7 минут в раю (СИ)

========== Первая минута ==========
В автобусе душно и воняет таблетками. Парни впереди кричат несусветную ересь, перебивая скучную тётку-гида. Уши вянут.
Всё качается и трясётся. Рэки тошнит. Пара карих глаз внимательно изучает белые комковые пятна на кресле напротив и понимает: «Похоже, не одному мне так херово.»
Чья-то рука тяжело толкает в бок. Чуть не стошнило. Это был локоть толстого выскочки-одноклассника. Как только тётка-гид спрашивает о чём-то - он сразу кричит верный ответ. Шумный.
Когда Кян сел в самый конец автобуса - у него была одна цель: хорошенько вздремнуть. Но теперь это невозможно.
И это омерзительное гудение. Провода? Есть ли они в автобусе? Двигатель? Да чёрт его знает. Рэки натягивает шарф на лицо и проводит ладонью по холодному стеклу, оставляя дёрганную линию. Она такая же мутная, как и всё окружающее пространство.
Звуки вальсируют вслед за цветными пятнами, похожими на людей. Тошнит. Сильно тошнит. Ком каждые две минуты подступает к горлу, пытаясь выбраться наружу.
Но это не так уж и плохо.
Ничего не может быть хуже вчерашнего вечера.
Даже вспоминать не хочется.
Знаете, у подростков есть одно глупое увлечение - распитие алкоголя. И страдают им даже самые порядочные. А ещё это частенько сопровождается идиотскими играми. Самое подходящее развлечение для взрослой школьной поездки…
Рэки обещал себе не выкидывать ничего странного. У него намечался жуткий семидневный марафон без скейтборда. Рыжик даже боялся, что не сможет встать на него потом. Словно ноги могут забыть за неделю всё то, к чему он так долго стремился.
Парень всерьёз решил повеселиться с одноклассниками, раз уж им выдалась такая прекрасная возможность. Если бы не алкоголь, разумеется…
Он не хотел ехать. Совсем не хотел. Если бы не настойчивый Хасегава. Если бы Рэки знал хоть один способ отговорить Лангу от чего-то, что пришло в голову… Если бы такой способ вообще существовал…
А с другой стороны - он ведь самый популярный мальчик в параллели. Не удивительно, что он хочет провести время вместе с одноклассниками и другими ребятами. А Рэки…
Автобус резко качнуло вправо и Кян лбом влетел в плечо соседа. Стоило рыжику извиниться, как он поймал на себе неприветливый взгляд родных голубых глаз.
В другом конце ряда, в самом углу сидел Хасегава в компании каких-то девушек. Сердце резко сжалось и заболело. Рэки снова отвернулся к окну…
Он обещал себе не выкидывать ничего “эдакого”. И с треском провалился в первый же вечер…
Тогда, остановившись проездом в каком-то душном хостеле, ребят с трудом разместили в маленьких номерах, которые в кино всегда посещались проститутками, наркобаронами и суицидниками. Позитивные комнатки.
Особенно для кучки подростков, переживающих бунтарский период. И конечно же, всем стало не на шутку весело.
Следить за такими здоровыми лбами учителя всё равно не хотели, поэтому пораньше ушли в свой корпус (более ветхое здание, что находилось напротив). А ребята просто решили поиграть немного…
Бутылочка, городки, странная версия пив-понга… Всё, на что хватило извращённого юношеского разума. Рэки сразу понял, что это не к добру. Их буйный класс быстро нашёл общий язык с двумя другими. И теперь 40 человек, поздно ночью, перебегали из комнаты в комнату, чтобы насладиться всеми прелестями таких глупых посиделок.
Конечно же, никто бы никогда не пошёл жаловаться учителям - и это похвально. Но плох был тот факт, что в таком собрании звуков проснулся бы даже мёртвый. Ребята кричали, плевались. Кого-то тошнило. Кто-то буянил и устраивал драки. Было много сосущихся парочек… И не только парочек… И не только сосущихся.
Как наркопритон какой-то, ей Богу. Отель и так был похож на ад, а с приходом ночи - стал походить убедительнее. Все эти развлечения выглядели очень соблазнительно. Хотелось присоединиться и повеселиться, но Рэки не мог.
И единственное, что спасало рыжего дурака от шага в эту тьму - Ланга, молчаливо крутящийся рядом. Ведь именно он пообещал, что ни на минуту не оставит Кяна, если он согласится на эту поездку…
 
И Рэки был этому только рад. Пусть это была всего лишь иллюзия, ему было приятно внимание Хасегавы. Даже очень.
И тут его позвали играть во что-то. Поутру Кян всё равно запамятовал, что это было. Ланга как щенок - виляет хвостиком, водит пушистыми ушами. У него конечно нет ничего такого, но сознание любого человека само дорисовывает, уж слишком его поведение соответствует.
Рэки понимал, что удерживать блондина - то ещё негодяйство. Поэтому отпустил. Тот обещал быстро вернуться и, собственно, прискакал обратно минут через десять, но Кян…
Кота споил его быстро. Буквально, стоило Ланге оставить их на минутку - перед Кяном тут же встряла толпа из параллели. Когда люди умудрились придумать деление на группы путём жеребьевки?
Почему половина его класса попала в А группу, вторая в Б, а он единственный оказался с абсолютно незнакомыми раздолбаями? Как будто сама судьба за что-то наказывала.
И вот они, настоящие мужики, пьют за новую дружбу. У Рэки стекает по подбородку, после кто-то замечает это и начинается драка. Мол, не по-мужски это. Господи, почему эти подростки пьют столько алкоголя, словно желудки у них бездонные, а печень железная?
Кян решил ретироваться: дернул сначала к своей комнате, в которой сидело человек семь, весело что-то обсуждающих, затем выскочил на улицу, за старый обшарпанный туалет на парковке. Бежал по снегу в тапочках, лишь бы они отвязались наконец. И это сработало.
Было холодно. И очень шумно. Скорее всего их преподавателям тоже плохо спалось, настолько громкими были дети. Хотя эти звуки всё же были более притягательными, чем отталкивающими.
Но даже так - возвращаться совершенно не хотелось. Хоть выпил он и немного, но прекрасно понимал, что его уже разнесло. Ночное небо, покрытое россыпью белых точек, навязчиво предлагало ему свою компанию. Рэки изучал его с таким интересом, словно никогда раньше не видел. Рыжик улыбнулся и подумал:
«Вот он какой, последний год старшей школы. Надеюсь, я этого не забуду.»
Снег. Маленькие белые хлопья ложились на холодные руки, щеки, ресницы. Всё тело морозило, уже немного болезненно, но до сих пор приятно. Хорошее ощущение.
Ему так хотелось, чтобы Ланга был сейчас с ним. Смотреть на ночное небо вместе… Они ведь постоянно его разглядывают, разве нет?
Даже пару недель назад, на день рождения Хасегавы, они ведь тоже на звёзды смотрели.
Рэки снова чувствовал себя плохим другом. Слишком большой из него собственник. Особенно, если дело касается не только дружеских чувств.
Почему он стоял здесь до сих пор? Настолько потонувший в своих мыслях о любви, которые даже не были до конца сформированы…
Будь то состояние пьяного ума или другая форма временного помутнения рассудка, Кян сейчас рассуждал цветом, формой и чувствами. Совсем без слов. Будто звездная ночь чувствовала его мысли и всё понимала.
А может быть Рэки просто боялся понять сам себя. Поэтому каждая его дума скорее играла в прятки, чем, как ей и положено, просто форменно обитала у него в голове.
«Глупость. Взрослый парень, избегающий себя же. Какое клише.»
Но Кян прятался не только от самого себя. Почему он так долго простоял под снегом в резиновых тапочках? Неужели он действительно боялся тех парней? Нет. Может ему не хотелось вернуться по иным причинам? Таковых тоже не находилось.
А может ему хотелось, чтобы кто-то беспокоился? Искал его? Пришёл и забрал?
Парень тяжело выдохнул. Изо рта выплеснулось облако холодного пара и перемешалось с крупицами серебристого снега.
Вот он и поймал сам себя. Как бы сильно алкоголь не ударил ему в голову, забыть голубые глаза он не мог. И поэтому прятаться на парковке было не таким уж и плохим решением…
Если бы в ту ночь в этом месте прятался только Рэки.
В капюшон залетал снег, руки дрожали в переднем кармане, наконец, начали замерзать ноги. Так не хотелось уходить, отрываться от этой картины. Кян вымолвил в пустоту: