Спаси меня
С апреля по август ужас постепенно отступал, его заслоняли воспоминания о счастливых лицах друзей и прекрасно проведенном времени.
Затем, когда наступали три дня аномальной жары – апофеоз британского лета, – Марго начинала мечтать о зиме. В вагоне метро в час пик, прижатая носом к чьей-то потной подмышке, она с нежностью вспоминала морозные зимние дни. Да и одежда осенне-зимнего сезона гораздо красивее! Марго хотела, чтобы ее похоронили в платье миди с карманами и длинным рукавом и любимых колготах – черных, матовых. И еда зимой вкуснее! Что за ужин – миска салата? То ли дело пастушья запеканка и крамбл на десерт. На мыслях о Рождестве она не задерживалась – от них становилось грустно, и сразу переходила к Новому году – как чудесно будет устроить фантастическую домашнюю вечеринку!
– Флора, в следующий раз, когда я соберусь праздновать Новый год дома, ты должна вмешаться, – сказала Марго своей любимице, истекавшей слюной на пороге кухни.
На часах было полдевятого утра. В духовке уже запекались сосиски в беконе, а Марго натирала чеддер для сырных палочек.
– Зачем я усложняю себе жизнь?
Флора сначала промолчала, а затем тоненько заскулила, не то чтобы отвечая на риторический вопрос, а скорее говоря: «У тебя же есть сыр. Я так его люблю!»
– Во-первых, зачем я делаю это дома, как викторианская леди, принимающая гостей с трех до пяти? Можно было просто позвать всех на бранч, или на чай, или на легкий ужин с коктейлями, а не сочетать все в одном, тратя кучу времени и сил, – говорила Марго, размахивая для убедительности куском сыра.
Флора вновь подала голос.
– И зачем делать все самой, если можно купить еду в магазине гораздо дешевле, не перепачкав всю кухню и не выбиваясь из сил? А теперь еще и убирать!
Флора боялась подходить к плите, но сделала парочку несмелых шагов и вошла в кухню.
– Ладно, заходи.
Марго вознаградила ее храбрость позволением запылесосить сырные крошки, усеявшие кухонный пол, точно первый снежок.
Весь предыдущий день Марго посвятила уборке. Почистила ковры, до блеска отмыла стекло, фарфор и столовые приборы. Перетащила все громоздкие предметы в прихожую Джеффа и Дафны, как делала каждый год, жалуясь на свою маленькую квартиру.
Теперь она обливалась потом у плиты и сходила с ума от беспокойства. Доставка спиртного, в котором можно было утопить небольшую вражескую флотилию, задерживалась на сорок минут.
– И я же еще должна заплатить им девять девяносто девять, хотя в обычные дни доставка бесплатная, – пожаловалась Марго Флоре, но та уже удалилась на свое любимое местечко на диване, пока не придет время вытаскивать из духовки сосиски.
– Хватит излучать отрицательную энергию, – сказала себе Марго. – Я позитивна. Я спокойна. Я готовлю пищу с любовью. Я устрою лучшую новогоднюю вечеринку.
Через три часа образцовая домохозяйка распахнула двери, а заодно и окна своей квартиры (из-за плиты и духовки температура приблизилась к тропической), встречая дорогих гостей.
Первую волну составляли друзья с детьми, которым пришлось преодолеть утомительный путь через Хэмпстед-Хит или беспокойную поездку на машине через весь Лондон. Марго была чрезвычайно рада видеть всех своих крестников и крестниц, вместе с их братиками и сестричками, а заодно и других отпрысков своих друзей, спасение которых от зла и наставление на путь истинный доверили не ей. Она с радостью принимала слюнявые поцелуи и липкие объятья, пока наконец основная масса малолетних визитеров не удалилась вместе с Флорой к телевизору, смотреть «Мэри Поппинс» и поедать домашние сладости.
Вторую волну составляли промежуточные гости – любители побывать сразу в нескольких местах за день. Они обычно начинали у Марго, где можно было хорошенько подкрепиться и настроиться на праздничный лад.
К девяти вечера остались самые преданные: те, кто хотел встретить Новый год с Марго. Хотя домашние вкусности к тому времени уже закончились, она успела сбегать в «Теско», а запасы горячительного в пополнении не нуждались.
Как обычно, вечеринка выплеснулась из квартиры в сад и на Площадь, где и стояла в данный момент Марго, болтая с Жаком и Соланж. В левой руке она держала стакан с джин-тоником, а в правой – поводок, на другом конце которого болталась Флора. Марго отвлекло от беседы прибытие Трейси и ее мужа Дэна.
– Привет! – сказал Дэн, обнимая Марго. – Мы привезли шесть бутылок просекко. Отнести в ванную?
– Да, будь добр.
Поразмыслив, не поменять ли джин на просекко, Марго решила, что смешивание разных видов алкоголя может испортить чувство легкого опьянения.
– Оставь мне бутылочку, – сказала мужу Трейси, улыбаясь Жаку и Соланж. – Какая чудесная компания! Как ты, Марго?
Марго подняла стакан.
– Отлично!
Соланж и Жак рассказали о своем Рождестве в Ренне и как родственники Соланж не оценили рождественские пирожки с сухофруктами, привезенные Жаком.
– Самые лучшие, с бренди!
Как всегда на Новый год, зашла речь о новогодних обещаниях. Жак собирался сесть на цифровой детокс, Соланж решила провести трезвый январь, а Трейси – веганский.
Марго не собиралась давать никаких обещаний.
– Январь и без того самый унылый месяц в году. Праздники закончены, нужно погашать долги по кредитной карте, темно, холодно, как можно отказать себе в Инстаграме, бокале вина или кусочке бекона? – спросила она у друзей, которые тут же пожалели о своих опрометчивых решениях. – Извините, что испортила вам настроение.
– Ничего страшного, – грустно сказала Соланж и посмотрела в свой пустой бокал. – Надо пить, пока еще можно.
– А я могу отказаться от соцсетей с восьми вечера, – решил Жак, – потому что в это время они сбивают мои естественные суточные биоритмы. Вы ведь знаете, как важен для организма правильный сон. Хотя слишком длительный сон опаснее, чем курение.
– Мне срочно надо выпить, – сказала Соланж, и они с Жаком поспешили в квартиру.
– Я что, перегнула палку? – спросила Марго у Трейси, едва поспевая за Флорой, тянувшей ее на травку.
– Нет, нормально, – ответила подруга. – Просто тебе не нужны новогодние обещания, ты ведь постоянно занимаешься этими аффирмациями и всякими такими штуками. Помогает?
Марго выдохнула облачко пара, растаявшее в воздухе.
– Думаю, да. Во всяком случае, надеюсь. Позитивно настроенный человек открыт для новых возможностей.
Трейси поковыряла землю носком сапога. Она была непривычно тихой.
– Пойдем, присядем? – указала она на низкое каменное ограждение рядом с общественным туалетом.
– Веди, – согласилась Марго.
Флора приняла это на свой счет и потащила ее вперед.
Умостившись на стене, Марго пожаловалась Трейси, что за целый день ни разу не присела. Та нахмурилась.
– Что случилось? – спросила Марго.
У нее появилось нехорошее предчувствие. Нет, Трейси выпила, значит, не беременна. Марго, конечно, обрадовалась бы, что у Трейси будет ребенок, хотя каждый раз, когда очередная подруга обручалась, выходила замуж или рожала ребенка, они отдалялись – эмоционально либо географически, а порой и то, и другое.
– У меня такое чувство, что это будет великий год, – сказала Трейси, точно подслушав ее мысли.
– Собираешься выиграть в лотерею? – делано небрежным голосом поддразнила ее Марго, пытаясь настроиться на хорошее.
– Если бы, – вздохнула подруга.
Неприятное предчувствие вернулось. Трейси отобрала у нее стакан и взяла за руку.
– Я должна тебе кое-что сказать.
– Точно? Может, в другой раз? – с отчаянием в голосе спросила Марго.
Такие разговоры всегда были трудным испытанием. Обнимая и поздравляя подруг с радостными новостями, она с трудом подавляла противный голос в глубине сознания, вопрошающий, когда же придет ее черед.
– Это хорошая новость.
Трейси точно убеждала саму себя и при этом вовсе не выглядела счастливой.
– Но кое-что изменится.
– Перемены – это здорово.
Марго уже знала, что в данном случае перемены не сулят ничего хорошего. Это не продвижение по службе и не ремонт, а какой-то сдвиг, который перевернет все с ног на голову.