Босс с причудами (СИ)

— А маскарадный костюм?
— У меня есть, я принесу.
— Хорошо.
Но Ремезов не закончил разговор. Спрашивает вкрадчиво:
— А чем вы сейчас занимаетесь?
— Изучаю повадки Афони.
В трубке озадаченное молчание.
— Кого?
— Хомяка. Его так зовут — Афоня.
— У вас живет хомяк?
— Временно. Он не мой. Взяла в аренду. За кило конфет.
— Даже не знаю, какой вопрос вам задать, чтобы прояснить все и разом. Ладно. Зачем вам хомяк в аренду?
— Говорю же: изучать повадки, чтобы получить вдохновение.
— И… что вы успели изучить?
— Большую часть суток хомяки едят, спят или закапываются в опилки.
— И на что вас вдохновили эти наблюдения? На новый образ жизни?
Смеюсь и поясняю, пока Ремезов не лопнул от удивления:
— Мне для статьи надо. Я редактирую, точнее, переписываю статью за деньги. Это называется рерайтинг.
— Я знаю, что такое рерайтинг. Просто не знал, что он требует аренды хомяка.
— Я ответственно подхожу к делу.
— Жду того же уровня ответственности от вас и завтра. До свидания, Татьяна.
— До свидания.
— Стойте! А вы не спросите, чем я сейчас занимаюсь? Это будет вежливо, раз я спросил.
Покорно спрашиваю:
— И чем вы сейчас занимаетесь?
— Изучаю, можно ли и правда добраться до Сан-Марино на электричках с пересадками, как вы мечтаете.
— Ну и как?
— Можно, но придется часть пути проделать на канатной дороге или на автобусе. Сейчас рассчитываю, сколько займет все путешествие. Сам не пойму, зачем убиваю на это драгоценное время. Но вдруг стало интересно.
— Ну, потом сообщите мне о результатах подсчетов.
— Непременно.
Он вешает трубку.
— Да, Афоня, Ремезов — это шкатулка с сюрпризами, — не то хвастаюсь, не то жалуюсь я хомяку.
Афоня запихивает в пасть кусок морковки и таращится на меня глупыми глазенками.
* * *
В субботу утром я все же звоню Эдику и спрашиваю:
— Не передумал на «Крейзи кон» со мной сходить? А Ремезову дадим от ворот поворот.
— Нет, Танечка, — вздыхает Эдик. — Пусть уж будет, как договорились. Мне работать нужно. Да и шефа злить страшновато. Ты его видела в гневе? Нет? То-то же. А я видел. Не рекомендую. Мы потом с тобой обязательно сходим куда-нибудь вместе. Хочешь в зоопарк? Или в кино?
— Конечно, хочу.
Здорово было бы пойти с ним в кино прямо сейчас! Эдик всегда покупает себе самый большой поп-корн и не возражает, когда я у него тихонько ворую во время сеанса. Себе-то я не беру, в попкорне калорий много. А когда у другого отъедаешь — калории как бы не засчитываются.
Я соскучилась по Эдику. По неторопливому общению, по обнимашкам, по сочувствию. С Эдиком хорошо, спокойно. Он меня выслушивает, не подкалывает, не язвит. Он ласковый и заботливый. Именно такой мужчина мне и нужен. А я нужна ему. Мы уравновешиваем друг друга.
В сущности, я довольно одинока. Есть подруги, но чем старше мы становимся, тем реже видимся — у нас разные интересы, разные пути в жизни.
Моя компания в последние недели — ученики, клиенты, которых я знаю лишь по письмам, да хомяк Афоня.
Ну и ладно. Мне не скучно в одиночестве. А с возрастом потребность в близких друзьях пропадает, это нормально.
Вечером меня ждет праздник. И Ремезов. Даже не представляю, как все сложится. Весело будет, это уж наверняка.
Приближается назначенное время, я собираюсь. Аккуратно складываю костюм Фионы, грим, парик. Достаю костюм Шрека, приготовленный для Эдика. Изучаю… и вешаю обратно в шкаф.
Нет, Ремезов его не получит. Он ему не пойдет. Эдик выше своего шефа и шире в плечах. На Ремезове костюм будет плохо сидеть. Из него выйдет недокормленный Шрек.
Да и просто не хочу. Шрек и Фиона — пара. По сценарию они должны показывать любовь друг к другу. С Ремезовым это отыграть не получится.
С Эдиком мы бы смеялись, обнимались, целовались на публику. Фотографировались с участниками и гостями. Потом обсуждали бы других персонажей, нам было бы что вспомнить в старости!
Ну его, этого Ремезова! Пусть ходит так. В крайнем случае купит себе какой-нибудь прикид на ярмарке, что открывается при фестивале. Сам выберет, что захочет.
 
Внезапно вся затея предстает в невыносимо дурацком свете.
В раздражении запихиваю вещи в сумку и выхожу на улицу. Такси уже ждет.
Приехала я на полчаса раньше, чем договаривались. Ремезова еще нет. На крыльце Дома культуры уже толкутся девочки и мальчики в ярких париках, заливисто смеются.
Их веселье передается и мне. Все-таки есть что-то мистическое, задорное в балах-маскарадах! Гик-фестивали — прямые их наследники. Пусть мне никогда не побывать на маскараде в Венеции или на карнавале в Рио-де-Жанейро, я умею радоваться тому, что есть. «Крейзи-кон» ничуть не хуже.
Проталкиваюсь через фойе, где меня окликают знакомые: здоровенный клыкастый орк (студент-медик Коля), смугленькая, полненькая Дейенерис Бурерожденная с красивейшими восточными глазами (аспирантка-физик Айнур) и какой-то анимешный персонаж с лисьим хвостом (десятиклассница Лена, сестра моего однокурсника).
Иду в гримерку и переодеваюсь. Ремезов ахнет, когда меня увидит. А может, и лишится чувств, ухмыляюсь я, накладывая грим на щеки.
— Нет, не принцесса. Королевна! — подвожу итог, разглядывая себя в зеркало.
Платье с тесным корсажем, отделанным золотой нитью, я шила сама, знакомая портниха лишь чуточку помогла. Парик купленный, но качественный — роскошная рыжая коса. И ушки на макушке.
А кожа-то, кожа какая! Ровная, блестящая. Изумрудно-зеленая. Я замазала гримом и лицо, и шею, и щедрый вырез на груди.
Мои соседки по гримерке завистливо вздыхают и хвалят мои умелые руки.
Достаю телефон, делаю селфи и отправляю Эдику. В ответ получаю смайлик с поднятым большим пальцем и еще один — с поцелуем.
Телефон звонит.
— Таня, вы где? — нетерпеливо спрашивает Ремезов. — Жду вас у входа. Меня не пускают без пригласительного. Поспешите, пожалуйста! Тут… кхм… странно.
Ага, ему уже странно! А ведь странности еще даже не начались. Впечатлительный вы какой, господин Ремезов! Долго вы тут точно не протянете. Тут вам не зайчики с ушками на резинке.
Спускаюсь, иду плавно и величественно, как настоящая Фиона. На моем пути расступаются. Я умею отыграть роль.
В фойе уже многолюдно, ярмарка кипит. В глазах рябит от пестрых костюмов. Пахнет лаком для волос, кофе и попкорном. Это запах праздника! Настроение поднимается еще на пару градусов.
Выхожу на крыльцо и осматриваюсь. Ну, и где же мой спутник на этот безумный вечер?
А вот и он.
Ремезов стоит в сторонке, в дорогом кашемировом пальто до колен, и с интересом разглядывает потоки молодежи, текущие мимо него. Он не один тут взрослый и серьезный — многие юные косплееры пришли с родителями. Но Ремезов, безусловно, самый респектабельный. И оттого самый неуместный среди веселого безобразия.
Подхожу к нему и здороваюсь:
— Добро пожаловать в сказку, Родион Романович.
Он поднимает глаза, вздрагивает.
Смотрит на меня настороженно, неузнавающе. А потом как узнал!
— Таня, вы кто, такая зеленая? — задает он дурацкий вопрос. — Принцесса-лягушка? Я должен вас поцеловать, чтобы вы превратились в человека? Или стянуть и сжечь ваш наряд, как в сказке?
Я даже ахаю от его невежества и двусмысленности его комментария.
— Сами вы лягушка, господин Ремезов. Я принцесса Фиона! Ну, Шрек, мультфильм! Неужели не смотрели в детстве?
Он прищуривается, припоминает и хлопает себя по лбу.
— Да, точно. Теперь я вас узнал. Вы — огр-оборотень. А мне, стало быть, приготовили костюм толстяка Шрека? — уточняет он с опаской. — Мне придется рыгать и ковырять в ушах, чтобы соответствовать образу?
— Нет, — мотаю головой. — Простите, решила, что вам этот костюм не подойдет. Фактура у вас не та. Но там есть магазин, можете подобрать себе что-нибудь.
— Да я уж сомневаюсь, стоит ли.