял сам, но после мою руку не отпустил, продолжив крепко ее сжимать.
А солнечные лучи на Кристиана не падали. И от этого сжималось сердце.
- Доброй ли волей, благими ли намерениями, единством ли чувств продиктовано ваше намерение вступить в брак? - начал привычную речь жрец.
- Да, - твердо ответил лорд, сжав на секунду мою ладонь посильнее. Будто думал, что я собираюсь спорить.
Да я сейчас от волнения выдыхаю то с трудом.
- Готовы ли вы сохранять и преумножать свое счастье и готовы ли нести за него ответственность?
- Да.
- Готовы ли вы стать частью друг друга, разделить свою жизнь, душу и магию?
А про магию раньше пункта не было.
- Да, - лорд снова сжимает мою ладонь.
- Прошу ответить вас, невеста.
- Да, - вырывается легко и без всяких сомнений, что заставляет обоих мужчин бросить на меня короткий удивленный взгляд.
- Тогда прошу вытянуть ваши руки и открыть свою магию.
Вопросительно кошусь на Бадлмера, но тот лишь тихо шепчет:
- Расслабься, и всё получится само.
Осталось только расслабиться.
Но жрец не дает нам времени подумать. Жестко перехватив наши ладони и разместив их ровно над камнем, служитель резко ударяет ножом сначала по запястью лорда, а потом и по моему, породив тем самым тонкие ручейки крови. Но вместо того, чтобы упасть на камень, они вдруг, словно невесомые, начинают медленно тянуться друг к другу. Столкнувшись, темная кровь Бадлмера поглощает мою светлую и по оставленному ею следу тянется вверх, достигая моего запястья. Но стоит только темному ручейку оказаться под кожей, как он светлеет и из ранки начинает вытекать столь же светлая, как и раньше кровь. Ситуация с притяжением повторяется, но на этот раз светлый ручеек достигает вен лорда.
Кажется, мы в буквальном смысле только что обменялись кровью.
Тревожный взгляд Бадлмера обжигает щеку, и я с удивлением поворачиваю к нему голову, совершенно не чувствуя в себе никаких изменений. Но если на мне темная кровь никак, похоже, не отразилась, то вот лорд внезапно стал выглядеть значительно лучше: темные круги под глазами исчезли, цвет кожи выровнялся, а белки глаз избавились от болезненной красноты.
Эти изменения напомнили о всё еще лежащих в карманах кулонах, но порыв достать их я быстро подавляю. Не хочу отдавать то, смысла чего пока не понимаю. Сначала выспрошу обо всём Уилфреда или графа, который на удивление нашей свадьбе никак мешать не стал.
- Возьмитесь за руки, - мягко приказывает жрец, и Кристиан властно обхватывает своей ладонью мою. – Отныне и вовек ваши жизни, души и магии связаны. Объявляю вас мужем и женой. - После финальных слов на запястьях наших сцепленных рук появляются тонкие серебряные браслеты, чуть тоньше на моем и чуть толще на руке Кристиана.
Вглядываюсь в новоявленный знак того, что теперь я принадлежу другому мужчине и не могу поверить в то, как повернулась вдруг моя жизнь. От пленницы без права голоса до жены герцога Печальных Гор. По-прежнему без права голоса.