С любовью, искренне, твоя (ЛП)

Огонь в его глазах выдает его.
Он не может оторвать от меня взгляда.
Хорошо.
Скрещиваю руки на груди и говорю:
— Или, может быть, я постою здесь и ещё немного поспорю с тобой.
Наклонившись еще ближе, Рим шепчет, практически шипя:
— В моем кабинете через пятнадцать минут, мисс Левек.
Развернувшись на пятках, он направляется к лифту, великолепные джинсы демонстрируют его упругий и аппетитный зад. Они выглядят дорого, как будто он сшил их на заказ для своего тела.
Ставлю десять баксов на то, что Рим их погладил.
Его плечи напряжены, он запускает загорелые пальцы в свои густые волосы, поправляет воротник, пока нетерпеливо стоит в ожидании лифта, не удостоив меня ответным взглядом.
Хищницам требуется две секунды для нападения.
— Ёперный театр, что это было? — спрашивает Жен с чашкой в руке, пугая меня до смерти.
— Ага, — произносит другой голос, на этот раз глубокий и определенно мужской. — Что всё это значит?
В изумлении оборачиваюсь и вижу, что Хантер О’Рурк пристально смотрит на меня, тарелка с тортом и мороженым парит у его рта, он накалывает кусочек на вилку и кладет в рот, пока его взгляд мечется туда-сюда между рядом лифтов и мной.
Жует. Глотает, отправляя в рот кусочек за кусочком.
Он выжидающе смотрит на меня, приподняв брови.
— Что заползло Риму в задницу и сдохло там?
Я почти смеюсь. Почти. Но технически Хантер тоже мой босс, и я не хочу ставить себя в неловкое положение.
— Э-э, нам нужно было обсудить незаконченные дела.
— Какие ещё незаконченные дела? — Хантер оглядывает меня с ног до головы, отправляя в рот очередной кусочек шоколадного торта. Он облизывает вилку, прежде чем поднять её и направить зубцами в мою сторону. — Рим выглядел слишком нервным для обсуждения дел. Ты напи́сала ему в хлопья?
О, боже.
— Возможно, я немного надавила на его кнопки.
— В свой последний рабочий день. Представляю. — Он качает головой. — Думаю, это один из способов, придать своему уходу эффектности. — Хантер кладет в рот ещё один большой кусок своего бездонного торта. — Спасибо за угощения. Удачи в жизни. Если останутся объедки, дай знать. Торт был охрененно влажным и вкусным.
Хантер дружески толкает меня бедром на прощание, затем медленно шагает к лифтам, скорее всего, направляясь в кабинет Рима. Судя по тому, как эти двое препираются и ведут себя, я не сомневаюсь, что Хантер собирается немного поиздеваться над Римом.
Как только он оказывается вне пределов слышимости, Жен, которая терпеливо ждала, когда Хантер уйдет, больше не может сдерживаться.
— Хорошо, выкладывай. Какого дьявола здесь делал Рим Блэкберн?
Никто не обращает на нас ни малейшего внимания, поэтому я оттаскиваю Жен в сторону, за угол, подальше от других сотрудников. Схватив её за плечи, смотрю ей в глаза, телепатически пытаясь рассказать ей правду, не говоря ни слова.
— Почему ты так смотришь на меня, чудачка? Он загипнотизировал тебя?
Я закатываю глаза.
— В самом деле. Если я скажу «виски, танго, фокстрот», ты начнешь прыгать на одной ноге?
— Жен. Он знает.
— Он знает что знает? — Подруга хмурит брови, на мгновение смущаясь. Я медленно киваю, поджав губы, ожидая, пока она поймет. И когда до неё доходит, ее глаза расширяются.
— Быть такого не может.
— Я серьезно.
— Ты серьезно?
Честно говоря, почему я беспокоюсь о ней?
Но Женевьева продолжает вопить:
— Боже мой, Пейтон. Он знает. Ёлки-палки!
— Я знаю. — Я тоже потрясена. Каким-то образом мне удавалось держать себя в руках, когда Рим стоял прямо передо мной — у меня перед носом, — когда я чувствовала запах его восхитительного одеколона и видела каждую крупинку в его великолепных серых глазах. Господи, я так хотела, чтобы он наклонился и крепко поцеловал меня. И всё же он держался стойко… даже когда я сказала ему, что это была я. Сейчас? Теперь я безумно волнуюсь. Рим. Знает. Что. Это. Была. Я.
Подруга хватает меня за плечи, слегка встряхивая.
— Это безумие. Блэкберн знает и не устраивал сцен. Вау. Это… вау.
 
— Я имею в виду… у него действительно шёл дым из ушей, совсем чуть-чуть.
— Как, черт возьми, он узнал?
— Я понятия не имею. Я знаю лишь, что он ворвался на вечеринку, чтобы позвать меня. Теперь Рим ждет, что я прибегу к нему в кабинет через пятнадцать минут, вероятно, чтобы еще раз вставить мне пистон.
Жен ухмыляется.
— Вставить пистон. — Подруга шевелит бровями. — Мечтать не вредно.
Я шлепаю её.
— Заткнись.
— Возможно, он сделает тебе прощальный подарок, который перевернет твой мир.
Морщу нос.
— О чем ты говоришь?
Жен вздыхает и щелкает меня по лбу — на самом деле щелкает. И, блин, это так грубо, что я собираюсь возразить, но она перебивает меня:
— Подруга, он определенно примет твоё предложение покувыркаться с ним.
Ни в коем случае. Рим не такой.
— Думаешь, он хочет заняться сексом?
Это невозможно. Он так зол на меня.
— О-о-о, да-а, — шепотом кричит Жен. — Иначе зачем бы он звал тебя к себе в кабинет в твой последний рабочий день? Ты уволилась. Ему больше нечего сказать. Ты прошла собеседование с отделом кадров, и твой доступ был аннулирован.
Это правда.
Прикусываю ноготь большого пальца.
— Детка, сексуальное напряжение между вами двумя можно было разрезать ножом для торта. Я отсюда чувствовала вкус секса.
— Фу, не говори подобное дерьмо. Что с тобой?
— Я серьезно. — Она похлопывает меня по щеке, и я отбрасываю её руку. — Пятьдесят баксов за то, что Рим Блэкберн наклонит тебя над своим столом. Твои мечты вот-вот сбудутся.
— Прекрати. — Но что, если подруга права? Моё лицо пылает, и я прикладываю ладони к щекам, чтобы охладить их. — Ты заставляешь меня нервничать и потеть. Он не будет наклонять меня над столом. — Хотя я бы не отказалась. — Я уверена, что есть ещё кое-что, о чем Рим хочет поговорить.
Жен скрещивает руки и постукивает носком туфлей по ковру.
— Да, например, что? Ты здесь больше не работаешь.
Я замолкаю, обдумывая её вопрос. Все свои заметки и ежедневное расписание я передала Джорджу из отдела маркетинга. Также я отправила их своей временной замене из другого отдела, напечатав списки ежедневных задач и отдав копию. Краткое изложение и обзор.
Особенности управления социальными сетями. В шутку купила для своей замены книгу «Социальные сети для чайников», которую нашла на Amazon.
Жен права. Мне здесь ничего не остается, кроме как уйти через парадную дверь.
«В моем кабинете через пятнадцать минут, мисс Левек». Слова Рима звучат в моих ушах.
— Боже мой, — выдыхаю я. — Меня точно нагнут.
— Твой голос звучит мечтательно — как будто ты сейчас это представляешь. — Она машет кулаками, волнение переполняет её. — Бог свидетель, что тебя, моя подруга, сейчас трахнут. — Её взгляд критически скользит по моему телу. — Надеюсь, ты побрила ноги.
— Я всегда брею их. — Прикусываю нижнюю губу и говорю: — Подожди. Что, если заниматься сексом с Римом — плохая идея?
Женевьева издает звук жужжания своим горлом.
— Стоп! Неправильный вопрос. Не сомневайся в себе.
— Я знаю, но…
— Что «но»? — Её идеальные брови сведены вместе, как у Фриды (прим. пер.: Кало Фрида, художница, имела густые брови). — Почему, черт побери, это плохая идея? Ты хочешь Рима, это твоё желание на день рождения. Всё, что тебе нужно сделать, это пойти к нему и ослепить его своей улыбкой. О, и расстегнуть платье.
— Женевьева.
Она пожимает плечами и делает глоток из своей чашки.
Мой громкий вздох заполняет коридор, где мы прячемся.
— Сейчас у меня есть бизнес, о котором нужно думать, Жен. Я не могу просто делать все, что хочу, не думая. Я пытаюсь заключить контракт с «Roam, Inc».
Словно временный кайф, восторг от того, что Рим вызвал меня в свой кабинет, начинает спадать, как только я понимаю, что все подходит к концу.