( Не) моя малышка (СИ)

Соболев отвлекся от своей тарелки и взглянул на Раю, сдвинув брови. Ему была непонятна такая просьба моей сестры. Ещё бы! Ей предоставили жильё в элитном районе в прекрасном доме, кормят, поют, одевают, выделяют денежные средства на карманные траты, присматривают за её ребёнком, давая всё самое лучшее, а она ещё и чем-то недовольна.
− Что-то не так с твоей комнатой? – прозвучал ответный вопрос.
− С ней всё так, спасибо. Кроме расположения, − отложив приборы она подняла свои глаза на Соболева. – Мне бы хотелось быть как можно ближе к дочери, чтобы вставать к ней по вечерам и ночью. Сейчас мне приходиться чуть ли не бежать к ней в случае чего, − я чуть не рассмеялась на её слова, вовремя положив в рот кусок нежнейшего мяса.
Правда, всё же хмыкнула, тут же словив гневный взгляд Раи. Ну смешно же. Даже при мне она вставала к Лере по ночам только в то время, пока кормила грудью. И то после моего толкания в бок. Это продолжалось меньше месяца. Дальше уже малышка перешла на смесь, и на ночные кормления вставала уже я, жалея Раю. А тут она вдруг ни с того ни с сего сама захотела? Чушь полнейшая, если она даже на улицу на прогулку с ней не выходит. Не верю! Где Станиславский???
− Для этого есть видео няня, да и коридор всего в несколько метров в длину, не устанешь, − вердикт мужчины даже для меня был непредсказуемым.
Я так и замерла с вилкой возле рта, на кончике которого был наколот кусочек мяса. Мне послышалось или он отказал Рае? Была полностью уверена, что мне после ужина придется распрощаться со своей комнатой. Ведь первое решение сблизить Раю и её дочь был уже принят им. Что стоило ему и в этот раз дать своё согласие, чтобы мы поменялись комнатами? Я была уверена, что если даже не сегодня, то завтра я буду ночевать уже в другой комнате.
− Но как же? Пока я дойду до неё, пока приготовлю смесь, Лерочка уже надрываться будет, − не утихомиривалась моя сестра. – Неужели вам не жаль свою племянницу?
И теперь наступила моя очередь с довольным лицом наблюдать за разворачивающейся сценой. Я знала наверняка, что Соболев не меняет своих решений. Ну в крайнем случае, если выгоды получалось больше, то почему бы нет? В этом едва ли стоит винить его. Все хотят кусок побольше, вкуснее и жирнее. Так устроен наш мир. Вон Рая тоже хочет выбить себе место под солнцем, да только не тот путь она выбрала. Но именно сегодня Соболев был непреклонен в своих решениях.
− Я своё мнение уже высказал, − голос мужчины не терпел возражений. Хоть я его мало знала, но изменения не в лучшую сторону в тембре всё же прочувствовала. И на месте Раи давно бы перестала мусолить данную тему. Но её чувство самосохранения молчало, как и язык продолжил говорить.
− Но мне было бы так намного удобнее. Да и Анне зачем такая комната? Ведь теперь ей не надо ухаживать и присматривать за Лерочкой. Теперь я здесь. Думаю, в её помощи нет надобности. Я даже уверена в этом. С подмогой Виктории я справлюсь со всем сама. Моя старшая сестра с радостью бы со мной поменялась. Правда ведь? – и она в упор посмотрела на меня сверкая глазами, словно говорила о том, чтобы я не смела ей отказать.
− Анюта, ты такого же мнения? – мужчина повернул голову в мою сторону, захотев услышать ответ от первого лица.
Я же замерла в замешательстве. Нет, не от наглости Раи, а от того, как ко мне обратился Клим.
Анюта. Анюта…
На меня тут же нахлынули воспоминания, но мне не дали возможности поностальгировать, как и пустить слезу по давно ушедшим дням. Горячая ладонь легла на мою руку, накрывая её. Я взглянула сперва на руки, затем подняла взгляд на Соболева.
− Ты не против меняться комнатами со своей сестрой? – повторно прозвучал вопрос, словно от меня зависела чья-то жизнь, и мою ладонь сжали, будто в знак поддержки, какое решение я бы не приняла.
− Аня, ты же не откажешь своей маленькой сестре в такой мелочи? – не унималась Рая, словно моя комната была отделана золотом, а не поклеена простыми бумажными обоями. Зачем ей нужна она? – Ты всё равно только закрываешься в своей комнате, а малышке нужно пространство.
 
Я не слышала слова сестры, они в одно ухо залетали, и с другого вылетали. Куда важнее были глаза напротив, что смотрели на меня не только с восхищением, но и с поддержкой, как и горячие мужские ладони. От них по всему моему телу шла волна тепла, как и мурашки.
− Кхм, − вытащила я свою ладошку из-под руки мужчины и спрятала под столом, накрывая своей второй, сохраняя его тепло. – Нет, я не готова уступить свою комнату Рае. Я уже привыкла к ней. И мне же не запрещено вставать ночью к Лерочке, помогать сестре? Как поняла, только не надо мешать тому, чтобы малышка заново привыкла к матери? – с улыбкой взглянула на этот раз на сестру.
Выкуси! Привыкай к тому, что теперь не всё будет только для тебя и ради тебя. Вокруг тебя есть и другие живые люди со своими потребностями. Рая на мой неприятный для неё ответ и взгляд пошла красными пятнами, чуть ли не пар из неё начал выходить. Пусть теперь на своей шкуре почувствует, какого это, когда не всё будет по её желанию. Хватит, итак сколько времени позволяла ей на себе ездить. Всему приходит конец, как и моему терпению. Если бы она хоть вела себя как нормальный человек, то можно было договориться. Но она же умеет только требовать. Ещё, ещё и ещё, словно она птенец кукушки, которую подкинули в чужое гнездо, и она стала там единоличной хозяйкой, вытолкав оттуда всех остальных жильцов. И теперь сидела там, разинув рот, пищала и ждала, пока ей всё положат в рот. Мы и давали ей всё. До сегодняшнего дня. Но в жизни, к сожалению, так не бывает. Всему когда-нибудь приходит конец.
− Тогда вопрос закрыт, − Соболев вновь вернулся к ужину, берясь за столовые приборы. – И вновь затрагивать её не советую.
После слов мужчины за столом наступила чуть ли не гробовая тишина. Рая испугано замерла, лицо её побелело. Только сейчас до неё дошло, что Соболев не тот вид мужчин, с которыми можно крутить и вертеть по своему желанию и хотению? Мне захотелось позлорадствовать, но всего лишь задумалась. Рая не из тех, кто сдается. Она обязательно придумает что-то и непредсказуемое. И уже через день или два снова попробует добиться своего.
− Кхм, − кашлянул мужчина, привлекая к себе внимание. – Новый год наступил, но я так и не вручил подарки, − после он встал из-за стола.
Я последовала за ним, отодвинув от себя почти полную тарелку. Аппетита не было, и я лишь водила вилкой по тарелке, ожидая окончания ужина, чтобы подняться к себе. Только бы Надежда Аркадьевна не обиделась на меня, убирая со стола.
Мы вернулись в гостиную. На лице Раи уже и след страха простыл, она присела на диван вся в предвкушении, ожидая что-то стоящее. Я же не стала занимать мебель, оставшись стоять с краю. Не то чтобы я не хотела подарка, вроде и свой под ёлку положила для Соболева, только вот мне не хотелось разворачивать его на глазах у сестры. Для меня подарки были личными, сродни интимному, и я не любила выставлять их на всеобщее обозрение. Тем более, сейчас, когда для моей сестры было важнее их стоимость, и она обязательно всё будет сравнивать и оценивать.
− Это для Валерии, − мужчина протянул одинаковые конверты и мне, и Рае. – Открывайте.
На имя малышки был открыт счет, и количество нулей меня удивило, что дыхание перехватило. Внутри конверта также обнаружился документ, где говорилось о том, что в центре города на имя малышки приобретена шикарная квартира. Соболев уже сегодня обеспечил племянницу всем, чем только мог.
− До её совершеннолетия никто не сможет воспользоваться деньгами, только в том случае, если с нами что-то случится. Но даже в этом случае опекуны должны будут отчитываться о потраченных средствах, как и воспользоваться недвижимостью ради нужд ребенка, а не по совей прихоти, − и я очень понимала принятые им решения. С Раи станется всё потратить, как и продать квартиру.
Пока я молча благодарила мужчину, он протянул карту Рае.
− Это тебе. Каждый месяц на карту будут перечисляться определённая сумма, так скажем, на карманные расходы. Шиковать не хватит, но вести достойную жизнь вполне, − но по выражению лица Раи сразу стало понятно, что она не в восторге. Она ожидала более широкого жеста от него.