Стражник (СИ)
Еще в голове промелькнул вопрос: откуда они здесь и зачем? Но из-за своей неуместности пропал в общем ворохе мыслей.
— Всем отдыхать. Гостей накормить и напоить, — начальник охраны быстро раздавал приказы, — нам еще атаки отбивать.
В том, что это была только разведка боем, понимала, кажись, самая последняя баба на подворье.
Мы разместились под навесом какого-то сарая, пахнущего сеном. Расселись на удобной лавке, видно, стоит давно и сидят тут часто. Места хватило мне и Мелу, Михлан уселся на землю, привалился спиной к дощатой стене. Тихий же ушел разведывать расположение отхожего места. Я вытянул гудящие ноги, спохватился, прислонил клинок к лавке. Тело ныло от усталости, казалось, куда не ткни — везде боль. И ведь не били меня так уже сильно. Все от бега, да общего напряжения, так я уставал только в первый день нахождения в тренировочном лагере.
Сержант нас гонял до глубокой ночи, затем дал пару часов на отдых и после сыграл боевую тревогу. Помнится, тех, кто отказался выходить, на утро выпороли и отправили чистить нужники. Тогда меня больше всего удивил Вилка — он ныл, стонал, был крайне недоволен, но вместе со всеми вышел на боевую тревогу. Еще утром нас был полный десяток: Вилка, Кол, Мор, Плевок и Торк, да что там, и сам сержант с капралом. А сейчас э…
Из сентиментальности меня вырвал голос Михлана:
— Грант, что думаешь. Придут?
Не знаю, на какой он рассчитывал ответ, но высказал самый логичный:
— Как только стемнеет.
— Видишь ли, Мертвый легион хоть и ужасен, но архаичен донельзя, — полез со своими объяснениями Мел. — У них одна тактика на все времена. Разведка боем, затем атака ночью, всем скопом. Древние не значит мудрее, тактика, как и вооружение, развивается, а монстры прошлого все те же — кроме силы нет в них ничего.
Из подворья вышел Тихий с кувшином в одной руке и стаканом в другой. Окинул нас унылым взглядом, сел на землю напротив, скрестив ноги, налил в кружку вина, протянул мне. Я жадно выпил, отдал пустую тару Мелу, тот забрал свою порцию. Стоило ему утолить жажду, как его снова потянуло на поговорить:
— Вот вы знаете, как Ролан Скучный победил трех великанов?
Эту легенду знали многие, даже в моем медвежьем углу и то ее рассказывали, как минимум на три лада: то ли головы подрубал, то ли сжег, то ли просто утопил. Кому что больше нравится. И однажды вроде как заезжий менестрель пел про этот подвиг балладу, заунывную и скучную.
— И как? — спросил я, больше для поддержания разговора, чем из-за любопытства.
— Сейчас бы пожрать, — пожаловался Михлан, сбивая Мела со слова.
— Скоро принесут, — сухо ответил Тихий, прикладываясь к кружке.
— Так вот, — повысив голос, заговорил бывший библиотекарь, — заманил он их в горы и там устроил обвал. Знаете, как заманил? Просто скакал на сменных лошадях впереди, и обзывал великанов позорными словами. А когда оказался в горах, вроде как зажатый, спрыгнул с коня и залез на вершину. После устроил обвал.
— Как сам спасся? — скептически поинтересовался Михлан.
— Да в пещере укрылся или обошел по кругу, неважно это, главное, что он их уморил голодом, а не мечом головы рубил. Подвиг иногда и скучным бывает.
Еду нам приволокла изрядно сутулая женщина, миски же молодуха, с покрытой платком головой, и перепачканном почти до колен платье. С востока, что ли? Вполне может быть, купец ведь. Миска до края наполнена кашей, даже не поскупились, кинули мяса. От такого зрелища взвыл желудок, и не у меня одного. Умыться нам не предложили, как не дали ложек, свои же мы оставили с вещами на той злостной улице. Мел переломил лепешку и самозабвенно принялся поглощать кашу, Тихий сперва навалился на мясо.
— Нам бы воды, умыться, — без особой надежды попросил я.
Сутулая махнула головой в сторону молодухи, та резво сорвалась с места. Не прошло и минуты, как она явилась с тряпицей через плечо и большим кувшином. Парни тем временем взяли себя в руки и прекратили жрать, как свиньи.
Умылись и без всякой спешки продолжили поглощать пищу, изредка запивая разбавленным вином, что приволок Тихий. Молодуха ушла, сутулая же стояла поодаль, ожидая, пока мы расправимся с кашей.
Не сказать, что насытился, но голод задавил точно. Про добавку не заикнулись, нечего наглеть. И так спасибо, что спасли, да еще и накормили.
— Уважаемая, — неуверенно обратился я к горбатой, — а не подскажете ли, кому мы за спасение обязаны?
— Купец Лейм из серебряного пояса, — хоть и раздраженно, но певучим голосом ответила она.
Все покосились на Михлана.
— Я такого не знаю.
По насупленному лицу служанки было ясно — отвечать она не намерена.
Помолчали.
— Меня вот какой мучит вопрос, — внезапно заговорил Тихий, — как это проклятущий Легион попал в город? От их болот до Вечного города почти две провинции пересечь надо.
— Да просто все, — как всегда у Мела имелся ответ, — как мы в нищие кварталы от золотой улицы попали.
— Что-то я не помню Проклятого с такой способностью, — немного подумав, сказал я.
— Да и я не помню, но это не значит, что такого нет, — хотелось съехидничать и сказать: «Как так, ты и не знаешь», но сдержался.
Никто кроме Проклятых на такую подлость не способен. А кто именно это сделал для нас, наверное, и не так важно. Не шли же монстры из легенд, в самом деле, через все провинции тихо, скрытно и незаметно. А потом через стену перебрались и живую изгородь.
Я откинулся спиной на стену, приложил затылок к теплым доскам — пахло сухим деревом и сушеной травой. Как дома. Как провалился в сон и сам не понял. Разбудили толчком в бок. Разлепил глаза, протяжно зевнул и дернулся в ожидании сержантского пинка и крика. Но вместо этого последовало глухое бормотание просыпающихся бойцов и ухмылка купеческого охранника. Да, опростоволосились мы знатно. Но чувство вины тонуло в мутной голове и боли в натруженном теле.
— Идут, — глухо сказал посланник, разворачиваясь.
— Сколько?
— Три десятка, — ну хоть не весь легион, шансы есть.
— Отдохнули, теперь пора и потрудиться, — меч легко скользнул в ладонь, подъем же с лавки оказался куда труднее.
Когда же закончится это долгий безумный день? Вопрос без ответа.
Вернувшись к старой позиции, прищурился, попытался найти взглядом начальника охраны. Дабы узнать наше расположение при атаке, самовольно бродить по территории и мешаться явно слаженной команде не хотелось. Откуда-то сбоку вынырнул щуплый парень, осмотрел выданный щит и нагло заявил:
— После боя чтоб вернули, — и быстро отбежал, опасаясь схлопотать подзатыльник или же пинок ниже спины, за дерзость.
Щиты при ближнем и более внимательном рассмотрении оказались так себе. Изрядно потертое дерево по краю обитым железом, рукоять неудобная. Но лучше так, чем с одним мечом.
Начальник охраны быстро подошел, оглядел нас и изрек:
— Справа встанете, вон там возле долговязого, — и показал на парней, уже занявших боевые позиции, — не помирать.
Молча двинули на указанную позицию. Драться в приближающихся сумерках раньше не приходилось, мы такого не тренировали. Ладно, по ходу дела будем разбираться, все равно ничего другого не остаётся.
— Мел, ты с Михлаком. Тихий, со мной, — чертовски хотелось встать в пару с Мелом, но, чуть рассудив, пришел к выводу, он по сообразительнее, чем другие, да и не теряется в сложных ситуациях. Надо повышать выживаемость второй пары.
— Нас не зарежет, — не добро проговорил долговязый.
Я промолчал. А чего конфликтовать? Есть дела и поважнее.
— Десять метров. Готовься, — крик со стены.
«Выдохнул, подобрался. Ничего, били уже, должны справиться», — мысленно успокаивал я себя.
Дунул поток ветра, в нас ударил запах горелого. Обернулся. Мальчишки, сбиваясь с ног, поджигали факелы, воткнутые чуть ли не во всевозможные щели. Света не сильно прибавилось, а вот опасность увеличилась кратно. А если загоримся, хоть каменных строений много, но и дерева с сеном хватает. Даже ведра с водой, выставленные вокруг, слабо успокаивали. Но лезть со своим советами глупо. Тут люди вроде тертые и бывалые, должны понимать, что творят.