Детская площадка (ЛП)

Том и Молли крепко вцепились в подлокотники своих стульев, изумлённые одной лишь возможностью выбраться из них.
- Теперь всё кончено, - прошептал Рок.
Он повесил голову. Душ стыда окутал его гигантское тело. Осознание того, что с тех пор, как он себя помнил, он был всего лишь инструментом, было горькой пилюлей, которую пришлось проглотить.
- Это не конец! Какого чёрта ты его благодаришь! - из губ Грега вырвалась пенистая струя слюны. - Мои парни мертвы! Мертвы! Вы лишили меня перспектив! Вы забрали моё будущее! Вы забрали всё! А для чего?! Чтобы не завершить до конца?! Мы всегда заканчиваем! Мэтьюз всегда заканчивает, чёрт возьми!
- Закрой свой чёртов рот! - Том взревел.
Раны от убийственных инструкций Грега всё ещё были свежи, бродили в мозгу Тома. Он был причиной того, что его Сэди распилили на куски. Он был причиной того, что Исаак растворился в химическом бассейне.
- Почему бы тебе, чёрт возьми, не заставить меня, крутой парень! Вы все только болтаете! Все только треплетесь!
- Выпустите меня из этого кресла! Выпустите меня из этого чёртового кресла! - завыл Том.
Его злобный взгляд переместился на Рока. Его глаза умоляли его отпустить их. Раньше он так же смотрел на здоровяка, но теперь это действительно казалось возможным.
- Этого не произойдёт, - сказала Джеральдин.
Взгляд Рока скользнул к тёмному дверному проёму, где стояли очертания двух знакомых фигур. Их стоические позы и соответствующие гримасы значили, что всё серьёзно.
- Дети ещё не закончили играть! Это лучшая часть! И это не конец, пока я не скажу! - Джеральдин вскрикнула.
- Не слушайте её, - умоляла Молли.
- Ты всегда был плохим мальчиком, но это предел даже для тебя. Я дала тебе всё! Больше, чем могут себе представить самые простые умы! И ты меня предаёшь?!
Взгляд Джеральдин был прикован к Року. Тонкое, но достоверное дрожание его тела, которое она замечала регулярно, странным образом отсутствовало. В поведении Рока было что-то необычное. Что-то, что оставило крошечный укол страха, жалящий Джеральдин.
Рок не ответил на её вопрос. Он больше не хотел заниматься интеллектуальными играми. Он больше не повиновался злым, червивым словам, которые раньше проникали в него с такой лёгкостью и простотой.
Он шёл к ним с определённой целью.
- Что ты делаешь?! Ты не можешь её слушать! Она… Она просто крестьянка! Она ниже нас! - взвыла Джеральдин.
Отмечая, что Рок не собирается сбавлять темп, Джеральдин посмотрела на Фукса.
- Адольфо!
Фукс полез в свой жилет цвета ореха и достал пистолет Люгера.
- Не испытывай меня, мальчик! - Фукс пригрозил ему.
Ярость Рока больше нельзя было контролировать. Он видел в Фуксе то, чем он был: злокачественное продолжение Джеральдин.
Фукс добровольно стоял в стороне, пока разворачивались злодеяния. Он видел, как Рок превратился в напуганное, оскорблённое животное, которым он наконец осознал себя. Нацистов подпитывало зло, которое следовало искоренить давным-давно. Фукс, возможно, и смог избежать своих ужасных военных преступлений, но было ясно, что у него слишком короткие ноги танца, который Рок стремился устроить с ним.
В тот момент, когда рука Рока обхватила запястье Фукса, ствол пистолета совпал с мускулистым бицепсом здоровяка. Когда Рок снова повернул хрупкий сустав старого нациста, его подрезанный ноготь нажал на спусковой крючок.
Звук щелчка твёрдого предплечья Фукса и взрыв пули прозвучали одновременно. Их конечности теперь в определённой степени перекрывались. Дымчатый тон костюма Рока теперь был заглушен клюквенным каскадом, хлынувшим из его руки, но грубая сила гнева Рока вызвала ужасный сложный перелом, перелом настолько серьёзный, что фрагменты скелета открыли зияющий портал.
- Ай! - вскрикнул Фукс.
Его морщинистая рука шлёпнулась в сторону, потеряв всякую функцию. Девятимиллиметровая пуля вылетела из-под его прикосновения и приземлилась на этаж ниже. Фукс оставался ошеломлённым, поскольку из мясистой пропасти продолжала хлестать кровь.
Пуля, пронзившая его бицепс, не смутила Рока. В то время как он крякнул в агонии и нахмурился, боль, вызванная выстрелом, бледнела по сравнению с его богатой историей накопленных пыток.
 
Рок использовал свою неповрежденную руку, чтобы обхватить перчаткой обвисшую шею Фукса. Он сжал немцу горло, но вскоре понял, что удушение - слишком красивый выход для отца такого зла.
Он нажал на чёрно-красные кнопки, прикрепленные к стене всего в футе от них. Превозмогая боль, Рок собрал в себе силы ладонями по бокам головы Фукса. Он совместил седеющий череп старейшины с органами управления и дал волю своей ярости.
Взрыв энергии заставил голову Фукса с печёночными пятнами удариться о кнопки. В результате стальные ошейники, которые заставили Тома, Молли и Грега погрязнуть в своих креслах, открылись и вернулись на свои места. Кроме того, многочисленные экраны на смотровой стене быстро закрылись малиновыми занавесками.
- Шоу окончено, - проворчал Рок.
Рот Джеральдин раскрылся от ужаса, когда она увидела, как её верный архитектор врезался в спроектированную им панель управления.
Задняя часть старческого черепа Фукса быстро приспособилась к стальным переключателям. Две хлынувшие впадины пронзили его череп, прорвав кость и соскользнув вниз к стволу мозга. Окровавленные куски окрасили стену за механизмом, а вокруг головы Фукса взметнулись снопы искр.
Электрический взрыв потряс Рока, но он смог оторваться от него. Он наблюдал, как тряслись голова и тело Фукса. Язык его тела не был чем-то типичным для живых.
Количество искр и их интенсивность увеличились, в результате чего серые фолликулы на голове Фукса загорелись, а его глаза вывернулись наружу. Давление рук Рока также привело к тому, что из изогнутого клюва и разбитого рта Фукса хлынула сильная струя крови. Он стал олицетворением тех многочисленных беспорядков, которые он создал.
Том и Молли выскользнули из своих кресел, укрывшись за спиной от нарастающего ужаса. Как бы им ни хотелось сделать ход, время было слишком рискованным.
Сразу за ними Грег сделал то же самое. Он посмотрел на безжизненный труп Лейси и потянул её за руку к себе.
- Сиди тихо, куколка, - прошептал он.
Затем, словно порнозвезда, готовящаяся к удачному кадру, последняя волна электрического тока пронзила разрушенный купол Фукса. Каждый из его глаз изменился и стал больше походить на пару жидких яиц, когда разжиженный хрусталик и склера выскочили из глазниц. Внезапное исчезновение его глаз сопровождалось густым, кровавым резервуаром красной и розовой человечности.
Запах горящей плоти был отчётливым. Это был аромат, который Рок уже чувствовал раньше при нежелательных обстоятельствах. Тот, который вернул его в то время, когда его ведьма-опекун выжгла на нём своё клеймо. Воспоминание о том периоде, когда он был всего лишь частью её собственности.
В его новом мышлении эта идея только усилила его жажду крови. Полупрозрачные слюни болезненного, но каким-то образом морального проступка потекли из его рта.
"На этом дело не заканчивается", - подумал Рок.
Гибель Фукса вызвала у Рока чувство восторга. Но когда движение утихло и пламя на голове нациста угасло, им овладело предвкушение того, что произойдёт дальше. Но когда он повернулся к двери, несколько скрытый тонкой завесой испарившегося человечества, он понял, что опоздал на игру.
Перед ним возникло несколько вспышек белого света, сопровождавшихся громкими ударами. Горячий металл неоднократно проникал в кишечник Рока. Полосы крайней агонии, которые глубоко пронзали его брюшную полость, даже несмотря на адреналин, нельзя было игнорировать. Один из путей, созданных парой пуль, застрял внутри него, а другой вышел из поясницы.
Колющая боль поставила Рока на колени и заставила его стиснуть живот, пока из него хлестала кровь. Когда он упал назад, последний залп пуль пролетел над его головой и врезался в стену позади него.