Грязная Гарди (СИ)
— Нет, — буркнула в ответ Гарди и накрыла голову подушкой, пахнувшую старостью и чьими-то волосами. Впрочем, это были не самые дурные запахи, которые ей приходилось нюхать. «Ты опять взялась за своего барана», — послышался голос матери, шелестящий и едва различимый за бормотанием Дерека, который еще надеялся ее уговорить. Когда на Гарди давили, она всегда превращалась в барана. Качество, которое помогло выжить на работе, но которое, похоже, придется закопать в общей могиле с прошлым.
— Хорошо, я приду! — крикнула она, чувствуя, как что-то ломается в старой Гарди. И хотя она старалась поверить, что ломать себя — это к лучшему, но, когда за дверью затихли шаги довольного Дерека, ощущения были сродни тем, какие бывали в худшие дни ее прежней жизни. А в последние года все дни были худшими.
Ничего страшного не случилось, все хорошо, солгала себе Гарди, пялясь в темноту, которую создала вокруг себя сама. И тишина была ей под стать — обволакивающая, пленяющая, чарующая. Я ведь не сплю днем, с удивлением подумала она, но сознание уже покидало, уплывая в мир снов, который лично ей всегда дарил лишь кошмары.
Глава 3. Праздник лета
Гарди разбудила птица. Пернатая сидела на подоконнике открытого окна и издавала пронзительные вопли, которые могли поднять мертвого из могилы. Девушка прищурилась, разглядывая нахохленный силуэт, резко выделяющийся на фоне лучей заходящего солнца. Ей снилось прошлое, но мягкий свет, заполняющий комнату, успокоил быстро — жизнь продолжалась.
Какое-то время она лежала и слушала легкое постукивание, раздающееся со второго этажа. Так могли звучать шаги осторожного человека, задумывающего недоброе, однако она была знакома с достаточным количеством воров, чтобы быть уверенной — ни один вор не позволит себя услышать.
Может, это Ас Гойдон подослал убийцу? Грязная Гарди так бы и подумала, но Гарди Новая решила, что пусть то будут расшалившиеся привидения. С ними как-то спокойнее, чем с отморозками из плоти и крови.
Незнакомый гость, похоже, нарезал круги, потому что топтание стало равномерным, затем усилилось, отчего с потолка посыпалась пыль, а потом также внезапно затихло.
Ну и черт с тобой, подумала Гарди и, напялив сапоги, выглянула в окно.
Смеркалось, но в деревне царило оживление. Нетрудно было догадаться, что праздник проводили рядом с главным административным зданием местных — квадратным домом на холме у Бурливой реки. Там все уже сияло огнями, слышалась музыка, состоящая из барабанов и каких-то свистулек, веселые голоса и возбужденные крики. По дороге ползли повозки, запоздавшие к празднику. На реке тоже царило оживление. Яркие точки оказались лодками с фонарями, в которых плавали местные.
Прихлопнув на щеке комара, девушка подумала, что с главной нечистью Голубого Ключа она, похоже, уже встретилась. Воспользовавшись тем, что окно было открыто, кровососы набились в комнату вопреки тому, что их не приглашали. О том, что нечистая сила может войти в человеческое жилище только по приглашению, Гарди прочла в книжке Сальвии и теперь была недовольна тем, что ненужная информация не только осталась в голове, но, похоже, там закрепилась.
Побродив по комнате, Гарди выползла в полутемную кухню, все еще не придя в себя ото сна. Последние недели ей редко когда удавалось поспать дольше четырех часов подряд. По крайней мере, она теперь знала, чем займется в дивном королевстве, гражданство в котором ей так неожиданно досталось. Она будет спать!
Свечи оказались в буфете, как и предположил Дерек. Гарди запалила пару штук, но, обнаружив лампу из ракушечника, все фитили потушила. Камень давал света с лихвой, не обжигал и выглядел чрезвычайно красиво — переливался внутри зеленоватым туманом, отчего по углам кухни поползли загадочные тени.
Наведавшись в уборную, Гарди поняла, что чаша весов сдвинулась в сторону городского жилища. Квартира в Альбигштайне по меньшей мере обещала унитаз, а не дыру в полу. Тем не менее, неприятного запаха в туалете не было, очевидно, по тому, что комнатой давно никто не пользовался. Надо будет разведать, как тут устроена канализация, подумала Гарди и отправилась за водой к колодцу, о которой ей рассказал Дерек.
На верхнем этаже дома имелся вместительный бак, из которого вода под собственным давлением поступала в душевую на первом. Однако для того, чтобы помыться емкость нужно было наполнить, а воду предварительно подогреть. Наверное, если в доме полно слуг, процесс помывки проблемой не был, однако смерив глазами высоту и крутизну лестницы, ведущую на второй этаж, Гарди решила от душа отказаться. К тому же, бак нужно было еще найти, а она еще не разобралась с ключами — все двери второго этажа были заперты.
Зато в кухне она нашла большой чан, которой, как подозревала, использовался прежней хозяйкой вместо ванны. И правда — куда легче было натаскать воду на кухню, подогреть ее в кастрюле и тут же, рядом с плитой, помыться. С колодцем, правда, пришлось повозиться. К тому времени на улице окончательно стемнело, а когда Гарди попробовала взять лампу из ракушечника, то едва не уронила ее на пол — приспособление было неподъемным. Свечи быстро задул ветер, который поднялся еще в обед. Плюнув на свет, она побрела к колодцу наощупь, благо он находился на возвышенности, и его темный силуэт хорошо выделялся в лунной ночи.
Собрав на себя всю паутину, Гарди с трудом добрела до цели, где успела хорошенько обжечь руки о крапиву, прежде чем смогла добыть ведро, прятавшееся в сорной траве. Она уже привыкла к темноте, и заглянув в колодец, с облегчением вздохнула, заметив отблеск воды, блюдце которой дрожало в трех метрах внизу от нее. Если бы колодец оказался пересохшим, она бы в ту же секунду отправилась пешком в Альбигштайн, но на этот раз ей повезло, и чаша весов снова качнулась в сторону поместья. Погруженное в ночь, с яркой россыпью звезд над крышей, в окружении благоухающих диких цветов и загадочных сумеречных птиц, оно очаровывало.
Добывать воду оказалось непросто. С непривычки Гарди вылила первое ведро на себя, второе — обратно в колодец, зато третье, довольная, потащила в дом. Уже у крыльца она потеряла тропинку и наступила на какой-то куст, который, если ей не изменяла память, днем здесь не рос. В саду было много растений, и Гарди не знала название ни одного из них, но точно помнила, что оборвала все высокие сорняки, которые росли у перил, когда бродила днем вокруг дома.
Затащив ведро в дом, она взяла свечу и, тщательно прикрыв ее руками, вынесла свет на крыльцо. Вездесущий ветер тут же задул пламя, но она успела кое-что разглядеть. На земле распластались несколько стеблей растоптанных цветов, а взрыхленная земля вокруг них говорила о том, что растение посадили недавно. Цветы она узнала, ведь Голубой Ключ теперь навсегда был связан в ее памяти именно с аквилегиями. Пока она спала, кто-то пробрался и посадил куст у крыльца.
Если это были извинения, то более нелепого способа Гарди не видела даже в своей прежней жизни, а уж нелепиц она повидала достаточно. Вот и появился повод явиться на праздник. Надо будет найти этого Кира и растолковать ему понятие частной собственности.
Помывка в чане удовольствие не доставила. Дрова в камине чадили, дымили и разгораться не желали, в результате, Гарди решила не тратить время и искупалась в холодной воде, отчего сразу захотелось вернуться к теплому свитеру и брюкам.
Однако твердо решив из толпы не выделяться, девушка заставила себя заглянуть в теткин сундук, отыскавшийся рядом с кроватью. Ей повезло, потому что идти наверх и искать одежду в запертых комнатах хотелось меньше всего. И дело было не в привидениях. Теперь Гарди была уверена, что на втором этаже топтался Кир. Однако она с детства ненавидела тяжелые платяные шкафы, в которых провела немало времени, прячась от алкашей, которые составляли основную клиентуру матери.
Довольная, что рыться в шкафах не придется, она выволокла весь старушечий хлам на кровать и задумчиво оглядела коллекцию тряпья, которое когда-то носила Алисия. Впрочем, привередливой Гарди не была и остановилась на том, что не так сильно пахло старостью. Длинная цветастая юбка была ей большой, но выручил пояс, который нашелся на дне сундука. К юбке подошла бежевая блуза с открытыми плечами и завязками на груди. Гарди в жизни не носила такой одежды и сейчас чувствовала себя по-настоящему новой. Пожалев, что у нее нет длинных волос, которые можно было красиво распустить по плечам, она пригладила свой короткий рыжий ершик мокрой рукой и решила, что собой довольна. Главное, что она себе нравилась, а что там подумают местные, было все равно. Не ради Аса же она наряжалась. И точно не ради Кира.