Цепи и крылья (СИ)
Сид вместе с Радом встретили Карающего возле дворца, и ему смертельно хотелось их придушить, хотя было и не за что.
— Где Бес? — Вместо приветствия спросил Кайрин.
— У себя. Велел передать, что нужно искать шлюху, и ненавязчиво дал понять, чтобы его оставили в покое, — замысловато ответил Сид, — он после твоей выходки на площади немного не в форме.
Вот значит как… Ну что ж, это можно ей обеспечить, по крайней мере на сегодняшний день.
— А ты не думаешь, что в этом есть и твоя вина? — Вмешался Рад, — Ты прямо на допросе свидетеля прикончил. Мы так не договаривались.
— Да, мы договорились, что это стоит сделать тебе после нашего ухода. Прощу прощения, что перенапрягся и не дал тебе закончить, друг. Чего ради мы это вообще устраивали? Врать парню, чтобы лишний раз его не травмировать? Ему нужно не играть в расследование, а всерьез им заняться. Он не ребенок.
Действительно, не ребенок. Девушка. Это хуже. Карающий прикрыл глаза, выслушивая доклад Сида о произошедшем и не мог успокоиться. Сумасбродная дура! Уж лучше с младенцем дело иметь чем с ней! Всего за пол часа без слежки она умудрилась подставиться дважды. Первый — когда полезла обуздывать дикого жеребца, и второй — когда познакомилась с Лисом. Впрочем, об её умении обращаться с лошадьми страж отозвался с уважением, а от Лиса не так уж просто отделаться…
— Рад, разыщите всех работниц борделя, нужно их проверить.
А ему… Ему нужно было выспаться. Впервые за двое суток. Или за трое? Он не помнил. Несколько дней он практически не вылезал из подземелий, после посещения которых отправлялся прямиком на собрание совета. Обсуждения военного договора с островом Ин или вопросы об улучшении защиты города могли перерасти в пламенную дискуссию об увеличении налогов на живой товар, что несомненно было самой наиважнейшей проблемой из всех.
Но он находился там, потому что должен был находиться. Потому что отец был настолько слаб, что свалил на его плечи ещё и присутствие на собраниях. Однако, передать Карающему право голоса он все же не мог, и последнее слово всегда оставалось за Дисмалем, который уже прочувствовал пьянящий вкус свободы.
Никто не говорил этого открыто, но Кайрин знал, что каждый из старейшин, каждый из надежных ранее советников думал про себя: “Императору осталось недолго, пора начинать чествовать нового императора!”
Они лизали Дисмалю пятки, поддерживали каждое необдуманное решение в надежде на то, что, когда придет новая власть, беспощадная буря перемен обойдет их стороной. Ловя на себе скользкие, оценивающие взгляды, Карающий знал, что сейчас они прикидывают как бы не повторить его участь и недоумевают: “Почему он ещё здесь? Почему не бежит сломя голову через всю империю и не прячется в какой-нибудь захудалой провинции…” Карающий и сам задумывался о путях отступления, а потом прятал подобные мысли подальше. Предательские мысли. Он знал, что отец поймет его, знал, что не будет преследовать, но не мог поступить иначе. Дело было даже не в клятве верности, которой он был связан. Мешала совесть и надежда, что все ещё можно изменить.
Да и куда податься? Чем он мог заниматься в привычной жизни? Кем мог стать? Наемником, в ряды которых он никогда не вольётся? Среди них будут искать в первую очередь. Торговцем? Торговать его не учили.
В темных коридорах, прикрывая лживые рты ладонями, советники шептались между собой: “Кому вообще нужна эта свадьба?” Принцесса не станет для них спасением, лишь переходящим знаменем, приятным дополнением к трону.
Наследник уже понял в какую сторону дует ветер и начал виться возле Эллиаль, как только она приехала. Вместе они смотрелись великолепно — оба добавляли проблем на его голову.
Рад отправился выполнять приказание, а Сид так и остался рядом, следуя за Карающим. То, что друга распирает от вопросов, было видно невооруженным глазом. Кайрин вздохнул.
— Говори уже…
— Я вывел его на чистую воду, — заявил Сид.
— Кого?
— Ученика твоего.
Солнце, игравшее на золотых куполах дворца, слепило глаза. Пахло пылью, подгнившими цветочными лепестками, едва различимый запах которых приносил из сада ветер, и ржавчиной. Карающий оправил рукава, обнаружив что манжеты загрубели от запекшейся крови. Стайка слуг, подметавших каменные дорожки, прыснули в стороны при виде воинов, будто могли заслужить порку только за своё неосторожное присутствие рядом с ними. Кайрин сделал вид, что не заметил страха. Все сейчас раздражало его, каждая мелочь, казавшаяся неправильной, или наоборот, слишком привычной, выводила из себя.
— Вот как…
— Он Шиа.
— Поздравляю, ты угадал. Это все?
Напрасно он все-таки доверил именно Сиду присматривать за Бес. Когда он ещё наивно принимал её за мальчишку, парень казался лучшей кандидатурой на эту роль. Сид легко сходился с детьми и служил неплохим примером для подражания для неокрепших юнцов. Он не занудствовал, изредка закрывал глаза на правила, и это делало из него человека, к советам которого хотелось бы прислушаться ребенку. Но Бес не была ребенком, и сейчас Карающему было трудно представить, как на протяжении пары недель он не различил в ней девушку. А между тем она смогла обмануть даже отца, которому Кайрин правду так и не рассказал.
Факт того, что она не опускала глаза долу при разговоре с мужчинами, не жаловалась, когда её днями напролет гоняли на тренировках, и не просила поблажек влиял на его восприятие больше, чем короткие волосы и мешковатая рубашка. Прическа не могла скрыть миловидного лица, а одежда — хрупкой фигуры. Наряди её хоть в платье, хоть в холщовое полотно, она останется прежней, как ни старайся.
— Ты заводишься. Шиа так Шиа, мне не важно на самом деле, хотя многие моменты в его странном поведении становятся на свои места. Он элементарные вещи не может понять, а ты просто не хочешь объяснять ему по какой-то причине. Хочешь защитить? Прекрати тратить время, если у него не получается работать незаметно, нам и дальше придется подчищать за ним. Трупов будет больше, и боюсь, его нежная натура с этим не справится.
— Ты его недооцениваешь.
— Во дворец прибывает много гостей, нужно вправить парню мозги поскорее.
Кайрин знал, что нужно, а как именно это сделать представление имел посредственное. Он бы с удовольствием заявил сейчас Сиду, что не жалеет её, что к видящим нужен особый подход, ведь дар делает их психическое состояние нестабильным, подталкивая к грани безумия, но он бы соврал.
— Когда приезжает Фалиан?
Карающий решил перевести разговор в деловое русло. Третий принц был обязан присутствовать на свадьбе отца, но судя по тому, как он оттягивал этот момент, вновь тащить во дворец его придется разве что на аркане. А ведь когда-то в ноги падал императору, умоляя, чтобы его не забирали.
— Джеран доложил, что ночью будут. Песчаная буря помещала им добраться раньше.
— Он появится во дворце в канун Рахнамара? Лучше бы ему встретить ещё одну бурю.
Сид задумался, от чего между бровями у него залегла угрюмая складка.
— Никто не посмеет навредить членам королевской семьи.
И все же сегодня Карающему выспаться не удастся. Когда на небо взойдет луна, каждый, кто владеет даром, получит возможность без суда воздать по заслугам своим неприятелям. Так завещал их Бог, такова его награда за жертвоприношение: “Наделенный силой, пусть силой возьмет своё”
Ограничения на убийства в ночь Рахнамара, конечно, наложил ещё прошлый император, но никто не будет мешать знати развлекаться. Платить за развлечения придется, как всегда, слабым, а Кайрину следить, чтобы все не зашло слишком далеко.
Возможно, то, что Бес зла на него, не так уж и плохо на данный момент….
Глава 7
Тревога витала в воздухе. Мы вышли из безлюдного крыла, в котором меня поселили, и я осознала, что лезу в самое пекло. Ступаю прямиком в чистилище и мило прошу, чтобы меня туда проводили.
Главный холл гипнотизировал мерцанием огоньков, переливавшихся за стеклами масляных ламп, очаровывал мрачной красотой искусной мозаики, украшающей колонны, приглашал окунуться в атмосферу роскоши и полуночных тайн, но это было обманчивым впечатлением. Даже Золушка знала, что волшебству свойственно испаряться с последним боем курантов.