Если завтра случится (СИ)
— Рад тебя видеть, брат, — протягивает широкую ладонь, которую я тут же сжимаю.
— Взаимно, — отзываюсь, сглотнув шершавый комок, вставший в глотке.
— Сюда иди, — дёргает на себя и крепко обнимает, хлопая по спине. — Вымахал, засранец. С меня ростом.
Молчу. Игнорирую боль в костях. Та, что под рёбрами, в разы сильнее.
— Спортсмен? — гаркает на ухо. — Хилый вроде, но мясцо есть.
— Так, по-мелочи, занимались с пацанами во дворе.
— Видал, Федо, какой у меня брательник? Хорош на морду, а? В мать пошёл, — отодвигается и хлопает меня по щеке.
— Откормить надо, — хрипит тот в ответ.
— Откормим. Не, ну ты глянь на него. От девок, небось, отбоя нет, а? — Егор улыбается. Но улыбка эта больше похожа на хищный оскал. — Это кент мой, кстати. Познакомься. Отвезёт нас до хаты. Моя тачка в ремонте.
— Данила.
— Федя.
Обмениваемся рукопожатием.
Не знаю почему, но этот мутный тип мне уже автоматом не нравится.
— Погнали. Отпразднуем твоё возвращение, — Егор закидывает свою ручищу мне на плечо.
— Можем заехать в одно место?
— Потом давай? На днях.
— Нет. Сразу.
Снова пересекаемся взглядами, и он в итоге кивает. Понял, о чём прошу.
Там же, на вокзале, покупаю цветы. Симпатичный букет из мелких, нежно-розовых роз.
— Полтора косаря за веник. Ты долбанулся? — возмущается Егор.
— Мать такие любила, — коротко бросаю в ответ.
И даже выращивала под окнами. Но брат, похоже, этого не помнит.
— Откуда бабло? — интересуется уже в машине.
— Подрабатывал грузчиком.
— А, вон оно чё.
— Куда едем? — влезает в наш диалог его друг.
— На кладбище. Слышь, Данила, а чё с твоей мордой? Получил от кого-то? Прессанули?
Синяки цветут пышным цветом. Конечно, он не мог не спросить.
— Да нет, всё нормально.
— Сдачи-то дал? — уточняет хмуро.
— Изначально этот конфликт я спровоцировал.
— А вот это уже неплохо, — усмехается он. — Федо, Левша звонил?
Пока они разговаривают между собой, непрерывно смотрю в окно.
Море.
Как я мечтал к нему вернуться…
Сегодня пойду плавать однозначно.
— Приехали, — минут пятнадцать спустя информирует Хриплый.
Выбираемся с Егором из машины.
— Помнишь, куда нам идти? — достаёт солнцезащитные очки.
— Да.
Мне удивительно, что он не помнит.
Не приходил сюда, что ли?
Убеждаюсь в этом, когда находим могилу родителей. Надо сказать, с трудом. Потому что всё поросло сорняком. Краска на калитке облупилась и выцвела.
— Ты не был у них? — в шоке от того, что вижу.
— Не было времени. Я уезжал в Сочи по делам.
— Что ни дня свободного не было? — вырываю руками бурьян, заслонивший памятник.
— Поверь, Данила, им уже всё равно, — садится на покосившуюся лавочку.
— Мне не всё равно. Надо навести здесь порядок, — достаю из рюкзака одну из своих футболок и бутылку воды.
— Наведём, брат, — наблюдает за тем, как я кладу цветы, протираю чёрный мрамор и отхожу назад.
С камня, покрытого многолетним слоем пыли, на нас смотрят мать и отец. Пожалуй, самая красивая пара, которую я когда-либо видел.
— Скучаешь по ним, Малой?
— Да, — убираю руки в карманы.
— А отомстить хочешь? — спрашивает вдруг.
Поворачиваюсь к нему. В недоумении вскидываю бровь.
— Чего?
— Я говорю, отомстить за них хочешь? — чеканит по слогам.
— Кому мстить, брат? Несчастный случай.
— Это гон. Есть конкретный человек, который стоит за всем этим.
— Не понял… — по коже, несмотря на жару, проходит холодок.
С минуту Егор сохраняет паузу и не произносит ни звука. Только сверлит меня внимательным, пристальным взором.
— Пора взрослеть, Данила. Есть кое-что, о чём ты должен знать…
Глава 5
Наши дни
Даня
— Какого ты так долго? — наезжает на меня Егор, стоит мне только сесть в машину.
— Так вышло.
— Сказал же, одна нога там, другая здесь! — напоминает недовольно.
Молчу.
— Починил чёртов генератор?
— Нет. Поломка серьёзная. Мне нужны кое-какие запчасти.
— Стопэ, это чё, кровь у тебя? — в шоке таращится на мою голову.
Дотрагиваюсь пальцами до саднящего затылка.
Похоже на то.
— Чем приложила? — интересуется он мрачно, сразу же предположив очевидное.
— Табуреткой, — отвечаю, усмехнувшись.
— Неугомонная, твою мать, — открывает бардачок, достаёт оттуда салфетки и протягивает мне. — А с виду та ещё тепличная неженка.
— Её можно понять. Она очень напугана.
— Надеюсь, ты пояснил ей, как нужно себя вести? — заводит движок и переключает передачу.
— Без света и обеда осталась.
— Без света и обеда? — фыркает громко. — Это чё за детский сад, Дань? Надо было двинуть по щам разок. Задрала со своими выкрутасами.
— Егор, не забывай о том, что она девчонка.
— Девчонка… — повторяет за мной и кривит лицо. — А ты, братан, соплежуй у меня, оказывается. Заруби себе одну истину на носу: бабы должны знать своё место. Особенно такие, как она. Иначе…
— Мы едем, нет? — перебиваю раздражённо.
— Едем, — кивает он, и машина наконец трогается. — Я вот чё думаю, опасно туда-сюда по окрестностям мотаться. Не дай Бог какая падла нас срисует по маршруту. Сделаем так: закупим всё необходимое и осядешь тут, на маяке. Будешь приглядывать за нашим лебедем. Не нравятся мне её финты.
— Когда ты собираешься связаться с Зарецким?
— Ещё рано. Пусть Эдик помучается пару недель. А может и дольше, я ещё не решил, — расплывается в шакальей улыбке.
— Ты спятил? — смотрю на него в шоке. — Хочешь так долго держать её там, в подвале?
Пусть Эдик помучается пару недель.
Ушам своим не верю.
— А чё… Сидит и сидит. Вентиляция есть, вода есть. Жрачку раз в день подкидывать будешь. Не подохнет наша Цаца.
— Ты не думал о том, что менты могут добраться сюда на Песчаную Косу?
— Ой вряд ли, на кой им сдалась эта глушь? — машет в сторону густого леса, окружающего узкую дорогу по периметру. — Маяк давно заброшен. Бомбоубежище нашего шизанутого деда им ни за что не обнаружить. О нём кроме меня никто не знает.
— Ты в этом уверен? — выражаю сомнение.
— На все сто. Не ссы, малой! — толкает меня в плечо.
— Мне кажется, что искать девчонку будут не только в Красоморске.
— Пусть ищут. Сюда даже если доберутся, в жизни не допрут, что она под маяком.
— Как вообще дед до такого додумался? И сколько лет на это ушло?
— До фига, — щёлкает поворотником. — Верил в то, что пересидит там с семьей ядерный взрыв.
Качаю головой.
Знал конечно, что дед у нас был со странностями… Но о том, что бункер строил, как-то не догадывался. Хоть и помню, что он постоянно говорил про то, что скоро начнётся ядерная война.
— Давай новости послушаем, как раз сейчас начнутся, — брат включает радио и ловит местную волну. — Федо звонил, говорит, шумиха поднялась в городе. Шмонают тачки.
— Ну ещё бы.
— Журналисты со всего края приехали. Губер наш вернулся. Примчался на всех парах.
— Сейчас подключит все свои связи.
— Пусть подключает, мы сработали на отлично. Всё прошло как по маслу. Долбоклюи, — смеётся подобно гиене. — Девку вывезли из города на раз-два…
— Просто повезло, — говорю своё мнение на этот счёт. — Одна была. Плюс они поздно кинулись её искать.
— А ну тихо…
— Полдень, в эфире Пётр Селезнёв и главные новости прошедшей недели.
Егор делает звук погромче и опускает козырёк. Взобравшееся на небо солнце палит просто нещадно.
— Почти двое суток назад, у ворот Государственного Академического Театра имени Галины Улановой, была похищена дочь крупного бизнесмена и губернатора нашего края, Эдуарда Владимировича Зарецкого. Со слов очевидца, неизвестный напал на девушку и силой затащил в машину, марку которой женщина издали распознать не смогла.