Убийство на острове
– Господи, я чуть не утонула!
Элеонора пристально посмотрела на несчастную.
– Да, у тебя почти получилось.
Глава 73
Бэлла
Бэлла поплотнее закуталась в плед. Ее бил озноб. Она вспомнила момент, когда сорвалась со скалы: ощущение ужаса, стремительный полет вниз, удар о воду – ей показалось, что она врезалась в стену. Вероятно, сознание на какое-то время отключилось. Когда Бэлла пришла в себя, она плавала на поверхности, задыхающаяся, одинокая, в полной уверенности, что вот-вот погибнет… К счастью, на помощь пришла Элеонора.
Бэлла сделала глубокий вдох. Как же замечательно наполнить легкие воздухом! Она уперлась ногами в твердое деревянное дно и восстановила дыхание. Море слегка качало лодку – словно мать люльку.
– Спасибо! – произнесла наконец Бэлла, глядя на Элеонору. – Ты спасла мне жизнь.
– А ты забрала чужую, – тихо и задумчиво ответила та.
Бэлла в недоумении захлопала глазами.
– Сэм Мейн.
Два слова, которые навечно поселились в самых темных уголках сознания. Она ждала, гадая, не померещилось ли ей, действительно ли ее спасительница произнесла это имя. Наверное, виной всему шок после падения. Бэлла потрясла головой, хотела что-то сказать, но из открытого рта не вылетело ни звука…
– Мы с Сэмом должны были пожениться, – продолжала Элеонора. – Ты – та самая медсестра, которая его убила.
Глаза Бэллы округлились.
– Ты его невеста?
Собеседница кивнула.
– Господи… Я… Я и понятия не имела. – Бэлла схватилась рукой за горло. – И давно ты знаешь, кто я?
– С тех пор как получила приглашение на девичник. Мне знакомы твои имя и фамилия, они указаны в отчете по итогам расследования.
У Бэллы кружилась голова.
– Ты поэтому приехала на остров?
– Да. Хотела тебя увидеть. Посмотреть в глаза. Понять, что ты за человек.
Бэлла почувствовала, как плед намокает под гривой длинных волос.
– Элеонора… Я… Я не знаю, что тебе сказать…
Собеседница вцепилась в деревянную лавку.
– Я хочу знать, как это случилось.
Бэлла вытерла рот ладонью и попыталась собраться с мыслями. Ее до сих пор трясло, пришлось поплотнее закутаться в плед.
– Я дежурила в ночную смену, – наконец начала Бэлла охрипшим голосом. Проглотила ком в горле и продолжила: – Накануне мы тусили с Лекси. Знаю, я должна была хорошенько отоспаться, но день выдался солнечный, и я отправилась в кабачок. Я не пила, – пояснила она, глядя в глаза собеседнице. – Я ни разу не появилась в больнице в нетрезвом состоянии. – Бэлла вспомнила, как вышла из шумного заведения и отправилась на работу, чувствуя тепло солнечных лучей на коже. – Я познакомилась с Сэмом, когда заступила на смену. И он сразу мне понравился. Парень с отличным чувством юмора. Твой жених рассказал, что приехал в Борнмут на мальчишник, что его только что посещала невеста и принесла его любимые конфеты с помадной начинкой и старые комиксы. Я сказала: «Добро пожаловать в тысяча девятьсот восемьдесят пятый!» Сэм рассмеялся и ответил: «Это еще что! Видели бы вы нашу коллекцию дисков!»
Черты Элеоноры слегка смягчились.
– Около двух часов ночи недосып начал сказываться. Словно меня укачало: периодически бросало в жар, в глаза словно песку насыпали. Я пошла в процедурный кабинет, чтобы подготовить для него очередную дозу лекарств. Я помню, что взяла поднос и достала пузырек с «Ко-тримоксазолом». Точнее, я думала, что взяла именно этот препарат. Клянусь, я была в этом уверена. Я знала, что у Сэма аллергия на пенициллин: соответствующая запись имелась в его медкарте, а еще он носил красный браслет с предупреждением. Но рядом с нужным лекарством на полке стоял «Ко-амоксиклав», и я случайно взяла его. – Слезы жгли Бэлле глаза. – Я схватила не тот флакон. И не перепроверила.
Она взяла препарат, который убил пациента, подействовал на организм как яд, вызвав анафилактический шок.
– Даже когда я пришла в палату и спрашивала у Сэма имя, дату рождения и есть ли у него аллергия на что-нибудь, я не осознала, что принесла не то лекарство. Я поставила ему капельницу, сделала запись в истории болезни и продолжила обход.
Элеонора сидела не шевелясь, сцепившись в скамейку так, что костяшки пальцев побелели.
– Продолжай.
– Через десять минут сработала сигнализация в палате. – Бэлла помнила скрип резиновых подошв в коридоре, металлический лязг каталки, которую втолкнули в палату. – Реанимационная бригада прибыла в считаные минуты. Ребята достали дефибриллятор, ввели адреналин, поставили капельницу. Врач спросил, что давали больному. Я ответила: «Ко-тримоксазол». И тут же поняла, что, похоже, ошиблась. Помчалась в процедурный кабинет. Поднос с лекарствами стоял на месте, и флакон тоже… Я увидела, что препарат не тот. Господи… – Голос Бэллы надломился, по лицу струились слезы. – Все вокруг закружилось, у меня перехватило дыхание. Я помчалась назад в палату, крича, что дала пациенту не то лекарство. Я хотела хоть как-нибудь помочь Сэму, но его уже увезли в реанимацию. – Девушка вспомнила, как стояла в опустевшей палате, оцепенев и не в силах трезво соображать. – Я сказала заведующей отделением, что больному стало плохо по моей вине. Она ответила, что сообщит родным и составит отчет. Затем она велела мне отправляться домой. Что я и сделала.
Бэлла шла по ночным улицам. Навстречу попадались редкие прохожие, теплый воздух обнимал ее за плечи. Но перед глазами проносились одни и те же картины: закатившиеся глаза Сэма, голые ноги, торчащие из-под простыни, ужасный хрип, вырывающийся из гортани.
Сутки спустя врачи, по согласованию с близкими, решили отключить пациента от систем жизнеобеспечения. И все кончилось. Сэм Мейн, любитель комиксов и шоколадных конфет с помадной начинкой, а также владелец коллекции дисков, ушел из жизни. Из-за Бэллы.
– Меня отстранили от работы. Затем состоялось дисциплинарное слушание. Ты читала заключение. Я не отрицаю своей вины. Совет медсестер и акушерок [10] пришел к выводу, что я могу продолжить профессиональную деятельность с понижением в должности. Но я не нашла в себе сил вернуться в больницу. Не хватило мужества. Потому что минутная потеря концентрации стоила человеку жизни. – Бэлла закрыла руками заплаканное лицо. – Я никому не рассказывала о том, что случилось. Ни Лекси, ни родным. Не смогла. Нашла работу в ювелирном и всем говорила, что мне захотелось радикальных перемен. Порой мне даже казалось, что я смогу жить, как раньше. Что я действительно изменила свою жизнь. Но мысль о том, что я сделала, всегда меня преследовала. Я убила Сэма. – Она подняла голову и посмотрела на Элеонору. – И вот передо мной его невеста.
Море билось в борта лодки. Сердцебиение участилось, и Бэлле пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжить:
– Я часто думала о тебе. Каждый день. Пыталась представить себе, какая ты. Как изменилась твоя жизнь. Размышляла о твоей несостоявшейся свадьбе, о том, купила ли ты уже платье. Если да – то сохранила ли его, достаешь ли ты его иногда из гардероба, чтобы примерить.
– Сохранила. Оно висит в шкафу в гостевой спальне. Я всегда буду хранить его. Вот только ни разу не надевала.
Бэлла медленно кивнула.
– Знаешь, что сказал мне Сэм, когда я поддразнивала его, потому что ты принесла ему старые комиксы? «Я самый счастливый человек на земле».
Элеонора закинула голову назад и посмотрела на звезды – словно там было нечто, видимое ей одной. Бэлла обхватила себя руками, впившись ногтями в кожу, и ждала, готовая к любому исходу. Она знала, что заслужила любую кару. Когда Элеонора наконец заговорила, то произнесла лишь одно слово, которое Бэлла меньше всего ожидала услышать.
– Спасибо.
Глава 74
Лекси
Лекси взлетела по каменным ступенькам, часто и быстро дыша. Мысли разбегались и разрывали изнутри. Эд – отец Люки. Ей хотелось, чтобы это не было правдой. Жених врал ей. И Ана врала.