Псих (ЛП)

А во-вторых, я почти уверена, что Ройс Кейн ненавидит меня.
Мои глаза горят оттого, что я не моргаю. На этот раз его хмурый взгляд сочетается с мрачной ухмылкой, которая расползается по его распухшим губам.
- Ну, разве ты не выросла...
 
 
 
 Я не собираюсь врать, видеть, как она извивается в моем присутствии, очаровательно. Она была моим гребаным миром в тот день, когда ее маленькая печальная душа вошла в наш дом. Я имею в виду, я хотел брата, но Джейд была и вполовину не так плоха, как я думал, когда у меня была младшая сестра. Она ненавидела кукол Барби и предпочитала грузовики-трансформеры. Больше мне не на что было жаловаться, пока у нее не выросли сиськи.
- Герцогиня. - Я ухмыляюсь, выкидывая ее прозвище. Я любил эту маленькую дрянь, когда она росла. Теперь я не могу. Я не буду.
Она вздрагивает от использования своего прозвища, и я также не пропустил сканирование, которое она провела по мне, как только увидела меня. Затем я увидел, как кровь отхлынула от ее лица, когда она прочитала мою надпись на груди.
- Отлично! - говорит мама, хлопая в ладоши. - Ужин готов. - Она берет меня за руку, как будто я вернулся после выходных, а не четырех гребаных лет. - Ройс, пожалуйста, скажи мне, что ты не присоединился к банде мотоциклистов...
Я высвобождаюсь из ее объятий и следую за ней, пока папа замолкает на маминой тираде, а Джейд идет чуть позади меня.
Когда наши родители оказываются вне пределов слышимости, я слегка поворачиваю голову через плечо с самодовольной ухмылкой.
- В чем дело, герцогиня, ты не скучала по мне?
Ее глаза встречаются с моими, в них мелькает вызов, прежде чем исчезнуть.
- Никогда.
Я хихикаю, поворачиваясь к ней лицом. Как раз перед тем, как мы собираемся свернуть на кухню, я ударяю руками по стене, прижимая ее к ней и запирая в клетке. Кончик моего носа скользит по ее щеке, когда я вдыхаю ее сладкую, невинную плоть. Она как глоток свежего воздуха после того, как я был лицом вниз в киске клубной девушки. Только ее воздух, блядь, пропитан ядом.
- Ты должна бояться, герцогиня. Ты больше не в безопасности от меня. - Мои глаза опускаются вниз по ее маленькому телу, отмечая мягкие изгибы, которые простираются над ее хрупким телом.
- Вы двое! - Папа звенит из столовой. - Почему так долго?
Напряженный ублюдок.
Я отталкиваюсь от стены, прекрасно зная, что нас никто не видит. Чертовски ненавижу своих богатых родителей и их богатый дом.
- Возможно, ты прав, Ройс. - Она расправляет плечи и смотрит мне прямо в глаза. - Но я тоже не та девушка, которую ты бросил.
- Ах, да? - Я ухмыляюсь, проводя языком по нижней губе. - Как так?
- Теперь у меня есть зубы. - Она протискивается мимо меня.
Прежде чем я успеваю схватить ее за маленькую попку и прижать к стене, мой телефон вибрирует в заднем кармане. Я не утруждаю себя тем, чтобы сказать старику, что буду через секунду, потому что он знает, что я буду через секунду.
- Что?
- Ах, - бормочет Флаф. - Я застал тебя в неподходящее время? - На заднем плане слышится шарканье. - Извини, Псих, просто Лайон сказал мне, что я могу позвонить тебе по поводу ... - Флаф, наш новый потенциальный клиент, заикается на другом конце провода.
Я пытаюсь сосчитать до гребаных десяти, потому что мой старый психотерапевт однажды сказал, что это поможет. Тот же самый терапевт, которого я использовал, чтобы наклоняться над ее столом каждый месяц, пока она не капала на мой член и не называла меня папочкой, так что... может быть, она ошибалась. Позволить мне приблизиться к твоей киске-это не то, что позволила бы себе умная женщина. Я бы разбил тебе сердце сразу после того, как сломаю твои яичники.
 
- Что это? - Я срываюсь. - Ты знаешь, что я в отъезде, так что лучше бы это была гребаная чрезвычайная ситуация.
- О, это так. Прости.
- Прекрати, блядь, извиняться.
- О, верно, ах, итак, Ру подстрелили, и мы задаемся вопросом, что нам делать.
Моя челюсть напрягается.
- Это смертельная рана?
Раздается еще какое-то шарканье, а затем раздается голос старого осла Лайона. Лайон-президент нашего клуба. Как он получил это имя - долгая, блядь, история. Мое - Псих, и это тоже… долгая, блядь, история.
- Всегда могу рассчитывать на то, что мой вице-президент вложит страх Божий в перспективы. - Лайон хихикает в трубку.
- Может быть, тогда нам нужно переоценить, кому мы позволяем волочить ноги по нашему клубу.
- Я думаю, что Флаф - это хороший вариант. Ты просто должен быть милым.
- Я никогда не бываю милым. Ты это знаешь.
Он снова хихикает, и я могу только представить сигару, свисающую между его хрупкими губами.
- Это смертельно? - снова спрашиваю я, вздыхая.
- Это не так. Просто хотел напугать Флаффи. Ты заставляешь его нервничать. Я думаю, что он на самом деле обделывается каждый раз, когда ему приходится с тобой разговаривать. Как поживают родители?
- То же самое, то же самое. Я вернусь завтра утром.
- Да, хорошо, - ворчит Лайон. - Есть что-нибудь, что мне нужно знать? - Этот вопрос не сбивает меня с толку. Лев (Лайон) всегда спрашивает об этом. Чертов сверхчувствительный придурок.
- Если бы ты знал, ты бы знал. - Я вешаю трубку и возвращаюсь на кухню, отодвигаю стул напротив Джейд и опускаюсь на мягкую кожу. Я не отрываю от нее глаз.
Она берет свой стакан с водой и опустошает его одним глотком, изо всех сил стараясь не смотреть на меня.
- Сынок, как у тебя дела? - спрашивает мой отец рядом со мной, разрезая свой стейк. Мы погружаемся в разговор о нормальном дерьме, которым я когда-то увлекался. Я чувствую себя плохо, черт возьми. Мне было плохо в тот день, когда я ушел от них всех с намерением никогда не возвращаться. Этот мальчик с проблемами в поведении превратился в мужчину с проблемами. Настоящие гребаные проблемы. Но до недавнего времени я ловил себя на том, что мне приходится тащить свою задницу обратно в этот дом по той самой причине, по которой я, блядь, ушел.
Ее.
- Ройс, - бормочет моя мама, вытирая рот льняной салфеткой и изящно кладя ее на стол. - Пожалуйста, скажи мне, что ты не вступил в мотоциклетный клуб.
Папа замолкает рядом со мной.
Мои глаза находят Джейд, которая не смотрит на меня самодовольно, ей больше скучно. Пустая и невыразительная. Она всего лишь гребаная тень той девушки, которую я когда-то знал. Она хочет быть здесь не больше, чем я. Когда мы были детьми, она светилась, даже когда мы ссорились. Был огонь, который осветил ее ауру. Теперь этот огонь, кажется, сгорел.
- У меня он есть. Я там уже четыре года, ма.
- Где это и почему, Ройс?
Я бросаю салфетку на тарелку. Думаю, мы делаем это сейчас.
- LA. Не слишком далеко от тебя. - Мои глаза встретились с глазами Джейд. - Но достаточно далеко.
- Ты ничего не собираешься сказать, Джейд? - Моя мать громко ахает, глядя на Джейд. - Вы двое всегда были так близки...
Джейд давится водой. Ни для кого не было секретом, насколько мы с Джейд были близки. Все называли Джейд моей любимицей. Она всегда висела у меня на руке, желая делать все со мной, Орсоном и Штормом, и она была единственной, кому это было позволено. Разозлил многих сук тот факт, что они не могли поехать с нами, но моя маленькая приемная сестра могла, но они справились с этим. Джейд тоже каждый год готовила мне торт на день рождения, они с мамой на кухне устраивали беспорядок, в то время как папа всегда был в отъезде, занимаясь всяким деловым дерьмом.
- Мне нечего сказать, - бормочет Джейд. - Вообще-то, можно меня извинить? - Мама щелкает запястьем, соглашаясь, и Джейд шаркает из столовой, мои глаза не отрываются от нее. Когда она трусцой поднимается по лестнице, я наблюдаю, как ее задница подпрыгивает при каждом шаге.