Скиталец. Часть 2 (СИ)

Войти в Дом Жриц Любви трудно. Боги ревниво охраняют свою территорию, и Прекрасная Саранг не исключение. Войти в её Дом Любви невозможно, если твои мысли не наполнены любовью или желанием эту любовь получить. Вот только Многоликий Такеми хорошо обучает своих последователей с самого детства, задолго до посвящения, и потому полюбить кого-либо ради выполнения заказа для Канзо не составило сложности. Наполнив свое сердце любовью, молчаливая Канзо в образе юной, нескладной девчушки вошла в Дом Жриц Любви и направилась на второй этаж. След духовной силы монаха был еле ощутим, но все же имелся и девушка его нашла без особого труда.
Канзо не испытывала иллюзий прекрасно понимая, что не имеет ни шанса на победу в прямом столкновением с таким воином как монах Северного Храма Небесного Дракона. Она постучала в дверь, её лицо не выражающее ничего — оживилось, стало по-детски наивным и приветливым. Дверь открыл сам монах и посмотрел на девушку.
— Чего тебе, малышка? — растерянно спросил монах, не ожидая увидеть здесь настолько юную девушку.
— Госпожа Иоханна сказала передать это вам от нашего Дома. — стесняясь и краснея проблеяла девушка, смешно морща свой веснушчатый нос.
— Передай госпоже Иоханне мою благодарность. — Ву забрал у девушки вино и вложил ей в ладонь медную монетку.
Монах закрыл дверь, поставил вино на стол, не собираясь его открывать. За дверью прогремел звон колец, но Ву не обратил на это внимания, мало ли наемников ходит в Дом Жриц Любви? Монах пошел обратно до обнаженной девушке ждавшей его на кровати, но она остановила его жестом выставив руки перед собой.
— Неужели ты думаешь, что я не хочу попробовать такое дорогое вино? — надула губки Лилия. — Бутылка диоссенского вина стоит столько, что я его не видела никогда. Это просто оскорбление не вскрыть его.
Ву повернулся, взял со стола штопор, сорвал печать указывающую, что вино не вскрывалось и воткнул штопор в пробку. Со звуком выдернул пробку и разлил вино по бокалам. Лилия довольно морщила носик и приняла предложенный ей бокал. Вино имело приятный запах Аганского винограда, он сомневался пить ли незнакомое ему вино, но милая Лилия настойчиво подтолкнула бокал монаха к направлению его рта и Ву сдался делая глоток, почувствовав приятный вкус, монах допил его до дна.
— Вкусное вино, правда? — девушка радостно улыбалась, ведь такое вино она пила первый раз в жизни.
— Неплохое… — начал отвечать Ву, но в глазах у него помутнело и пол быстро приблизился встречая лицо монаха.
— Что случилось? Помогите! — в панике девушка бросилась в коридор, она уже поняла — вино было отравлено, но ей не стало плохо, ведь Лилию оберегает Прекрасная Саранг. А вот монах не находился под защитой храма ее богини.
В коридоре её встретила незнакомая ей девушка с множеством проколов и колец, затолкнула Лилию обратно в комнату, и пока юная жрица любви не успела понять что происходит, вошедшая следом Канзо, придавила девушку к кровати и начала её душить. Лилия пыталась отбиться, но её руки были прижаты коленями напавшей на неё безликой. Спустя мгновение страх сменился недоумением, как в Дом Любви мог пробраться человек с сердцем полным жаждой убийства, ведь Прекрасная Саранг не впускает никого, чьё сердце не наполнено любовью. Лилия перестала сопротивляться, на её губах проступила слюна, а глаза погасли. Девушку забрала к себе её богиня-покровительница. Канзо поднялась, все с тем же безэмоциональным выражением лица, словно она придавила муху, и направилась к монаху, находящимся без сознания. Довольно странно, что он всего лишь вырубился, ведь от яда Пустынной змеи не могут выстоять даже новорожденный безумные твари, а из людей на такое способны разве что Патриархи. Канзо достала свое излюбленное оружие, и хотела уже воткнуть иглу в горло своей цели, но тут за дверью послышался топот.
— Вот в этом номере я слышала подозрительные крики! — кто-то привел подмогу и Канзо понимала, что не успеет скрыться. Ну и ладно, смерть девушки повесят на пьяного монаха и ему все равно светит смерть за это.
 
Безликая выпрыгнула в окно, и спрятавшись в кустах сменила личину на ту в которой она прилетела в эти земли. Зайдя за угол и спрятавшись в тени, Канзо вновь сменила личину, но в этот раз на хозяйку алхимической лавки. Так на нее точно никто не сможет подумать. Девушка направилась к своему дому, ей надо было выспаться перед новым днем. Но стоило ей только закрыть за собой дверь и направиться на второй этаж, где и располагалась спальня, весь первый этаж был выделен под торговый зал и лабораторию, как в дверь раздался стук. Канзо насторожено подошла к двери, и услышала как с улицы кто-то приглушенно проговорил:
— Дарина, дорогая открывай. Я своей дурочке сказал, что с друзьями в карты играю, так что у нас есть пару часов. Ну же открывай, я видел, как ты только что вошла.
Так значит лавочница не была одинока, как это думала Канзо. Видимо что-то все же может укрыться от глаз богов, раз это они не увидели. Как там говорила лавочница, когда девушка стучала в её дверь?
— Йоцик, если это ты, то лучше молись своему богу, чтобы я тебя не прибила. Мы же с тобой договаривались, что твоя жена начнет подозревать, если ты будешь ко мне слишком часто бегать. — повторила она с той же интонацией, что и хозяйка алхимической лавки, но дверь открыла.
— Не сердись, милая Дарина, я сильно скучал по тебе. — вошедший толстый и потный мужчина начал её обнимать и хватать девушку.
Канзо поморщилась, раньше после такого она отрубала руки тому, кто себе это позволял. Может и этого прибить? Нет, нельзя. Судя по одежде и резкому запаху явно не дешевых духов, которые все же не скрывали мерзкого запаха его тела, это был не мелкий лавочник, а довольно известный человек, пропажу такого человека заметят сразу.
— Я тоже, дорогой Йоцик. — томно прошептала она на ухо толстяку и поманила его к себе в спальню.
На следующий день Канзо в образе милой девушки продавала цветы, и наблюдала за таверной в которой проснувшись сидели за столом её цели. Прошлая ночь только испортила её настроение и девушка изо всех сил скрывала свою жажду убийства. Долго ждать ей не пришлось, и вскоре вся компания направилась в сторону лавочного ряда. Лучшего места для безликой и придумать нельзя было, самое людное место в городе, а значит после нанесения удара, Канзо быстро сменит личину и скроется в людской массе крутящей головами и торгующимся с таким усердием и криком, что увидеть девушку в свободных одеждах будет невозможно. Канзо никогда не была бойцом ближнего боя. Она всегда наносила один удар, после которого редкая цель выживала, но Канзо никогда не оставалась на месте после этого, и сразу скрывалась из виду. Если же кому-то удалось перенести этот удар, то Канзо повторяла их встречу и все равно добивалась своего, результат всегда один — все на кого безликой указывал её покровитель оказывались мертвы.
Трое её целей остановились и отвлеклись на мазню некоего слепого старика, и девушка поняла, что лучше времени не подобрать, все трое перестали отвлекаться на посторонние звуки. Канзо метнула иглу, но произошедшее настолько удивило её, что безликая забыла спрятать свою истинную личину. Слепой старик дернул рукой и выбросил навстречу её игле обычную деревянную кисть! Мало того, что слепец умудрился понять, что в кого-то летела выпущенная девушкой смерть, так еще он сумел и остановить её. Скит начал оглядываться, и Канзо в последний момент успела обернуться цветочницей и скрыться в толпе. Её благородная привычка принимать свой истинный образ и предупреждать цель звоном колец, как и предупреждал настоятель Арден, однажды сыграет с ней плохую шутку.
После всего произошедшего Канзо под видом девушки-служки работала в таверне, и следила за своей целью. Скит со стариком скрылись на арене, и это было не приятно. Она не знала чему его учит старик, и что теперь можно будет ожидать от этого босоногого воина. В том, что Скит является воином она убедилась когда смотрела на его бой с тем задиристым копейщиком. Но это незнание было просто неприятной занозой, в отличие от произошедшего далее. Мора забрала гвардия Патриарха! Это был единственный раз за долгие года, когда девушка закипела от ярости настолько, что чуть не потеряла контроль и её жажда убийства чуть не разлилась по таверне. Если этого тощего смертепоклонника не убьет она лично, то его душа не зачтется, и ей придется дольше отрабатывать свою свободу перед своим богом-покровителем.