Танец Огня

– Почему ты спрашиваешь? – не скрывая настороженности, поинтересовалась я.
Парень передернул плечами, но последовавший ответ меня не удовлетворил.
– Любопытно, – буркнул «синий».
Ага. Конечно.
Отступив на шаг, я бросила сумрачный взгляд на млеющего под рукой водника Кузю и крепко задумалась.
То, что твир принял «синего» как родного, честно говоря, вне моего понимания. Но намек вполне прозрачен – Кузя посчитал водника неопасным. Но как быть со всем остальным? Прежде всего, с тем, что Дорс – единственный из всех студентов академии, кто с первой встречи относился ко мне по-человечески. Да, смеялся, да, подкалывал, но не избегал как прокаженную. Более того, он позволил себе флирт, и даже поцеловать… не побрезговал.
Неужели секрет всего лишь в одном бурном мысленном «Вау!», которым я одарила парня в дверях ректората?
Нет, не верится.
И еще совсем не верится, что я нравлюсь воднику как девушка. Да, мы целовались, да, Дорс прикололся на тему шелка и кружев, но я ведь не дура. Я же вижу, что он ведет себя скорее как друг и смотрит на меня без всякого романтизма, и уж точно без похоти.
А может, он действительно хочет стать другом? Черт, если так, то… Дорс должен ответить.
– И все-таки, объясни, пожалуйста, – тихо повторила я просьбу.
Парень выдал сдержанную улыбку и явно хотел отмолчаться, но я была непреклонна. Нет, больше я ничего не говорила, не выпытывала, а просто стояла и смотрела. И Дорс все-таки сдался.
– Я на своей шкуре испытал, каково быть изгоем, поэтому не могу относиться к тебе плохо, Даша.
Если бы меня ударили кирпичом по голове, эффект был бы таким же. Дорс? Этот широкоплечий, симпатичный, невероятно сильный маг был изгоем? Черт, да невозможно!
Очень хотелось возразить вслух, но я прикусила язык. Вспомнились школьные годы, большую часть которых моя фигура напоминала… ну не шар, но нечто около того. А с девятого класса, когда я все-таки похудела… тогда многое изменилось.
Может быть, и с Дорсом так же? Это сейчас он сильный и симпатичный, а каким был раньше, я не знаю. Видимо, когда-то повод для травли действительно имелся, и в таком случае я очень рада, что теперь все по-другому.
Вот только так неудобно, когда на тебя подобные признания сваливаются. Они смущают, и ты не всегда знаешь, что с ними делать. Но я слова все-таки нашла и искренне поблагодарила:
– Спасибо, Дорс.
Водник тепло улыбнулся и подмигнул. Потом улыбнулся еще раз, уже иначе – весело и бесшабашно. Демонстративно потянулся и заявил:
– Спасибо в постель не положишь, и аванса с него не стребуешь!
Я шутку оценила и улыбнулась в ответ.
Не знаю, как местные девушки, а я дитя двадцать первого века и Интернета, и подобным стебом меня не смутить. Особенно когда абсолютно точно ясно – дальше слов дело не зайдет.
– Та-ак… И когда же у вас в общаге соизволят дать воду? – возвращая меня в реальность, полюбопытствовал Дорс.
– Не знаю. – Я пожала плечами и зевнула.
Потом подумала и зевнула еще раз. А что? Я, между прочим, легла поздно, а встала рано. Сказать, что не выспалась – не сказать ничего!
Заметив мое состояние, водник сперва предложил вернуться в постель и досмотреть сны. Ну а когда я ожидаемо отказалась, отодвинул разомлевшего Кузю и отправился на осмотр чердачного жилища.
– А твир, как посмотрю, очень старался, – задумчиво произнес парень, разглядывая одну из старинных статуй. У статуи, кстати, нос был отбит, и мизинец на левой руке. – А еще он у тебя в бордовый окрасился… Знаешь, о чем это говорит?
Я в этот момент сидела в одном из кресел и страстно мечтала о кружке крепкого кофе, но не заинтересоваться не могла.
– Нет, не знаю. О чем?
– О том, Даш, что твир тебя принял, – пояснил парень. – Видишь ли, красный – цвет стихии огня, то есть и твой цвет тоже. Обычный, природный окрас меха твиров серый, но если зверек обретает хозяина, и если этот хозяин – маг, окрас меняется соответствующим образом.
– А если хозяин обычный человек? – спросила я. И тут же уточнила: – Ведь на Поларе есть обычные люди?
Водник неохотно оторвался от созерцания бюста мраморной девушки и подтвердил:
– Конечно, есть. Подавляющее большинство жителей нашего мира – обычные, лишенные магии, люди.
– И в какой цвет окрашивается шкурка?
– Если вдруг простой человек решил связаться с твиром, то мех зверя остается серым.
– А… – Я не удержалась и снова зевнула. Потом плюнула на приличия, забралась в кресло с ногами и, пользуясь случаем, продолжила расспросы. Правда, на данный момент меня интересовало не столько устройство мира, сколько дальнейшие планы водника: – Так что ты намерен сделать в этот раз? Опять дождь?
Дорс, который в этот момент разглядывал на стене крошечную картину, откопанную твиром среди хлама, повернулся и одарил очередной белозубой улыбкой.
Понятно, значит – секрет.
– А выбираться из башни как будешь? – не отставала я. – Сегодня ведь выходной. К тому же Каст велел большинству студентов, особенно старшекурсникам, никуда из общаги не выходить.
Эти слова водника не тронули. Он пожал плечами и ответил очень уверенно:
– Разберемся, Даш. Я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления.
Я невольно насторожилась. Просто фраза ну явно из моего мира. Это у нас, на Земле, так говорят.
– Дорс, а ты бывал в других мирах?
– Крошка, ты решила устроить мне допрос? – ухмыльнулся блондин. Но все-таки ответил: – Нет, не бывал. Я достаточно силен, чтобы совершить переход, только, видишь ли, несмотря на… – Дорс осекся. Это молчание было странным и мне показалось, что я вот-вот узнаю важный секрет, но водник мотнул головой, подарил еще одну широченную улыбку, и продолжил, как ни в чем не бывало: – У меня нет доступа к информации по переходам. Но, веришь, не больно-то и хотелось.
Мои брови взлетели вверх – нет информации по переходам? Как это? Простите, а она что, секретная? Но «синий» понял мое удивление иначе и сказал совсем не о том, о чем хотелось услышать:
– Ну а что там делать? В последние лет пятьсот только два мира могут чем-то удивить или порадовать: Земля и Кшер. Но вы движетесь по пути технологий, а Кшер… в общем, у них там война на войне, и соваться туда просто опасно. Тем более, таким, как мы.
– Каким «таким»? – не удержалась от уточнения я.
– Человекообразным.
Я поперхнулась и кашлянула, а потом уставилась на блондина во все глаза.
– На Кшере не люди живут? А кто тогда?
– Ящеры. – Дорс состроил недовольную мину. – Этакое… гхарн знает что. Вот, кстати, да, на гхарна и похоже: чешуя, зубы, глаза с вертикальными зрачками. Короче, твари те еще. Сильные, опасные. Злопамятные.
Взгляд невольно скользнул к зеркалу в тяжелой бронзовой раме. Кого-то мне этот образный портрет напоминает. Интересно, уж не потому ли Зяба не высовывается?
– А что в других мирах?
– Вообще ничего интересного, – заявил блондин уверенно. – Да и перегородки с теми мирами куда толще, чем с вашими, поэтому сил на переход требуется в разы больше. Это не слишком выгодно.
А если не выгодно, то и не нужно, угу. Интересно, опять влияние моего мира или просто общий закон? По мне, так второе.
Любопытство подзуживало спросить о заклинании перехода, но я сдержалась. Я вообще после слов о недоступности нервничать начала, даже остатки сна слетели и ладони вспотели. И хотя Дорс вел себя дружелюбно, рисковать не хотелось. Поэтому спросила о другом:
– Ты сказал, что Земля движется по пути технологии, и, согласна, все именно так. Но я так поняла, вас наши технологии не впечатляют.
– Почему не впечатляют? – удивился парень. – Очень даже впечатляют, но тут такое дело: из вашего мира мы можем брать людей и ничего больше.
Ого. А вот это занятная новость.
– Почему?
Водник поджал губы и ответил не сразу.
– Видишь ли, – задумчиво произнес он. – Ваши технологии хороши, но они очень плохо влияют на магический баланс. Не знаю почему, но появление любой принципиально новой вещи из вашего мира, бьет по магическому полю. Оно расслаиваться начинает. Точных данных, почему так происходит, у нас нет, есть только гипотеза. Если коротко – технология убивает магию.