Любовь дракона (СИ)

Дойдя до лестницы, ведущей к парадному входу во дворец, Аскерт поставил свою ношу на отделанные розовым мрамором ступени. Уловив брезгливое выражение на лице ноши, буркнул, оправдываясь: «Не положено здесь девиц на руках носить. Дальше ножками идти придется. Да не переживай, чисто у нас тут. По три раза на день дворец перемывают».
Половина фразы звучала уже на ходу, капитан тащил еле поспевающую за ним девушку по коридорам дворца. На такой скорости передвижения она лишь мельком успевала замечать ошарашенные взгляды попадающихся на их пути придворных. Да и не до придворных ей сейчас. Внимание Риль целиком было поглощено богатым убранством интерьеров. Здесь было на что посмотреть. Местный король явно не скупился на обстановку своего дворца. Дорогая мебель, многочисленные зеркала, мраморные статуи, тяжелые, пышные портьеры, расписные потолки, картинные галереи, словом, дворец мог без ложной скромности носить своё гордое название дворца. Вот только всему этому великолепию чего-то не хватало, или что-то мешало.
Не с первого взгляда, но гораздо позже становилось понятно, что во всех этих украшениях, щедро налепленных на стены, потолки, окна, двери, колонны и лестницы нет ни одной прямой детали или угла. Всё вокруг заполонили округлости, волнистые линии, спускающиеся вниз, закручивающиеся спирали, овалы и круги. Даже на портьерах, водопадами спадающих вдоль окон, были завязаны кокетливые бантики. А строгие зеркала просто утопали в золоченых завитушках рам. От всего этого украшательского буйства рябило в глазах, а во рту появлялся противный сладковатый привкус. Глаза упорно пытались отдохнуть от всей этой волнистости на чём-нибудь прямоугольном, но всё время натыкались на очередной феерический шедевр местных дизайнеров. А как бы хотелось вместо вон той группы круглощеких и пузатых малышей, изображенных скульптором за весёлой вознёй с собакой, поставить гениальную в своей простоте женскую обнаженную фигуру. Без рюшечек, без оборочек, но не менее от этого привлекательную.
Местная картинная галерея оказалась под стать всему дворцу. Королевская семейка была изображена в радужных тонах и позах. Их Величества и Высочества ловили бабочек, кормили птичек, выгуливали собачек, гладили кошечек, счастливо улыбаясь своими чуть заплывшими от жира глазками. Особенно умиляли отдельно идущие внизу небольшие изображения королевских питомцев. Бедные животные. Ну как можно было из серьезной собаки сделать вот такое забавное существо с бантиками на голове и тапочками с бубенчиками на ногах? Не повезло даже пернатым. Птица неизвестной Риль породы щеголяла в ярко-красном, украшенном бусинками, ошейнике. «Не хотела бы я здесь жить», — решила для себя девушка, привыкшая с детства к несколько иным стандартам хорошего вкуса. И вздохнула с облегчением, когда они, наконец, оказались в приемной. Капитан мгновенно куда-то испарился по своим капитанским делам, оставив Риль дожидаться высокой аудиенции.
Девушка и сама была не против передохнуть и собраться с мыслями, сидя в мягком голубом кресле, обитом приятной на ощупь тканью. Босые ноги, наконец-то, согрелись в густом ворсе бежевого ковра. Рядом на столике стоял бокал с освежающим соком. Из него уже был отпит маленький глоточек, и, если все будет нормально, то через полчасика, она сможет насладиться его вкусом до дна. Всё-таки отсутствие достаточного количества жидкости для больного организма чревато всякими нехорошими последствиями. Лечение дракона было весьма своевременным. Но сколько продержится от него эффект — сложно сказать. Риль скромно надеялась, что её ожидание королевского внимания не продлится слишком долго. Все короли одинаковы в своём желании довести гостя до нужной кондиции, чтобы добиться максимально благоприятного эффекта от встречи.
Пользуясь передышкой, Риль погрузилась в обдумывание тех неприятностей, которые свалились ей на голову за последние дни. И самое обидное — её вины в случившемся ни капельки нет. Мысли о семье лучше сразу отсечь. Только красных от слез глаз ей не хватало. Лучше подумать о несправедливости судьбы. Себя тоже жалко, но хоть плакать не так хочется. Вот почему она сейчас не на третьем курсе? Эх, давно бы уже дома была! На третьем как раз пространственному перемещению обучать начинают. Или хотя бы на втором училась бы — тоже неплохо: умение искать привязку к родному миру ей сейчас не помешало бы. Хоть знала бы, куда её закинуло. А то сидит сейчас в полной э-э-э, неизвестности, и одни только догадки строит. Нет, она и так на год раньше, чем положено, в Академию Пространственных Перемещений, сокращенно АПП, поступила. И теперь, в свои двадцать пять лет, заканчивала первый курс, в то время как большинство её одногодок только готовились подавать документы на поступление.
Можно, конечно, было и раньше уходить из высшей школы. Например, в двадцать лет, и в двадцать пять уже проходить практику при Медицинской Академии или Академии Бытовой Магии. Ведь была же одна из её бабушек врачом. Зато остальные родственнички связали свою жизнь исключительно с ПП. В Академии родители и познакомились друг с другом. Там же и старший брат учился.
Пространственных магов готовили долго и тщательно. Отбор производился ещё с детских лет. Если ребенок хотел поступать в АПП, то ему предстояло нешуточное испытание собственной выдержки. Многих отпугивал строгий запрет на магические занятия до второго курса Академии, да и рекомендуемый возраст для поступления был самым высоким, среди остальных учебных заведений — 24–26 лет. Не раньше. Хороший пространственный маг, он как фрукт — незрелым сорвешь, магический уровень будет слабеньким, дашь перезреть — получишь не умеющего контролировать свою силу студента. А таких — только отчислять. Вот и не торопились с ранним обучением. Так как жили маги, как правило, далеко за сто лет, то и выпуск тридцатидвухлетних студентов был вполне обычным делом.
Максимум, чем владели первокурсники — истинным зрением, да умением сканировать состояние своего организма, вот, пожалуй, и все. Да, многие из них могли похвастаться знанием пары десятков весьма полезных в жизни заклинаний, как правило, из семейных архивов. Вот только без практики эти знания оставались лишь заученным порядком сплетения потоков энергии.
Благодаря природной любознательности, подслушанным разговорам взрослых, да и подсмотренным через плечо брата конспектов лекций, Риль могла сейчас примерно понимать, что в итоге произошло тогда в парке. Версию о неведомых шутниках, закинувших её в чужой мир, она отмела сразу. Слишком опасная шалость получилась. Максимум, что хотели выпускники — это переместить жертву в ближайший городок или лес. И потом самим же вернуть обратно. Риль попыталась представить их испуганные лица, когда они обнаружили, что их жертвы на месте выброса нет. И почувствовала мстительное удовлетворение. Ей было гораздо страшнее тонуть в бушующем море, а ещё страшнее встретиться с неупокоенными.
Но если попадание сюда не дело рук шутников, то остается единственный вариант, который ой, как не хочется признавать за истину, — Блуждающие Окна. Этот феномен пространственных перемещений долгие годы осложняет жизнь магов. Десятки теорий пытались объяснить природу Окон или предсказать их появление, но тщетно. Каждая из теорий разбивалась вдребезги о твердыню практики. Окна, плевав на исследователей и их доказательства, появлялись, где хотели и как хотели, чем весьма осложняли жизнь магам. Внося элемент неожиданности в перемещения, они могли закинуть человека вместо планируемого пляжа соседнего острова, в вечные льды северных широт. Опытному магу вернуться в исходную точку не составляло труда. Но всё равно, примерно один процент из попадающих в Блуждающие Окна исчезал бесследно.
Погрузившись в глубокомысленные измышления, Риль, похоже, заснула, так как очнулась она от того, что кто-то довольно грубо тряс её за плечо. Девушка открыла глаза. Над ней нависла высокая, весьма недовольная фигура в богато расшитом придворном платье. Дворецкий увидев, что гостья проснулась, тут же отошел в сторону. С достоинством выпрямив спину и став ещё выше, он объявил: «Госпожа, вас ожидают». Обращение «госпожа» было произнесено с легким налётом презрения.