Моя маленькая мышка (СИ)

– Кто отвечал на твой телефон? – он проигнорировал моё замечание.
– Я не буду говорить его имя, – чуть подумав, произнесла я. – Мне очень важна его персона, ты не должен о нем ничего знать. Могу сказать только одно – ты его знаешь. Может быть, даже намного лучше, чем думаешь.
– Почему-то мне кажется, что у тебя бы не хватило смелости мне изменить, – хмыкнул он. – Ты была мне так преданна, что я тебе просто не верю.
– Ты ведь вчера сам все слышал, – вздохнула я. – Раз приехал сюда выяснять, кто это был, значит, ты действительно поверил, что я на такое способна.
– Неужели это кто-то лучше меня? – он самодовольно усмехнулся.
– Ты считаешь себя идеалом красоты, – заметила я. – В то время как находятся те, кто гораздо лучше. И ведь я смогла найти того человека, который меня действительно полюбил и ждет моего звонка в любую минуту. И да, он гораздо красивее тебя!
Разве я лгу? Кирилл был действительно красивее Жени, если уж быть честными. Почему именно Кирилл? Да не знаю я, почему, но раз он отвечал на звонок ему пусть и отдувается за все. Я не просила, он сам предложил помощь. Конечно, Кир просто не знал, с кем разговаривает. А если бы знал, то ни за что не ответил бы вместо меня.
– Если он лучше, зачем же ты встречалась со мной? – неужели Женька думал, что я скажу ему что-то о любви? Обойдется!
– Наверное, мне просто было тебя жалко, – я состроила страдальческую мордашку и хитро улыбнулась. Чувствовала себя лидером этого разговора, и это, безусловно, предавало мне уверенности.
Вот так. Он застыл в безумном неконтролируемом гневе, и я решила, что жизнь мне все-таки дороже, поэтому я развернулась на все 180 градусов и поспешила прочь с этого проклятого места, где он меня впервые поцеловал, и где мы расставили все точки над проклятой 'i'.
В итоге после разговора с ним я поняла, что он никого кроме себя не любит. И он так смешон, когда думает, что он мистер Красота. Самовлюбленный нарцисс. Когда я только познакомилась с Женей, он был другим. И его глаза были другими. Хотя и это – даже взгляд, улыбки и слова – все это оказалось ложью. Но теперь он стал совершенно другим – его душа резко почернела. И я не знаю, что явилось тому причиной. Как я могла так долго не обращать внимание на то, что творилось у меня за спиной?
И теперь хотелось мести. Хотелось играть в игру с моими правилами, где он будет всего лишь марионеткой. Хотелось совершать поступки, которые будут заставлять его думать обо мне все чаще и чаще. Хотелось доказать ему, что я лучше, чем он думает. Хотелось заставить его страдать, любить, ревновать. Хотелось играть им так же, как он играл мной. Хотелось отомстить за то, что он пользовался мною, пользовался другими девушками. За то, что он лгал, обманывал меня, за то, что я чувствую себя униженной. За то, что он сломал меня. Но все-таки сидеть дома в той угнетающей обстановке для меня было слишком сильно. Я не солдатик и не бесчувственная девка. У меня тоже есть довольно-таки ранимая девичья душа. Вдоволь наплакавшись в своей комнате (все-таки слезы для меня оставались самым последним делом), я отделалась от брата, наболтала что-то про Котенка, которая требовала встречи, и сбежала из дома. Мне нужен был свежий воздух. Это было крайне необходимо.
Почему-то в вечной суете повседневной рутины у меня практически никогда не хватает времени подумать о себе любимой, о вечном, о жизни. И только когда я остаюсь наедине с собой, когда я могу беззаботно гулять по старым улочкам нашего города, я ощущаю себя самой собой. Я понимаю, что все мои проблемы уходят на второй план. Я остаюсь наедине с собой, а это невероятная удача в наше-то время. Знаете, бывает в голову пробираются такие глупые странные мысли, а я просто иду и хихикаю. Прохожие смотрят на меня, как на психически нездоровую девушку, раздумывая, стоит ли звонить в психбольницу, или лучше сбежать от ненормальной, пока не поздно. Я с ними полностью согласна во мнениях – если я увижу на улице такого человека, который выглядит серьезно и вроде, как и все, куда-то спешит, а потом ни с того ни с сего останавливается, смотрит на далекое голубое небо и начинает хихикать, я бы покрутила пальцем у виска. У ненормальных свои причуды! Кому-то доставляет безумное счастье хихикать на улице в воскресный день.
Но сейчас это меня совершенно не беспокоило – в какой-то момент я действительно остановилась посередине дороги и поняла главное – я – человек. Я живу, вокруг меня бесчисленное множество людей. Они идут, куда-то спешат, и им нет дела до моих дурных мыслей. А я остановилась и просто улыбалась. У меня огромное счастье: я живая, здоровья, руки-ноги есть, голова на плечах имеется. У меня есть какая-никакая, но семья, у меня есть две моих лучших подруги. Люди в нашей жизни уходят и приходят, оставляя каждый свой неизгладимый отпечаток. Женя оставил мне хорошие воспоминания. Но он в моей жизни был не вечным человеком – для меня его существование кончилось. Стоит отпустить его! Но перед этим все-таки дать хорошего пинка под зад, чтобы знал, как предавать любовь.
Школа. Я почему-то сразу подумала о ней. Кажется, это вечно будет так. Особенно когда в голову лезут всякие ужасные мысли. Естественно, школа и ненавистная алгебра сами собой всплывают в голове. Список ужасного начинается со школы, ею и заканчивается. Ученики меня поймут, особенно одиннадцатиклассники, которых учителя уже замучили итоговыми тестами. Я вздохнула – все-таки по-своему, а школу я люблю. Всех своих одноклассников в отдельности люблю, и это тяжело объяснить. Но за все те годы, что мы знаем друг друга, мы стали семьей. Даже с Маринкой и Олежиком, которые стали новичками в нашем классе в этом году, мы успели сильно подружиться. Наше правило было обычным – один за всех, и все за одного! И я любила свой класс прямо пропорционально своей нелюбви к урокам. Стандартное. Боже, отпахала я свои одиннадцать лет! И что, все? Так вот просто закончится этот год? А что дальше? Неизвестная взрослая жизнь, пары, универ, лекции! Готова ли я? Конечно, нет. Это друг перед другом мы храбримся, выпячивая грудь. Говорим, что взрослые. А сами как были детьми, так ими и останемся. Как из ребенка становится взрослой тетей для меня оставалось загадкой. Оставалось ждать! Говорят, время интересная штука.
Ветки загудели от напора внезапно подувшего ветерка, листья зашуршали, не прерывая своего изящного танца. Он у них красиво называется – листопад. Навеял на меня рассказик "Последний лист" О.Генри. Замечательная история, которая отложилась в моей голове под пунктиком "лучшее". Не буду врать, эту историю я вспоминала редко, и если бы не моя учительница по литературе (добрая женщина, с невероятно красивым водопадом золотистых кукольных волос), я бы так и оставалась в неведении.
Холодный ветер меня нисколько не смутил, а только заставил звонко рассмеяться. Ветер – наивный. Он думает, что стоит дунуть ему сильнее, я тут же забегу в дом, трясясь от холода. Оно, конечно, так и будет – я не снежная королева, к холоду не привыкшая. Но все же когда тебе просто необходимо побродить по улицам, никакой холод не страшен.
Я не скоро заметила, что по щекам скользят слезы. Ведь с мыслей о холоде я невольно начала думать о Жене. Он рассказывал, что любил мороз, дождь, снег. Любит холод. Такой теплый, почти горячий человек, который любит все холодное и ледяное, как и его сердце. Вот и сейчас, вспоминая, как было хорошо в кольце его теплых рук, я плакала, нисколько не смущаясь мимоидущих людей.