Граф Воронцов. Книга I

Его голос отдавался причудливым эхом, нояверил ему, онневрал, каким-то неведомым чувством яощущал правдивость этих слов.
—Хорошо, Ворон. Изачем янужен вэтом мире?— задал яглавный вопрос.
Нооннепроронил больше нислова. Лишь смотрел своим красным глазом и, казалось, рокотал. Носпустя минуту, все жезаговорил.
—Тыспособен повлиять народ… Ячувствую это! Нокольцо, кольцо натебе нето,— онзлобно уставился наупомянутое украшение,— Старый проныра отдал тебе свое. Тоже попаданец издругого мира… Умный, хитрый, нодочего жебезалаберный… магом так инесумел стать…
—Я, попрошу,— почувствовал себя более уверенно.— Невыражаться так онем!
Глаз Ворона сузился, аяснова почувствовал леденящий холод.
—Твой старик— моя самая неудачная попытка. Его кольцо должно было исчезнуть, ноонотдал его тебе. Вот только ты— несколько другой человек. Нужный…
—Так тыиего забрал измоего мира?— япокрутил вголове его слова.— Как ты, якобы бог этого мира, можешь влиять нажителей другого?
Кажется, мой вопрос был неуместен, это японял похищному свечению глаза.
—Нетвоего ума дело. Меня волнует другое: почему тебя приняло это кольцо? Оно недолжно было принять тебя.
Яжеибез него знал, что это все бредятина какая-то. Как человек крещеный яверил ввысший мир, ноникак невпереселение душ. Однако мыимеем ровным счетом ни…ху…
—Влюбом случае, его стебя уже неснять,— онперебил мои мысли вголове.— Тыдолжен пройти через испытание, чтобы получить первоначальный дар, который может изменить твою жизнь.
Неточтобы ябоялся каких-то испытаний, только вот. Нетакого начала разговора яждал.
Полный сумбур без какого-то либо объяснения. Хотя дар звучит интересно. Ноучитывая, что бесплатный сыр только вмышеловке, тосейчас наменя должны еще навешать обязательства.
—Раньше обладатели моего дара могли видеть прошлое ибудущее, понимать язык животных ивладеть исцеляющими способностями. Мой дар помогал видеть, что человечество находится накраю пропасти.
Слово «раньше» меня смутило, как исама способность, впрошлой жизни видеть прошлое наместе преступления ябыл бынепротив, это сразу быупростило мою жизнь.
—Ноневсе мои последователи осознавали свою уникальность, нечувствовали ответственности перед своим родом. Природа страдала отжестокости ибезразличия, алюди теряли свою душу иверу. Явидел, как люди меняются, как ихсердца наполняются злобой ипохотью. Явидел, как они уничтожают свою судьбу иначинают жить лишь для самих себя, забывая свой род, своих близких, меня. Исамое главное, они прекратили охранять мир отбедствий. Миссией жетвоего тела было возрождение рода ивозвращение ктрадициям.
Авот эта миссия мне непонравилась. Ну, охранять мир отбедствий— звучит сильно идаже высокопарно. Наслужбе ятакого уже наслышался отначальства и, буду честен, никапли вэти цели неверил. Иотрадициях нисном, нидухом. Икак род возрождать?
Только Ворону было начхать нато, что ядумаю. Было видно, что отказа оннепримет, свечение его глаза четко говорило обэтом.
—Но, когда наследники моей силы уничтожили мою святыню,— моя душа потускнела, амагия поменяла свою сторону.
—Звучит как развязка фильмов Лукаса,— улыбнулся я, вспомнив джедаев.
—Янепонимаю, очем ты.
Да… офильмах тут неслышали поди.
—Уже три поколения моей силой немогут воспользоваться, так как неимеют кней предрасположенности.
—Авчем сила?— вголову пришла еще одна фраза.— Вчем сила, бра…
Кажется, онпонял, что яуже был насвоей волне. Нет, неточтобы это было привычкой уменя, но…
Кажется, шарики заролики уменя уже закатываются, сказывается моральная усталость. Слишком все… странно. Аподобные мысли— лишь защитная реакция организма. Только вот, Ворон решил иначе.
—Судя повсему, ты,— онвочередной раз сузил глаз,— Унаследовал тупость этого юнца.
Ятолько было хотел сказать иначе, ноонпродолжил:
—Гены Воронцовых несмогли обуздать истинную некромантию. Аона нетолько магия возвращения измертвых.
—Стоп,— язамахал перед собой руками.— Вкнижках ячитал, сейчас тымне скажешь, что некромантией можно итворить жизнь, яугадал?
Его глаз расширился, аневидимая бровь будто быпоползла вверх, кажется, япопал вяблочко.
—Мол, можно нетолько убить, воскресить, ноичужой жизненной силой наполнить другого. Тем самым излечить. Да?
Авот теперь свечение глаза стало мягким, кажется, онрад моей догадливости.
Ну, книжки ячитал про магию, инекромантия, конечно же, круто. Нотерзают меня смутные сомнения. Ведь заподобную магию всегда высокая цена. Жизнь зажизнь, как говориться. Ацена жизни неоценима.
Иопять же. Бинго! Ончитал мои мысли, амягкость красного свечения уже пугала. Ноонмолчал, аяпродолжил думать.
Умер, попал вновый мир, даеще ивмагический— подарок судьбы, по-другому нескажешь. Инескажу, что янемечтал очем-то подобном, ноникогда недумал, что такое станет реальностью. Аесли ястану обладателем великой магической силы? Что тогда?
—Если тыобуздаешь ее, поймешь суть ивсе тонкости, товыполнишь свое предназначение истанешь действительно сильным магом. Главное незабудь возродить род ивернуть ему былую славу.
Нет, предложение, конечно, интересное… Но… Это женевсе? Его слова— лишь вишенка наторте…
Ох, чувствую…
Больше, онмне ничего недал сказать. Ворон взмахнул крылом, ияпочувствовал три удара вживот. Удивленно опустил голову, посмотрел натри пера, черных словно ночь иторчащих измоего живота. Повернул голову вего сторону иудивился радостному выражению глаза. Онснова взмахнул крылом иперья полностью втянулись вменя.
— Дарую тебе свою силу!
«Ейбогу, псих!»— только иуспел подумать я.
Адальше, мое тело было отброшено отдерева мощным порывом ветра, который поднял меня набольшую высоту. Нуаобратную встречу сземлей ознаменовали легкий хруст шейного позвонка ирезкая боль, отправившая меня вочередной мрак.
 
* * *
Мои глаза широко открылись, когда явдруг почувствовал, что вода заливает лицо, заставляя меня задохнуться. Мои руки беспомощно махали ввоздухе, пытаясь найти какую-то опору, чтобы спасти себя отнеминуемой гибели. Новода была слишком мощной инеотступно заливала мое тело.
Легкие горели ототчаянного желания вдохнуть воздух, нояпросто немог. Мои ноги беспомощно пытались дотянуться додна, если оно вообще было. Ноони лишь бесполезно плескались вводе. Япрактически потерял сознание, чувствуя, как жизненная сила уходит изменя.
Мысли вголове становились все более смутными, азвуки начали блекнуть вдалеке. Мое тело судорожно сжалось, пытаясь вырваться изцепких объятий смерти. Яборолся допоследнего вздоха, носилы покидали меня быстрее, чем ямог сопротивляться.