Опасная близость (СИ)

От своих мыслей Света отвлеклась только, когда парень уже стоял перед ней и пощелкал перед самым лицом пальцами.
- Держи, - он протянул ей упакованную гитару, - сама донесешь? Не потеряешь?
- Как-нибудь справлюсь, - мило улыбнулась девушка
Парень мило улыбнулся в ответ и спрятал руки в карманах джинсов.
- Я бы помог, но у меня работа, сама понимаешь, - с искренним сожалением сказал Ник
- Все нормально, - заверила она, - до завтра, Ник! – и, развернувшись, побрела к выходу, таща в руке подарок Кати.
- До завтра, - прошептал Никита и проводил Миронову задумчивым взглядом.
***
После ухода блондина Катя пошла на кухню и сделала себе чаю. Внешне она была спокойна, но внутри бушевал ураган разных эмоций. То, что увидел и прочитал Игорь в ее комнате, еще не читал никто, и от этого ей становилось скверно. Это все равно, что кто-то насильно влез в ее личное пространство, в ее душу и вырвал оттуда немалый кусочек, хотя сама она делиться этим не желала. Было чувство того, будто у нее отобрали часть ее. Тем более девушка не знала, что он успел прочитать и как отреагировал на то, что его глаза все-таки успели ухватить.
Катя поставила недопитый чай на стол и набрала номер подруги, так как волновалась куда она так быстро ушла. После третьего гудка девушка услышала запыхавшийся голос Светы:
- Катька, привет!
Катя облегченно выдохнула, поскольку с Мироновой оказалось все в порядке. Девушка волновалась. Зная Свету вот уже какой год, Катя поняла, что без приключений она не может. Мало ли куда она могла влезть на этот раз.
- Не соизволишь ли мне объяснить, куда ваша тушка сбежала после пар? – Катя была зла и еще не отошла от выходки Игоря, поэтому всеми силами сдерживала себя, чтобы не наорать на подругу.
- Ну, Кать, не бухти. Мне надо было сгонять…за лекарствами, - солгала Светлана даже не почувствовав угрызений совести.
- Ты заболела? – сразу разволновалась Романовская
- Нет, не мне, а сестре. Что-то голова у нее разболелась, да и горло. Грипп наступает.
- Да какой грипп? На улице еще солнце такое палит!
- И что? Инфекцию это не останавливает! – продолжала стоять на своем Света
- Смотри не заразись, инфекция, - с усмешкой ответила Катя, - что-то я тоже не хорошо себя чувствую.
- Зайти к тебе?
- Не нужно. Просто устала немного за день, - Романовская и правда почувствовала накатившую на нее усталость.
- Хорошо тогда. До завтра, - Света отключилась.
Успокоившись после разговора с подругой и удостоверившись, что ни в какие неприятности она не вляпалась, Катя последовала в свою комнату. На полу все так же валялись разбросанные в разные стороны фотографии. Девушка принялась бережно собирать их. Они были очень дороги ей. Это ее воспоминания, это ее жизнь.
Рассматривая по очереди каждый из снимков, ее глаза наполнялись нежностью, чем-то очень светлым и добрым, которое в следующий момент сменялось невыносимой болью, от чего глаза начинали невольно слезиться. Но Катя пообещала себе больше не плакать, поэтому несколькими резкими, но уверенными взмахами руки, смахнула слезы, которые уже успели скользнуть по ее щекам. Вложив снимки в блокнот, она запихнула его в самый последний ящик стола и обессиленная рухнула на кровать, моментально провалившись в глубокий сон.
Проснулась Катя аж утром от того, что к ней кто-то очень настойчиво пытался дозвониться. Но трубки она так и не подняла, мысленно послав всех к черту.
- Катя, - в комнату вошла ее тетя, - вставай или на пары опоздаешь, - Галина Николаевна подошла ближе к кровати и потрясла легенько девушку за плече.
Романовская промчала в подушку что-то нечленораздельное и напрочь отказывалась открывать глаза.
- Катерина! – тетя повысила тон
Девушка поморщилась в подушку. Ей не нравилось, как звучало ее полное имя. Вроде, как и по-царски, а с другой стороны слишком старо. Она все-таки разлепила глаза и оторвалась от такой теплой кровати.
Катя вот уже пятый год живет под опекой тети – сестры ее мамы. Потеря родителей в таком раннем возрасте подействовала на девушку в психическом плане. Она была жизнерадостным подростком, чему все очень удивлялись. Ведь, обычно, в этот период, период переходного возраста, у них начинаются проблемы: мир кажется в серых красках, их никто не понимает и дальше по списку. У Кати же этого всего не было и родители были за нее спокойны. Длилось это до поры до времени. Девочка ни о чем не подозревала и сидела в школе на занятиях, активно отвечая. Мама с папой должны были заехать за своей любимой дочкой после уроков, но так и не приехали. Девочка простояла под дверью школы пару часов, выглядя из-за угла папину машину, но ее все не было. Так бы она и стояла если бы не вахтерша, которая вышла на улицу и заметила Катю. Она завела девочку обратно в школу и пыталась дозвониться ее родителям, но так никто и не ответил. Через полчаса девочку все же забрала ее тетя со слезами на глазах. Вечером Катерина узнала, что ее мама и папа разбились, попав в аварию по дороге в школу. С тех пор девочку словно подменили.
Она до сих пор винит себя в их смерти. Но время заглушило боль, оставив огромный шрам на сердце и чувство вины, которое таилось глубоко в подсознании. С тетей у них были хорошие дружеские отношения, но никто не заменит ей родителей.
Романовская быстро привела себя в порядок, поскольку до начала пары оставалось меньше 30 минут. Она умылась, причесалась и сильно не заморачиваясь по поводу одежды, натянула джинсы, широкую светлую майку и поверх пиджак, на ноги кеды и понеслась в колледж, крикнув тете, что позавтракает в столовой.
В аудиторию она влетела вся запыхавшаяся с красными щеками. Ее волосы спутались и неаккуратно свисали с плеч, несколько прядей упало на лицо, но девушка убрала их и затянула за ухо.
Все внимание было предоставлено ей. По помещению прошелся гул и несколько смешков.
- Извините, можно войти? – провинившимся голосом спросила Катя
- А, Романовская, если не ошибаюсь. Учебный год только начался и уже опаздываем? – недовольно бурчал молодой учитель физики
- Я проспала, - она виновато опустила голову
- Ну что ж, можете идти еще немного поспать. «Н-ку» я вам уже поставил, - молвил физик, - покиньте аудиторию, - он кивнул на дверь
Катя подчинилась и вышла, излишне громко хлопнув дверью, сама того не ожидая. День не задался с самого утра. Решив, что нет смысла проситься обратно на пару и идти за разрешением к директору, она поплелась на улицу. Благо, хоть погода была хорошая.
Открыв массивную дверь, Романовская втянула в легкие побольше свежего воздуха, боковым зрением отметив что-то темное справа от себя. Повернув голову, она встретилась взглядом с Владом, который раз за разом подносил ко рту сигарету и все время наблюдал за ней. Она собралась просто пройти мимо, когда его хриплый голос остановил девушку:
- Опоздала на пару? – спросил он, растянув губы в полуулыбке
Катя вздохнула и подошла ближе к нему.
- Проспала, - разочаровано ответила она
Влад пододвинулся, освобождая место для Романовской. Она продолжала стоять и вести внутреннюю борьбу: сесть или уйти? Когда ее подсознание вынесло вердикт все же чтобы сесть, она осторожно присела возле него на крыльцо и принялась рассматривать профиль парня. Прямой нос, чуть приоткрытые губы, которыми он захватывал сигарету и длинные пальцы, держащие ее. В глаза тут же бросился шрам на шее и девушка подавила в себе желание дотронуться до него.
- Откуда это? – нарушила тишину она
Он повернул голову к ней и недоуменно посмотрел в глаза. Недолго вглядываясь в них, он все же ответил, будто нашел в ее зеленых глазах ответ на свой вопрос, так как сразу не понял, о чем говорит Романовская.
- Это тебя не должно интересовать, - излишне грубо сказал Влад, поворачивая голову и устремляя взгляд куда-то в облака.
Катя замолчала, не зная что сказать. Она сложила руки в замок на коленях и потупила на них взор. Теперь уходить ей не хотелось. Сидя вот так рядышком с ним, она чувствовала исходящее от него тепло и ей казалось, будто этот человек тот, кто может ее понять, тот, кто знает как же порой бывает трудно. Конечно, у нее есть Света, которой всегда можно выговориться, но это не то, совсем не то. Она еще не пережила то, что пережила Катя, чтобы понять ее. В глазах парня Катя увидела ту боль, которая мучила ее пару лет назад и которая продолжает таиться на закоулках ее души. Но он отказывался подпускать ее к себе, как и кого-нибудь другого.