Под защитой инопланетного воина (ЛП)

— Оставайся здесь, — приказывает он мне. Я игнорирую его, следуя за ним всего в нескольких шагах, чтобы видеть, куда он идет. Если этот ташив рухнет, кто-то должен будет помочь им обоим выбраться.
— О боже.
Горит задняя комната. Та, что со всеми целебными тониками Илакса. Илакс лежит в главной комнате, истекая кровью из раны на груди. Врекс бросает на меня яростный взгляд, когда заметил, что я следую за ним, но позволяет мне помочь ему вытащить Илакса из ташива.
Он кладет Илакса на траву и склоняется над ним с отчаянием на лице.
— Что тебе нужно? Какой тоник?
— Слишком поздно, мальчик.
Врекс игнорирует его, берет огромную бочку с водой и направляется обратно в ташив.
Я смотрю ему вслед, разрываясь, и Илакс хватается за мою тунику.
— Он вернется. Присмотри за ним для меня.
Я наклоняюсь над ним, находя источник кровотечения. Кто-то ударил его ножом, вероятно, чертовым мечом, учитывая, насколько огромна эта рана. Я стягиваю одеяло с плеч и прижимаю к его груди.
— С тобой всё будет в порядке, — говорю я ему, а он смеётся.
— Ты так же плоха во вранье, как и он.
Рёв ярости доносится из ташива, и тут Врекс возвращается, падая на колени рядом с Илаксом.
— Твои тоники закончились, — говорит он с суровым выражением лица. — Я знаю ещё одного целителя. Тебе просто нужно остаться с нами, пока я не доставлю тебя к ней.
Илакс игнорирует его слова, протягивая руку Врексу. Он берет её, и мне приходится отвести взгляд. Я едва могу проглотить ком в горле.
— Они вернутся за ней, — предупреждает он, глядя на меня.
— Это моя вина, — шепчу я. — Я так виновата.
Он качает головой, морщась от движения.
— Это не твоя вина. Невинные никогда не виноваты, когда за ними приходит зло. — Он поворачивается к Врексу и поднимает бровь.
— Урок, который некоторые из нас усваивают медленно, а?
Я сдерживаю смех. Даже истекая кровью, Илакс все еще пытается читать лекции Врексу.
Брови Врекса сдвинуты вместе, и он жестом указывает на мишуа.
— Нет, — голос Илакса тверд. — Я целитель. Я не дотяну, мальчик. Я умру здесь, в окружении моего леса. И тогда я присоединюсь к своей семье. Они ждут меня. — Он поворачивается ко мне. — Он будет винить в этом себя. Не позволяй ему этого. Будь терпелива с ним.
Я киваю, и тут он задыхается, его лицо искажается от боли. Взгляд Врекса безумен, когда он оглядывается на Нари, но Илакс сжимает его руку.
— Спасибо, что присматривал за стариком в последние годы его жизни. Твоя мать гордилась бы тобой.
Илакс задыхается, изо рта течет кровь. Но он улыбается, глядя вверх — сквозь кроны деревьев своего леса, в изумрудное небо… и дальше.
Глава 8
АЙВИ
Мы решили похоронить Илакса в его лесу, недалеко от крыльца, где он провел свои последние дни. Слёзы тихо текут по моему лицу, пока Врекс роет могилу, отказываясь от моей помощи, работая только одной рукой.
Если бы не я, Илакс до сих пор сидел бы на крыльце, глядя на деревья, ожидая визита Врекса.
Врекс молчал, пока не закончил засыпать могилу. Нам удалось потушить огонь до того, как он успел распространиться по лесу, но ташив Илакса был практически уничтожен.
Скорее всего, они следили за нами, чтобы узнать, где их атака по нам будет больнее всего. Это предупреждение, но если они думают, что я сдамся им, они ошибаются.
Это война.
Врекс явно согласен со мной, потому что его лицо становится твердым, как камень, когда он поворачивается ко мне.
— Они все умрут, — говорит он. Он шагает к мишуа и помогает мне забраться. Даже Нари кажется подавленной, она была с опущенной головой, пока медленно брела обратно к ташиву Врекса.
В ловушках Врекса находим еще двоих вуальди. Один из них уже мертв, а второй без сознания. Я отворачиваюсь, пока Врекс наклоняется и добивает вуальди, даже не слезая со спины Нари.
Он поручает мне подождать с мишуа, пока он исследует другие ловушки вокруг своего дома. Затем он проверяет сам ташив, прежде чем вернуться за мной.
 
— Там безопасно, — бормочет он, и я спрыгиваю, чтобы он мог расседлать Нари.
Я неловко застываю рядом с ним.
— Могу ли я помочь?
Он качает головой, и я вхожу внутрь, давая ему личное пространство.
Я шагаю по кругу уже часами. Врекс, кажется, слишком кропотливо проверяет свои ловушки, исчезая в разных направлениях леса только для того, чтобы вернуться туда же через несколько минут.
Я одновременно хочу, чтобы он присоединился ко мне, но не знаю, что ему сказать. Мне нечего сказать. Я попала на эту планету, он помог мне, а я убила его единственного друга.
Чувство вины сокрушает. Она вгрызается в меня, разрывая мои внутренности, пока я смотрю, как огромный человек охраняет свою территорию. Лицо у него такое же суровое, как всегда, но глаза…
Я отворачиваюсь, рассеянно вытирая руки о тунику. Они были липкими, и я смотрю на кровь, окрашивающую их.
Кровь Илакса.
Я оборачиваюсь, когда дверь открывается, и Врекс входит внутрь. Его взгляд падает на мои руки, и я почти прячу их за спину, как ребенок.
— Они заплатят, — это всё, что он говорит.
Я киваю.
— Мы заставим их заплатить.
— Завтра мы уезжаем. Мы проверим сообщения от Ракиза. Если их нет, то отправимся к нему. Здесь уже небезопасно.
Я вздрагиваю, и он сужает на мне глаза.
— Думаешь, я не смогу защитить тебя?
Я качаю головой.
— Нет. Мне жаль, что они вторглись на твою территорию.
— Это было только вопросом времени. Тебе следует приготовиться ко сну. Мы ляжем спать рано.
Я изучаю его лицо. Выражение его лица пустое, плечи прямые, голова высоко поднята. Но каким-то образом я знаю, что он едва держится. Когда он сломается, он не захочет, чтобы я это увидела.
Я киваю и иду в ванную, где быстро умываюсь. Закончив, я оборачиваю своё тело длинным мехом и направляюсь в спальню. Врекс сидит, глядя на незажженный костёр, но я слышу, как он пошёл в ванную, пока я одевалась.
Я часами лежу без сна, ворочаюсь. Наконец я встаю, планируя прокрасться мимо Врекса, чтобы набрать воды.
Однако он не спал, а всё ещё сидит в том же кресле, не обращая внимания на меха у костра. Он смотрит на меня, на его лице застыла боль.
Я не могу ему помочь. Я подхожу к нему, протягивая руку. Не зная зачем. Он ловит меня за руку и притягивает к себе, сминая мой рот.
Его губы становятся нежными, и он смотрит на меня темными глазами, когда я поднимаю дрожащую руку и провожу ею по его щеке.
— Тебе не следует быть одному сегодня вечером. Иди спать в свою постель.
Он не спорит, следуя за мной в свою комнату. Я натягиваю на нас меха, а он притягивает меня ближе, его огромная рука держит меня за затылок.
— Он был хорошим человеком, — вдруг говорит он хриплым от горя голосом. — Когда я впервые решил переехать сюда, я был молодым воином, и мой голос всё ещё ломался. Он научил меня выращивать овощи.
Я пытаюсь сморгнуть слезы, но они текут из моих глаз на его шею.
— Мне жаль.
— Это не твоя вина. А моя. Я должен был знать, что он станет первой мишенью. Я должен был убедить его позволить мне расставить больше ловушек вокруг его ташива.
— Это тоже не твоя вина. Он был упрямым человеком.
— Был. — Врекс долго молчит. — Спи.
Никто из нас по-настоящему не спит. Время от времени я засыпаю, а затем просыпаюсь, когда тело Врекса напрягается под моим. В какой-то момент я поднимаю руку и обнаруживаю, что его лицо мокрое. Он напрягается еще больше, и я шикаю на него.
— Это нормально — оплакивать своего друга.
Он молчит, и я притворяюсь, что сплю, предоставляя ему уединение, пока он скорбит.
***
Я просыпаюсь от горячего рта на своем и задыхаюсь, стон вырывается из моего горла, когда губы Врекса движутся к моей шее. Ещё темно, но, несмотря на то, как я устала, я отчаянно нуждалась в нём, моя кожа слишком чувствительна, мои бедра дрожат.