Боец 2: лихие 90-е (СИ)
Муху я оставил на шухере стоять, у дороги, где нашлась и лавочка. Купил для виду газировку, чтобы он не просто так жопу отсиживал, а культурно время проводил. И вручил свой мобильник, взамен забрав себе пейджер.
— Как увидишь, что грузовик с этими номерами подъезжает, сбрасывай на пейджер сообщение, — пояснил я.
— Че сбрасывать-то?
— Скажи «я подъезжаю».
— Не вопрос, — кивнул он, задачу понял.
— Как звук выключать? — я покрутил пейджер, понимая, что отвык пользоваться бипером. Последний вот такой красавец был у меня году этак в 99-м, а потом я на мобильную связь перешел.
— Ща… — Муха взял пейджер и, нажав пару кнопок, сам перевел его на виброрежим.
Мой мобильный в карман брюк сунул и уселся на лавочку, с бутылкой газировки в руках — грузовик пасти. Мы с Рябым пошли к складу. И первыми, кого встретили, были те самые два грузчика. Они были заняты тем, что резались в дурака на лавке у склада. Машины не было, грузить было нечего, вот мужики и проводили свободное время за сигаретами и карточной игрой. Вид у них был пропитый, но сейчас грузчики были трезвы, как стеклышки. Значит, для важной работы и такие моменты бывают?
— Мужики, здорово! — поздоровался я.
— Че надо? — покосился на меня один из них.
Тлеющая «Наша марка» свисала у него с уголка губ, дым лез в глаза, отчего мужику приходилось щуриться, но занят он был важным делом — тасовал колоду карт, чтобы раскатать новую партию. Я поймал себя на мысли, что, будь я и Рябой в том наряде, который остался в багажнике «девятки», грузчик бы не стал вот так «чёкать». Значит, маскарад удался. Второй грузчик, закинув свою худые, как ветки, ноги друг на друга, широко зевал. Весу в нем — килограмм шестьдесят, всегда удивлялся, откуда в таких мужиках какая сила, а они ведь тяжести в одного таскают, как муравьи, блин.
— Да на работу х-хочу устроиться, на с-склад грузчики не нужны? — я говорил, специально заикаясь и не выговаривая букву «р».
Полночи перед зеркалом репетировал. Прямо почувствуй себя народным артистом, называется.
— Нам-то? — первый грузчик закончил колоду мешать, начал карты раскидывать. — На х*р не нужны. Мы с Вованом вдвоем справляемся.
— Со старшим, может, поговорить? — предложил я. — Работа нужна до зарезу, мужики.
Грузчик по три карты раздал, на меня уставился с прищуром.
— Че, непонятно сказал, хмырь? На х*р нам грузчики не нужны.
— Угу, — поддакнул второй, который Вован. Вот он, хоть и трезвый, а все равно на автомате уже себя ведет как под градусом, проспиртованный.
Но я не отходил от них, грустно мялся рядом. Рябой тоже помалкивал, просто маячил у меня за спиной.
— Иди, вон, поспрашивай на тех складах. Там у меня кент белку словил, так выперли под жопу мешалкой, — посоветовал первый грузчик и махнул рукой в сторону других складов. — Может, еще места есть… Отсюда только свали, свет загораживаешь.
— А че, мы с Тамарой ходим парой? — спросил Вован, забирая розданные карты. — Один на работу устраивается, а второй, че — вместо мамочки? Ходи, Славик…
Я видел, как напрягся Рябой от этих слов, скажи грузчик такое в другом месте и в другое время — и было бы баю-баюшки-баю. Я даже для подстраховки руку на плечо Рябому положил, крепко пальцы сжал, чтобы он пар выпустил. Пусть треплются, видя, что перед ними два чухана, за базаром они особо не следят, считают, что такие, как мы, дурни не будут за это спрашивать.
— Да это кент мой, — ответил я. — У него дочурка родилась вчера, думали отметить…
Раз — и с этими словами я пузырь вытащил, который за пазухой припрятал — мужикам на лавке на обозрение.
У-ум — с таким звуком грузчики проглотили резко выделившуюся слюну. Оба на бутыль в моих руках уставились выпученными глазами, потеряв на несколько секунд дар речи.
— Э-э… — заставил себя выдавить Вован, облизав пересохшие губы шершавым языком. — Слышь, земляк, а чего не отметили?
— Да вот негде, блин, — я плечами пожал со вздохом. — На лавку сели, бутылку открыли, только прикладываться — менты идут. Говорят, щас вас в отделение командируем за распитие…
— Да-а, менты здесь лютые, сволочи, — охотно согласился Славик и продолжил на крючок насаживаться, сам того не понимая. — А дочурку как назвали, брат?
Вот так мы с Рябым сразу из хмырей чудесно в братьев-грузчиков превратились.
— Лиза, — подключился Рябой. — Ночью родилась!
Славик и Вован переглянулись, Славик посмотрел на свои наручные «Командирские» и едва заметно кивнул своему корефану.
— Слышь, мужики, ну так мы же можем вам в этом помочь. На ментов не повлияем, но у нас есть что получше. Подсобка наша! А? Рождение доченьки обмоем, — пропел он медовым голосом.
— А можно? — делано обрадовался я.
— Нужно! — поднял палец Славик, забыв как-то о своем ходе и вообще об игре. — Пока Васильича нет, да Вован? Святое дело — рождение ребенка обмыть.
— Васильич, это кто? — уточнил я.
— А, — махнул рукой Вован. — Кладовщик наш новый. Сука, сам не пьет и другим не дает, козел.
— Когда он вернется?
— Минут через пятнадцать подойдет, у нас ведь к девяти машина приезжает грузиться, — охотно пояснил Славик, все это время не отводя глаз от пузыря в моих руках. — Да нам пятнадцати минут с головой хватит!
Грузчик уже и карты в колоду убирал.
— Че, Игорек, погнали накатим с мужиками? Нам же есть как радость разделить? — я к Рябому повернулся.
Тот в ответ вытащил из-за пазухи еще одну бутылку, чем мужиков окончательно в экстаз ввел. Те сразу с лавки поднялись, штаны подтягивая. И пошли в каморку, о которой грузчики говорили. Каморка оказалась комнатушкой внутри склада. Я я огляделся, как только мы через ворота прошли. Вдоль стен тянулись стеллажи с самой разной продукцией — мука, крупа и прочее в таком количестве, что глаза разбегаются.
— Сюда заходите, — пригласил Славик, открывая старую и рассохшуюся дверь подсобки.
Внутри было все по уму устроено — раскладушка, телек с антенной-восьмеркой, столик со всем необходимым: стаканы граненые, кипятильник, стопка газет «Советский спорт». Судя по всему, здесь сторож ночевал, а мужики-грузчики днем шарились — вон даже два стула у стола стоят.
— Че, присаживайтесь, Аркадьич не обидится, — указал Вован на раскладушку.
Сам бутылки из наших рук взял, на стол поставил. Мы сели на раскладушку, а грузчики — на стулья у стола. По сто граммов разлили. Вернее, себе-то Вован и Славик явно чуть больше плеснули, потому что в первой бутылке разом практически не осталось ничего. Во мурые…
Я напрягся, когда увидел, что на дне бутылки успел появиться осадок от клофелина. Бросил взгляд на грузчиков — на трезвые головы заметят?. Но то ли зрение у них было не ахти, как-никак, что одному, что второму полтинник точно есть. То ли они так выпить хотели, что этот факт остался без их внимания. Славик озорно в ладоши хлопнул и руки потер. Дрожащей рукой бережно стакан взял.
— Ну за дочурку, мужики! Чтобы была здоровой и росла папе на радость!
Фух!
Чокнулись и дружно опрокинули за воротник. Ну, как опрокинули, грузчики до дна выпили, мы же с Рябым пить не стали — водку втихаря вылили, пока мужики за закусоном лезли. В углу каморки стояла банка с солеными огурчиками. Вован банку на стол поставил, свою немытую руку туда сунул за огурцами. Дал мне и Рябому на закусочку.
— Между первой и второй перерывчик небольшой, — довольно захрюкал Славик.
Налил еще по сто грамм. Себе в стакан остатки водки с клофелиновым осадком выплеснул. Мы снова чокнулись, уже, правда, с некоторым напряжением, времени-то было в обрез — вот-вот кладовщик вернется.
Выпили.
По старой схеме — мужики в себя, мы — на матрас раскладушки.
— Уф-ф, хорошо, — протянул Славик.
Однако глядя на него не скажешь, что ему действительно хорошо было. Язык у него тотчас начал заплетаться, взгляд косеть, на лице испарина проступила, нос посинел на наших глазах — на ноздрях появилась капиллярная сеточка. Понятно, клофелин вкупе с алкоголем начал действовать, расширились сосуды. Некоторое время мужики сидели молча, недоуменно ахали и охали.