Ангел с рожками (СИ)

  
Глава 31. Рита
 
– Будешь на всех тренировках присутствовать, как родитель, чьё дитё ещё не выросло? – Говоря, поднимаюсь к Максиму на трибуны. Целую в губы и ныряю в его малахитовые взоры, которые два часа не отлипали от меня.
Неделя романтики и песнопения птиц сотворили с нами чудо. Мы в унисон курлыкаем, мурлыкаем и стрекочем, не угрожаем и не пытаемся убить друг друга, за исключением милых подколов в рёбра, это у нас у обоих с рождения вшито в нутро. Такие резкие изменения связаны с прошлой пятницей, слившейся с двумя выходными в один прекрасный этюд под названием «Зарождение новых чувств». В результате него на свет блестнула новоиспечённая, поданная только с пылу жару, пара.
– Буду. Не запретишь же ты мне, – он включает хищника и вцепляется всеми пальцами в мои ягодицы, отбеливая их своей сдавливающей силой.
– Тогда и балетную школу, прошу не игнорировать? – Подкидываю руки Макса на пару сантиметров вверх и вновь дублирую своё отвергнутое им предложение заглянуть и ознакомиться с моей второй деятельностью.
– О, нет. Если и смотреть на тебя с поднятой юбкой, то только в своей постели, – и резко прижимает меня к впечатляющей размером эрекции в его штанах.
– Во-первых, не юбка, а пачка, во-вторых, мы же сейчас на людях, – шиплю на Максима. – Угомони своего стоящего дружка, – и ощутимым толчком в плечо настоятельно рекомендую немедленно прислушаться к моим словам.
На моём месте некоторые барышни не отказались бы открыто продемонстрировать такую несдержанность своего партнёра. Тем более, когда несколько глаз нагло пожирали его, пуская слюни. Однако я низко стараюсь не падать. А несколько грязных приёмов, использованных против любопытных особ, должны были объяснить им простую вещь — нельзя зреть то, что не является твоим.
– Я что ли приказал ему проснуться? – Жалобно скулит, будто на лапку наступили.
– Нет, это я только что на коленях упрашивала твоего младшенького пробудиться и встать по струнки смирно, – от меня прилетает второму плечу так, чтоб уравновесить их.
– Ты возбуждаешь, а я виноват? – Негодует на всю арену. Нашёл, твою ж мать, место, где искать правосудие. Может быть, ещё пригласим господ присяжных? Пускай они и разбираются кто прав, а кто виноват в стояке.
– Макс, замолчи, – ладонью затыкаю его размашистые манеры трубить на всю улицу о вертикальном положении своего друга, – и направляйся, пожалуйста, к выходу, – помогаю ему его немедленно отыскать, пока не стало для него слишком поздно.
До парковки Макс минимум трижды впивался в мои губы. Зверюга несчастная. Благо на лопатки не укладывал по пути, и мы без осквернения земли дошли до автомобиля.
Тронувшись с места, Максим тут же приступает к обольщению строптивой. Рука скользит по моей ноге в поисках своего пристанище на время поездки. И я только «за» предоставить ей его. Мне за радость любое присутствие Максима на моём теле. На практике выяснилось — двадцать одного дня многовато для выработки привычки. Я за неделю приобрела сильнейшую тягу к этому человеку.
– У меня есть для тебя сюрприз, – Макс указывает взглядом на бардачок. Я открываю, а там связка ключей. – Наконец, можем обойтись без высчитывания рабочих смен Игоря, – зажегся как небесный фонарик. Жаль, что на два денёчка потребуется притушить этот яркий свет.
– Макс, – захожу немного с другого входа, – помнишь, я тебе рассказывала о сорвавшейся неделю назад у нас с девчонками пижамной вечеринке? – Дожидаюсь ответного «ну» и продолжаю. – Так вот, мы её перенесли на эти выходные, – поджимаю губы. Ох, сейчас что будет.
– Серьёзно, Рит? Я чуть ли не сам ремонт завершал, стоял часами над душой у работяг, подгоняя их, готов был мебель в одиночку затаскивать в квартиру. А ты предлагаешь отложить новоселье ещё на несколько дней? – Макс очевидно злиться, а то, рука так бы до сих пор и покоилась на моём бедре.
Знаю, как наши скитания, хоть и непродолжительные, подбешивали Максима. И прекрасно, что для наших встреч появился свой укромный уголок. Иначе неловкость перед Игорем только бы нарастала. Он и так к концу недели начал звонить, если освобождался раньше, и предупреждал нас о своём скором визите.
 
– Тебе напомнить о том, кто, просовывая свою руку в чужие трусы, явился причиной несостоявшегося уикенда девчонок? – Вопросительно приподнимаю бровь.
Тогда я мать предупреждала, что ночевать после работы поеду к Машке. Нылась, что мало времени на посиделки остаётся и придётся выжимать максимум с выходных. В тот вечер в сумке, по правде, ждал своего часа новый пижамный костюмчик. Казалось, я по-быстренькому расправлюсь со «сводным» и отправлюсь на девичник. По итогу же произошло то, чему не готовился никто. Девчонки получают от меня ни в коем разе не утешительное сообщение с извинениями за моё отсутствие. И пока они искали чем себя развлечь, с меня выжимали фрэш.
– Замечательно! Значит срывать невинный цветочек было позволительно. По рукам никто не бил, и никто совершенно не спешил на встречу к подружкам. И всё-таки за совместные шалости наказание грозит лишь мне?
– Ты договоришься, Мансырёв, и двухдневный срок воздержания сменится на пожизненное, – совершаю обычный женский манёвр на опасном вираже: покушаюсь на святое, по мужскому мнению. Конечно, я так не поступлю. Себе в ущерб действовать не стану, только приноровилась к постельным сценам. Однако слегка пошантажировать не помешает.
– Лишил блин на свою голову девственности, – бурчит себе под нос. Пропускаю выброс Макса. Ворчит, и при этом везёт в правильном направление, не пропустив невзначай нужный поворот. Разве это не мило? Он не прикрывается, не скрывает свою слабость и зависимость. Напротив, у него выходят мысли в слух. Лично меня это заводит больше, чем внешне навешанная розовая мишура, под которой голые ветки. Лучше наткнутся на живые иголки, нежели на равнодушную сухость. С каждой проведенной с ним минутой кажется новоселье отличной идей. Но не желание быть в очередной раз обломщицей в глазах девчонок побеждает.
– Как поднимешься, сразу напиши, – с принятием в голосе рядового облома Макс по-прежнему пропитан заботливостью.
И я это ценю. Только я попадаю в квартиру и приветствую девчонок, первым делом бегу на кухню и смотрю в окно на то, как после появления пометки «прочитано» чёрное Мазерати отъезжает от подъезда.
– Уже побили мой рекорд? – Кирка, из-под моего плеча, присоединяется к просмотру через оконное стекло за отдаляющимся в темноте автомобилем.
– Погоди, сейчас открою телефонные заметки, и подсчитаю, – обхожусь без озвучивания цифр. Кирка узнает, будет галопом бежать жениха-молотоотбойника искать. Рекорд её не побит, мы ж не бешеные кролики с Максом, но тихим сапом за трёхзначное число запросто через месяц перевалим.
Весь вечер Кирюха подбивала ко мне клинья. Говорить о нас с Максом ей было куда интереснее, чем сидеть молча за просмотром выбранной Машуней мелодрамы. Пыталась с меня стрясти подробности первого опыта и дальнейшей судьбы моей вагины: «Хорошо ли ей теперь или пока отходит от увиденного?».
Надо было вместо пижамы камуфляж захватить и использовать для защиты своих личных границ, за которые даже в полудрёме подруга нарочито стремилась пробраться. Завтра по договорённости у нас с девчонками предстоял день шопинга, и выспаться — моя первозадача. Выдержать хождение по магазинам с заядлой шмотницей возможно лишь в хорошем расположении духа. И поскольку шипение Маши приструняли Киру и её попытки вторгнуться на мои интимные зоны прямого действия, мне не за чем было беспокоиться. Находясь под надёжной Машкиной защитой, сну всё же быть. И после полуночи я безмятежно вошла в царствие ночных грёз.
  
Глава 32. Рита
 
– Как прошли выходные, расскажешь или это ваши девичьи секретики под семью замками? – Опускает ладонь мне на колено и до воя нервных окончаний сжимает его. В меня словно огромную дозу эндорфина влили внутривенно. Тут же оглушило кайфом, полученным от такого проявления жадности и нетерпимости. Максимушка соскучился. Как в принципе и я по нему. Кладя свою ладонь поверх его, я откидываюсь на спинку сиденья и залипаю на его профиль. Внешность этого парня терзает до крови мои губы. Смотрю и неосознанно покусываю их. Невероятное удовольствие просто наблюдать. Затягивает и ты не можешь от него оторваться. Мой. Иногда не покидает чувство, что это сон. И вскоре я открою глаза — мигом испарится счастье и градом обрушится боль.