Зависимая (СИ)

Канквер же управлялся с собаками, и девушка любила помогать ему в заботе о животных. Шакс стал ее любимцем. Но она еще не могла находиться на его дрессировках, хотя и заставляла себя. Ей было тяжело видеть ее ласкового друга диким и безумным, но он напоминал ей о Девиле. Любя его всем сердцем, она старалась стать той, которая ему нужна. Но все же оставалась часть ее, которая не могла принять его образ жизни. В свободную минуту в ее мысли часто посещал вопрос: где он и чем занят? И тогда сознание рисовало все, что она видела в фильмах о мафии. Пытки над жертвами, кровь, убийства. Это было мерзко. Это возвращало ей страх, которому не было описания. Стараясь определить его степень, она разложила весь страх, пережитый ею после встречи с Девилом, на категории, понимая, что познала каждую из них. Страх за свою жизнь, страх пыток, насилия и боли, страх потери и страх пустоты. Но то, что иногда появлялось из глубины ее души, было другим. Страх, который вмещал в себя ужас и панику. Он появлялся без причины, начинаясь с давления и заканчиваясь нехваткой воздуха. Она задыхалась, голова кружилась, а глаза закрывала расплывчатая пелена, и, казалось, мир исчезал.
Это не было постоянным явлением, но оно накатывало неожиданно. Словно было предупреждающим сигналом, как если бы ее сознание хотело удержать ее от чего-то. Как она справлялась с этим? А никак. Пряталась от всех в укромном месте, старалась медленно дышать и считала до десяти. Через пару минут приступ проходил, и Алекс забывала о нем до следующего раза.
Она понимала, что, прячась, поступает глупо. Возможно, Девил помог бы ей решить эту проблему, но Алекс была не в силах перебороть себя. Как она могла рассказать ему о страхе, если даже до сих пор не призналась ему в своих чувствах? Каждый раз, в момент высшего наслаждения, ее губы складывались в эту фразу, но она ее так и ни разу не смогла произнести. А он становился все яростней в порыве своей страсти, словно чувствовал, что она находилась на краю пропасти, и пытался заставить ее упасть вниз. Но, даже отдаваясь ему полностью физически и желая так же отдаться душевно, она продолжала молчать и лишь беззвучно выдыхать эти слова.
Девушка знала, что возврата нет. Она полностью и бесповоротно сошла с ума. Найдя в этом мире свой неповторимый наркотик, Алекс понимала, что уже не сможет его побороть. Пытаться уйти, вытерпеть ломку разлуки, когда она уже почувствовала, на что это будет похоже. Да и отпустит ли он ее, когда ей не разрешается покинуть даже территорию?
Нет, их отношения точно изменились после его возвращения. Сейчас в них скользила нежность. Она была в его взгляде, в его прикосновениях, в его улыбке. И пусть он оставался таким же властным и темным, но невидимую грань они уже переступили. Незаметно для себя она стала доверять ему. Но и это доверие выходило за принятые рамки своего понятия. Они строили что-то новое. Такие отношения, которые одни бы назвали безумием, другие бы презирали, а третьи бы совсем не поняли. Даже прежняя она не смогла бы понять саму возможность такой любви. Никогда. Она бы первая назвала эту девушку сумасшедшей, самоубийцей без капли гордости и достоинства, упавшей на самый низ. Думала ли сейчас так о себе? Нет. Чувство, что бурлило в ее крови, перечеркивало все принципы и понятия морали. Возможно, поэтому она не могла произнести эти три слова. Ведь это не была любовь в ее традиционном понимании. Это была зависимость. Когда он становится твоим кислородом, жизненно необходимым и единственным в своем роде. Поэтому неудивительно, что она с каждым днем вливалась в его жизнь. Ведь ей хотелось стать такой же единственной и для него. Быть незаменимой, выделяться из той толпы женщин, что прошли его постель и остались тенью.
Эта мысль снова принесла укол ревности. Она посмотрела на журнал, который лежал на тумбочке. На первой полосе красовался Девил в обнимку с пышногрудой блондинкой, а яркая надпись будоражила душу. 'Новая пассия магната Девила Собера. Сможет ли она получить заветное кольцо?'. Девушка перевела взгляд на спящего Девила, зная, что он не проснулся, когда она вставала, лишь потому, что он больше не боялся, что она попытается убежать. Ее свобода в доме была полной. Любой уголок, любая комната, любое желание. Но волшебная жизнь была окутана колючим забором, за которым ей нельзя было даже выглянуть. И это угнетало, и в той же мере бесило. Ведь в то время, пока она томилась в его ожидании, он проводил вечера с другими женщинами. А у нее даже не было права рассердиться. Сегодня, когда она попыталась спросить о фото на обложке, он отмахнулся и утащил ее в постель. И это лишь сильнее ранило ее. Его поступок давал ей понять, что она никто в его жизни. Ее роль была простая. Днем экономка, ночью любовница. И с радостью забирал ее душу, но отдавал взамен лишь страсть, создавая для нее лишь иллюзию значимости.
Алекс стояла и смотрела в окно, за которым бушевал ливень, олицетворяя ее состояние души. Покрывало не спасало от внутреннего холода. От безысходности и пустоты. Казалось, она стала пустой оболочкой, в которой жили миллионы противоречий. Она любила и ненавидела. Жаждала и пыталась притупить эту жажду. Открывала себе правду, и снова пыталась обмануть себя. Радовалась всему, что он мог дать ей, но желала намного больше. Боялась и шла навстречу своему страху. Кто она? Девушка, которая полюбила своего палача. Есть ли, за что его любить? И разве вообще любят за что-то? Она любила его вопреки всему. Это чувство просто восстало в ней, пленяя крепче, чем самые мощные цепи.
С каждой мыслью ей все становилось тяжелее дышать. Воздух покидал ее легкие, а мрак за стеклом звал к себе. Девушка поднесла руку к лицу и поняла, что оно мокрое от слез. Паника поднималась в ней, заставляя дрожать. Она обхватила себя руками, но это не могло согреть. Стены давили, надвигаясь на нее. А от безысходности ей хотелось убежать, и она поддалась этому желанию, выскакивая из комнаты. Босая, укутанная в одну простыню, Алекс спустилась вниз, подгоняемая собственными демонами. Резко распахнув дверь, она подставила лицо холодному ливню и вышла на улицу. Спустившись с террасы, девушка стала под дождь, тяжело вдыхая холодный воздух.
Простынь быстро намокла и прилипла к ее телу. Она задрожала от холода, но все равно осталась стоять под дождем. Ей это было нужно. Глоток свежего воздуха. Глоток иллюзии свободы.
- От себя невозможно убежать, - услышала она за своей спиной.
- И я давно перестала.
- Тогда от чего ты бежишь?
- Не знаю.
- Не лги.
- Я не могу так больше, - закричала она, оборачиваясь к нему. - Это сводит меня с ума.
- Пошли в дом, и ты расскажешь, что именно?
Она покачала головой и, вдохнув холодный воздух, произнесла.
- Это дом. Эти мужчины. Это мир. Я в нем и вне его. Я чувствую себя тенью. Без права выбора. Прикованной. И я так сильно люблю тебя, что мне становится больно. Ты делаешь мне больно.
Его глаза заблестели, и он подошел к ней. Капли дождя стекали по его лицу, но она видела лишь его горящие глаза.
- Если твои слова правда, то ты должна принять все это. И я вижу, что ты это уже сделала. Ведь дом ты признала своим, с всадниками нашла общий язык, а к миру ты привыкаешь.
- Да, но есть то, без чего я задыхаюсь.
Он вопросительно приподнял бровь.
- Свобода. Я все еще твоя пленница.
- Ты помнишь, к чему привел наш совместный выход в свет? Тебя похитили. Сейчас же о тебе забыли.
- А как же та девушка? С ней ничего не случится? - иронично спросила Алекс.
- Ревность тебе к лицу.
- Это больше, чем ревность. Это боль. Ведь ты стал для меня всем, а я так и осталась для тебя лишь телом для утех.
- Не говори глупости, - грозно произнес он, сжимая ее плечи. - Ты там, где я хотел тебя видеть с первой минуты нашего знакомства.
- В твоей постели.
- Не только там. Ты часть этого дома. Ты его хозяйка.
Она засмеялась горько и иронично.
- Я никто. Мои права и решения распространяются только на выбор меню. И пусть в наших отношениях что-то изменилось, я все равно остаюсь твоей пленницей. Моя жизнь зависит от тебя.