Негодная певица и некромант за клавесином (СИ)

Не хочу обсуждать дела в холле —  зачем портить Дану сюрприз?
—  С возвращением, —  улыбаясь, перебиваю я. —  Ты голодный?
Хотя Дан передумал отсылать нас во флигель и выделил комнаты в крыле, я сомневаюсь, что он пригласит нас на ужин, а значит, мы можем поужинать в комнатах. А если и пригласит, нет ничего плохого в том, чтобы поужинать дважды, особенно детям. Я понимаю, что мера важна, но сегодня у них был трудный день, так что не повредит.
—  Нет, госпожа, —  отвечает Марк.
—  Нет?
Не верю.
—  Вы угостили нас обедом, а я не привык есть много, —  поясняет он.
“Не привык” и “не хочу” —  разные вещи. Но давить я не буду. Я разворачиваюсь на нижней ступеньке лестницы и поднимаюсь обратно на этаж. Марк следует за мной. Я не обращаю на него внимания, высматриваю хоть одну горничную.
Дан явно не сторонник идеи нанимать армию слуг, чтобы к каждому гостю приставить и горничную, и лакея, и кого-нибудь ещё. И это часто в дополнение к личным слугам гостя, которые его тоже сопровождают. Подход Дана явно отличается от того, что принято в домах старых родов —  у нас гостей без присмотра не оставляют ни на мгновение, отчасти чтобы гость в любой  момент мог рассчитывать получить то, что ему нужно —  чай, свежую газету, плед, что угодно, а отчасти, чтобы гости не могли своевольно бродить по дому там, где им вздумается. Например, позволить увидеть кухню или кладовку —  что-то неприличное. Но здесь, без присмотра слуг, я легко могу забрести в подсобные помещения, и ощущение очень странное —  я попала в новый для себя мир.
Махнув мелькнувшей в конце коридора горничной, я прошу её проводить нас до выделенных нам с детьми комнат.
Дан не поскупился.
Я, Кэрри и Марк получили по отдельной спальне. Все три комнаты рядом. Точнее, апартаменты, потому что одной спальней они не ограничиваются. Спальню предваряет гостиная-будуар, а к ней примыкает небольшой рабочий кабинет.
Получается, я зря ходила в библиотеку…
Не имеет значения.
Я прошу горничную принести горячий шоколад для Марка.
— Госпожа…
—  Кэрри расстроится.
Грязный трюк, но я сыграю, тем более, увидев, что брат тоже получил порцию, Кэрри почувствует себя свободнее. Я так и не поняла, почему Кэрри из-за разбитого чайника шарахнулась на диван, но это явно что-то неправильное.
Поклонившись, горничная уходит за горячим шоколадом, мы остаёмся втроём, и я наконец, могу спросить, удалось ли Марку договориться о статье. Он без слов понимает, чего я жду и вынимает из-под полы потрёпанного сюртука скрученный лист бумаги:
—  Вот, госпожа. Это то, что завтра о вас напишут в местном издании “Столичного вестника”.
Глава 27
Уже завтра?
Это… так волнительно и так восхитительно!
Я нетерпеливо разворачиваю бумагу и вижу заляпанный чёрными кляксами текст. Буквы маленькие и будто сплюснутые в тисках —  тот, кто писал, явно пытался уместить полёт мысли на одном листе, но не вышло, листов два.
Заголовок впечатляет. “Огл ждёт новая вспышка костянки? К чему готовиться городу и почему некромант Тельви уступает коллеге?”. Звучит так, будто я превосхожу Дана в мастерстве. Мне нравится… Оказывается, авантюра —  это так вкусно.
Чем дальше я читаю, тем шире моя улыбка и острее восторг. Хочется как можно быстрее проглотить текст и одновременно хочется растянуть удовольствие от чтения.
Не знаю, кто играл словами, но игрок точно виртуоз!
В тексте ни слова лжи и минимум фактов. Всё остальное —  предположения, вопросы, сомнения. Придраться не к чему. Но общее впечатление от текста —  в Огл прибыла богиня некромантии.
—  Это потрясающе, Марк. Я в восторге.
—  Угу.
—  Ты же грамотный. Почитай сам. Хотя я уверена, что ты не только читал и перечитывал, но и помогал составить текст. Разве я лгу?
—  Нет, госпожа. Вы не лжёте. Вы создаёте ловушку заблуждения. Только поздно уже сомневаться, —  он вздыхает.
—  Я выполню все свои обязательства. Кстати, заметь, ты только второй день со мной, —  если считать вечер, когда он проводил меня в ломбард, —  а уже живёшь в огромном доме, в отдельной комнате, на полном пансионе. Ау, Марк! Оглядись.
 
В дверь раздаётся стук. Возвращается горничная с подносом, на котором чашка с какао, чайник и пустые чашки и вазочка с конфетами. Быстро сервировав, горничная убеждается, что новых просьб не последует, и с поклоном отступает к двери.
Я дожидаюсь, когда дверь за ней закроется дверь и разливаю чай по чашкам. Чтобы подать пример, первой закидываю конфету в рот.
Кэрри с радостью берёт вторую конфету, и Марк, покосившись на сестру, выдыхает:
—  Госпожа, я взял на себя смелость арендовать на ваше имя ячейку на почте. Письма, которые будут отправлять для вас, окажутся в этой ячейке. Если будут…
Последнюю фразу Марк выдыхает шёпотом и не заканчивает, но я слышу и не собираюсь притворяться глухой.
—  Обязательно будут, Марк. Спасибо за ячейку, ты продумал то, что я упустила. Мне с тобой повезло.
Он пожимает плечами с натужно-независимым видом, но я улавливаю, что мои похвала и признание Марку приятны.
— Марь умный, —  радостно кивает Кэрри.
—  Да. Марк, что-нибудь ещё? Если нет, отдыхайте. Завтра нас ждёт ещё один интересный день.
—  Да! —  Кэрри в восторге.
Марк её чувств не разделяет.
Пожелав хорошего вечера и доброй ночи, я ухожу к себе и понимаю, что подъём, на котором я писала песни, на котором сдавала экзамен, на котором решала отправить Марка в газету.
Я пересекаю гостиную-будуар, вхожу в спальню и падаю на кровать как есть, в одежде. Странное ощущение… Словно я вернулась в будущее, в котором я лежала без сил, только тогда я просто сутками лежала, раздавленная беспросветностью, а сейчас я по-настоящему вымоталась, но в теле гуляет эхо эмоций, и сна ни в одном глазу.
Сперва я переворачиваюсь на бок, затем на живот, затем встаю.
Где моя горничная? Дан точно не сторонник найма лишних слуг.
Я прохожу в ванную.
Ого…
Здесь есть кран. Насколько я знаю, в нашем доме, кран появился незадолго до моего рождения, но я теперь не уверена, что “появился” правильное слово. У нас, и не только у нас, а практически во всех старых домах, делают отдельную пристройку для водопровода, и слуги носят воду вёдрами, только не с кухни, где греют её на плите, а из-под крана в пристройке. Здесь же кран в самой ванной комнате! Как?! То есть я понимаю, что трубы проложены в стене, но но выглядит это фантастически.
Что же, понятно, почему у Дана меньше слуг. Достаточно повернуть винт, чтобы потекла вода, на выбор холодная или горячая.
Но идея отказаться от избытка слуг мне всё равно не нравится. Не потому что мне нужна свита. Я очень хорошо поняла, познакомившись с детьми —  нанять слугу означает дать человеку шанс быть сытым.
Набрав воду, я кидаю на бортик полотенце и раздеваюсь.
До меня только сейчас доходит, что сменной одежды у меня нет, а все деньги я потратила.
Или не все?
А Дан обидится, если я залезу в его гардероб? Это, конечно, нарушение всех приличий, но как идея, которую можно докрутить…
Я погружаюсь в воду и прикрываю глаза. Я певица и немного некромантка, чьи услуги стоят баснословно дорого. Я не могу носить случайную одежду и мне не годится одежда, которую я привыкла носить как супруга Берта. Мне нужно что-то особенное.
Как у Дана.
Оу?! Я действительно сказала “как у Дана”? Хм…
Что-то в этом есть. Магистр, принимавший у меня экзамен, поблёк в воспоминаниях. Я узнаю его при встрече, но для меня он остался симпатичным блондином неизвестного возраста, а первое впечатление о Дане было ярким. Я и через год, и через два буду помнить его поднятые рукава и обнажённые руки.
Надо послать Марка за модным журналом…
За модой я почти не следила, узнавала о трендах из скандалов. Кажется. сеньорита Найрин Далл очень скоро вызовет перессуды, когда появится в клетчатой юбке, оканчивающейся —  вот ужас и полнейшая непристойность! —  выше колена.