Пепел и крылья
Ниже приводится текст самой популярной баюкающей песни бистов о крылатых кошках и Золотом Городе – «Колыбельная шаати». Её поют матери своим детям, она звучит в сиротских приютах, её исполняют на похоронах безвременно умерших младенцев, вкладывая амулет шаати при погребении:
Ночь рассыпала монетки. Спи, малыш.Тишина раскинет полог, не проскочит мышь.Паучок спрядёт ловушку и поймает сны.Сироту согреет кошка – стражник пустоты.Первые лучи прорежут крылья хрупкой тьмы,Души деток улетают в древние холмы.А за ними, среди неба, словно дивный сон,Золотого Града слышен сладкий перезвон.В той стране не знают горя и не знают бед.Там не ведают недугов. Страха, боли нет.Словно мачты, шпили башен на седых горахИ трепещет память, тая, на семи ветрах.Пробуждается пустыня и горит песок.На рассвете еле слышен детский голосок:«Обогрей меня, шаати, холод забери,В Град прекрасный и далёкий душу унеси».И ответит кошка: «Залезай смелей!Отнесу тебя я сквозь пески. Скорей!»Вмиг подставит спину, крыльями взмахнёт,И малыш ненужный на века уснёт.Обгоняя ветер, полетят ониВ Град Златой, далёкий, на краю земли.Ночь рассыплет звёзды – некому собрать.Пусть сегодня кошка будет крепко спать.Таким образом, самые глупые создания Аббарра получили статус почти священного животного, стали героями песен и легенд, а медальоны с их изображением из века в век служат оберегом для младенцев.
Сокровища Мэй
Аббарр – величайший, но не единственный из оплотов Мэйтару. Рассеянные по песку, как драгоценные камни на платье, оазисы подобны самоцветам – каждый имеет свою уникальную форму и огранку. Если вы располагаете достаточным количеством времени, присоединяйтесь к Драконьему Хвосту, самому полноводному каравану Мэй, и совершите путешествие по ожерелью Мэй.
Одни говорят, что оазисы – выплаканные от горя глаза Богини Мэй, другие – что дары Богини Интару, третьи – что уцелевшие осколки некогда зелёной долины. Каждый волен сам решать.
На восток от Аббарра, минуя Зев, известный так же как Сковорода Гаара, лежит Най-Тирах, город, раскинувшийся у подножия Энхар вблизи руин древнего Архива Тирха. Это место славится шерстью и молоком кулу, азуритовой мастерской Синего Резчика, чашками из панциря тарий, россыпью дешёвых украшений из пустынных самоцветов, масштабными ярмарками и представлениями, приуроченными к главным праздникам Оборота Орта и, конечно, обширной библиотекой. По легендам, руины Тирха хранят бессчётное множество тайн Древних, добраться до которых удаётся лишь редким смельчакам.
Так же Най-Тиарах знаменит сетью ледяных пещер и озёрами, спрятанными в них. В этих пещерах достаточно чудес, способных удивить, но одним из любимых и сыскавшим Най-Тиарах славу является марда – растение-паразит с бледными, похожими на птицу, цветами. По легенде, некогда Марда была дочерью пастуха кулу, любопытной девой, любящей проводить свободное время, изучая пещеры. Там-то она и повстречала подгорного правителя. От их союза родились прекрасные цветы – подземные птицы, что парят, не ведая неба. Цветёт это растение ограниченное время и является главным ингредиентом для знаменитого мороженого кулумару, которое готовят лишь на праздник Восьмой Луны.
Южнее Аббарра находится утративший своё былое величие оплот Варме, что на древнем наречии бистов означает «время» и «алый». Некогда там располагался храм Алого Пламени, сгинувший при столкновении с воинами Интару, давным-давно. Адептов Варме преследовали веками, пока не уничтожили окончательно. Сегодня сила алого пламени осталась лишь в рубинах, которых с каждым оборотом Орта становится всё меньше и меньше. Говорят, нынешнее поселение находится несколько вдали от изначальных границ древнего оплота, а пески вокруг полнятся суевериями. Местные шепчут о мерцающем городе, который возникает среди пустыни и исчезает подобно миражу. А ещё слухи рассказывают о старике, выходящем к ночному костру караванщиков и за миску похлёбки рассказывающем старые песни:
Пустынный дух в полночный час пришёл испить огня.Тихонько он сидел средь нас, дыханье затая.Он ел, как мы, и пил, как мы, смеялся и шутил,Впервые за три сотни лет костёр его пленил.Огонь плясал, и пели мы о доме и любви,О тех, кого в сердцах храним, всем бедам вопреки.И слово шло по кругу вспять, и каждый был не прочьСвою историю пропеть, пока в разгаре ночь.Нет места сну на биваке, чужак оплатит долгМонетой не из серебра, а из сплетенья слов.Его история сладка, она туманит ум:В ней пламя Варме оживёт и хлынет на песок.Песнь потекла, как жидкий мёд, пьянящая на вкус.Там боль и смерть, любовь и кровь, там радость, страх и грусть.И каждый слушал, не дыша, слова сочили яд:Блеснула сталь, раздался крик, туман окутал взгляд…Вот первый луч обнял песок, огонь давно погас.Чужак смотрел на ворох тел. Чужак смотрел на нас!И сколько раз бы не горел огонь во тьме ночной,А на рассвете он всегда один и неживой.Извечный сон на биваке, чужак исполнил долгМонетой не из серебра, а из сплетенья слов.Его история как мрак, она туманит ум:Друзей врагами обратит и кровью напоит песок.Сейчас Варме знаменит своим ткачеством, а роскошные ткани мастеров оазиса идут не только на пошив одежды Орму, но и доступны всем жителям Мэйтару. Отрезы с превеликим удовольствием скупаются Силурией и Империей Дракона на торговых рядах Лантру.
Дальше на юго-восток раскинулись синие сады Азура, оазиса, поставляющего ко двору Орму азуритовый мёд, балующий жителей Аббарра спелыми чавуки, а красавиц всего континента – синим маслом с пленяющим сладким ароматом. Азур означает «синий» и «сила», так же это цвет пламени, что ткёт материю всего мира. По поверьям, синие лепестки соцветий чавуки содержат в себе силу этого аспекта Интару, а потому тут же в оазисе находятся мастерские, производящие азурил – эликсир, восстанавливающий силы и пользующийся огромным спросом среди воинов, наёмников и охотников за сокровищами древних руин.