Двенадцатая жена, или Выжить после... (СИ)

Что она только что сказала?! Запереть?! Это еще что за новости?!
Гнев на его сумасшедшую мамашу как рукой сняло. Я несколько ошеломленная сделала шаг назад, с некоторой растерянностью посмотрев на мужа.
Он на мгновение прикрыл глаза, будто стремясь справиться с раздражением, а затем отстранил от себя мать и под ее удивленным взглядом подошел ко мне.
— Доброе утро, - сказал мужчина, глядя мне в глаза.
— Доброе…
— Как ты себя чувствуешь?
Мои брови поползли вверх.
— А я должна чувствовать себя как-то особенно?
— Значит, пока все хорошо. Что ж, я рад.
И тут произошло нечто, к чему я была совершенно не готова. Он едва заметно улыбнулся, но это тут же сделало черты его лица мягче и красивее.
Есть люди, которым чрезвычайно идет улыбка, и Малкольм определенно один из этих людей.
Я моргнула, стараясь восстановится после мини-сердечного приступа, и едва не проморгала тот факт, что он развернулся и направился к двери. Среагировала я мгновенно и уцепилась за его рукав.
— Стоять.
Он обернулся через плечо. Его лицо снова стало спокойно.
— Что такое?
Я убрала от него руки, недовольно сдула с лица рыжую прядь и перевела взгляд на матушку. Она недобро посмотрела на меня в ответ.
— Можно я с мужем переговорю с глазу на глаз?
— Что?! – возмутилась женщина. — Я только приехала!
Хватило одного взгляда Малкольма, чтобы леди заткнулась и с видом оскорбленной невинности покинула будуар, Эрика мягко мне улыбнулась, коснулась плеча и пошла вслед за этой полоумной.
Едва мы остались наедине, я обошла мужа, потому что он стремился поворачиваться ко мне всем корпусом и заглянула ему в глаза.
— Тебе очень важно, чтобы я оставалась в трезвом уме? – начала я издалека.
По лицу его скользнула тень. Но это длилось слишком недолго, и я решила, что мне показалось.
— Разумеется это для меня важно, - проговорил он свои ледяным спокойным тоном.
— Прекрасно, - кивнула я. — Тогда прошу тебя, сделай что-нибудь со своей матушкой. Потому что она меня точно до белого каления доведет!
Он слегка нахмурил брови.
— Причем здесь она?
— Да при том! – воскликнула я, снова скрещивая на груди руки. — Она…
А потом поняла, что собираюсь банально нажаловаться.
Сама разберусь.
— Ничего, - буркнула я. — Не бери в голову.
Осторожно подняла на него взгляд, и поняла, что он спокойно смотрит в ответ. Его льдистые глаза были чисты и холодны.
— Что ты хотела сказать мне, Габриэль?
— Сказала же, ничего! – надулась я и отвернулась.
Вот же… Сначала присылает ко мне полоумных мамаш, а теперь спрашивает, что случилось.
— Я поговорю с ней.
Обернулась к нему, но он уже шел к двери. Его длинные пальцы сомкнулись на ручке.
— Тебе очень идет белый цвет, - произнес он таким тоном, будто отметил красоту мебели, и вышел.
Мои брови снова поползли вверх. И чего это такое было?
— Что?! – раздалось из-за двери. — Все что она наговорила тебе - все неправда! Я и слова ей не сказала!
Едва слышный голос Малкольма и снова его матушка:
— Ты выжил из ума?! Говоришь такое матери?! Да она же обычная потаскуха! Это видно! Пусть она всего лишь очередная твоя подопытная, но ты мог найти кого-нибудь и получше!
Подопытная?!
Слова мужа я не расслышала, но от его тона неуютно стало даже мне. А ведь меня от него отделяла стена! Не хотела бы я оказаться на месте этой женщины.
— Я поняла вас, милорд, — донесся до меня ее глухой голос. — Мое поведение было недопустимо, я извинюсь перед ней.
Дверь открылась. На достопочтенной леди Астайн не было лица, она побелела как полотно.
— Простите меня, миледи. У меня должно быть мигрень, не понимаю, что я несу. Надеюсь, вы сможете проявить ко мне благосклонность, — она низко склонила голову, и мне стало как-то не по себе.
Мои брови полезли выше.
— Ничего страшного. Я вас прощаю, - пробормотала я.
— Мне бы очень хотелось показать вам город. Вы окажете мне эту честь?
Брови поползли еще выше, уже почти соприкасаясь с волосами. Моему изумлению не было предела.
— Конечно.
 
— После обеда, если вам будет удобно, - она снова поклонилась и быстро ушла.
У меня приоткрылся рот.
В открытый дверной проем медленно вошла Эрика.
— Ее там в коридоре подменили что ли? – ошарашенно произнесла я.
Подруга качнула головой.
— Ты бы видела лорда Астайна... Я такого ужаса никогда не испытывала. И ведь он даже тона не повысил, но этот его взгляд! Даже мне хотелось после его слова у тебя на коленях прощение вымаливать, хотя я вообще была ни при чем.
А личность моего муженька с каждым днем становится все любопытнее и любопытнее. Это что же он за фрукт такой, что родную мать до дрожи в коленках испугать может? Нет, это так вообще-то надо уметь…
— Ты не пойдешь со мной в библиотеку? – услышала я вопрос Эрики, который выдернул меня из плена мыслей.
— Что? Нет. Ты же знаешь, я - не такой фанат чтения, как ты, - усмехнулась я. – У меня тут одно свидание назначено…
Эрика моргнула и настороженно на меня посмотрела.
Бедняга, привыкла, что от меня можно ждать чего угодно, но ничего хорошего, и уже даже шуток не понимает.
— Да к дракону я иду! – успокоила я ее.
Взгляд стал еще более настороженным.
— Да не съест он меня!
Настороженность возросла троекратно.
— Дядей клянусь!
Она увеличилась еще вдвое.
— Ничего хорошего обычно не случается, когда ты им клянешься, - подозрительно произнесла подруга.
— Все будет в полном ажуре! – усмехнулась я, чмокнула ее в щеку и, подобрав юбки, помчалась в свою комнату, по пути ловя несколько удивленных взглядов прислуги.
Ага, не привыкли, что у вас леди Ледяных гор по дворцу бегает? А привыкайте! Я такая, с шилом в одном месте.
  
ГЛАВА 5. ПРОГУЛКА В ГОРОД
 
Я впервые передвигалась на санях.
Разумеется, я знала, что в Ледяных горах снег идет чуть ли не каждый день, но как-то не задумывалась о том, что из-за подобных погодных условий средство передвижения тоже менялось. Да ладно, что уж говорить. Я впервые одевалась на улицу так тепло. Несколько нижних юбок, шерстяные панталоны, теплые чулки, высокие сапоги, сверху шуба и шапка, а в довесок мне еще и варежки впихнули, чтобы уж точно не замерзла. Стоя в теплом дворце, я смотрела на все эти вещи с крайней степенью сомнения, но сейчас готова была едва ли не в ноги бухнуться тетеньке, которая отвечала за мой гардероб.
Надо будет с ней хоть познакомится что ли… Да и вообще следует прислугу узнать. Ужасно странно видеть перед собой незнакомые улыбчивые лица, готовые выполнить мою прихоть, и не знать их имен. В поместье у батюшки прислуги было немного, он не любил позерства и не понимал того, что люди кичились множеством слуг в своих домах. Папа не любил напрягать людей понапрасну. Здесь же ходил целый легион разных слуг, и я совершенно не знаю, что со всем этим делать. Спасибо хоть на том, что меня не просят взяться за хозяйство, а то я бы им нахозяйничала, конечно…
Достопочтенная леди Астайн сидела напротив, чинно сложив руки на коленях и смотрела в окно. Сейчас она так разительно отличалась от той женщины, с которой я встретилась в будуаре, что мне даже не верилось. И чем дольше я на нее смотрела, тем больше мне хотелось у нее кое-что спросить. В конце концов мое чувство такта и терпение дали сбой, и я выпалила:
— Почему вы так боитесь собственного сына?
Женщина выпрямилась еще сильнее. Теперь, казалось, будто она проглотила жердь. Я поняла, что с размаху наступила на любимую и всячески оберегаемую мозоль. Но почему-то я была абсолютно уверена в том, что она не посмеет не ответить.
— Он не мой сын.
— Что?! – удивленно переспросила я.
Она только открыла рот, а у меня уже перед глазами стояли картины одна хуже другой. Я даже почти уверовала в то, что женщина убивает жен Малкольма, поскольку сама влюблена в него без памяти. После этой пришедшей в голову мысли, я подумала-подумала и осторожно отодвинулась от нее подальше. На всякий случай.