Живые и мёртвые. Часть I (СИ)

Тут, сука, ничего не поделать! Я физически не мог из своего положения закинуть телефон достаточно далеко!
Делаю короткую дыхательную разминку, ибо на более длинную времени не хватит. В принципе, в себе я был уверен, считая, что смог бы пробиться даже через основной зал. Уж с третьей попытки-то точно! Но ребята… оставаться в одиночку, во время такого вот… события, мне не хотелось. Нужна была команда и помощь остальных.
Что уж там, я был бы не против помощи и остальных сокомандников, оставшихся в отеле, но когда мы вчера активно созванивались с родственниками, я набрал и тренеру, только… не дозвонился. Как и до всех остальных наших парней и девчат. Никто не взял трубку. Разговор об этом мы заводить не стали.
БЗ-З-З! БЗ-З-З! — громко начал надрываться телефон, отчего трупы чуть не обезумели. Они налетали друг на друга, делали робкие попытки укусить самих себя, но тут же прерывались и продолжали бродить по кругу, усиленно махали руками, и прибывали, прибывали…
Быстро махнул рукой, призывая остальных спускаться вниз, а сам крепко зажал топор, оставаясь в стороне. Проходящая мимо Наоми коснулась меня рукой и кивнула. Мимолётно улыбнулся ей в ответ, пристраиваясь за последней — Хэйзел, одной из «новеньких» мажорок.
Как я и приказывал, мои подопечные, стараясь не смотреть на орду, быстро спускались через опасный пролёт, оказываясь на втором этаже. Там Лэнс стопорил остальных, ибо продолжать путь, возглавляя всю группу, у него не хватало смелости. Точно так же, как и с «Атенскими соколами». Я ведь пришёл в команду позже него. Чапман на год меня старше и играет в этом университете дольше. Но… квотербеком стал я, а не он.
Серый мир почти полностью застыл, воспоминание подходит к концу. Сейчас я отчётливо вижу, как трупы смотрят на нас. Их носы двигаются, а зрачки в бледных глазах провожают наши передвижения.
Не все из них, само собой, обратили на нас внимание. Но в такой толпе, чисто по теории вероятности, нашлись бы те, кто наблюдал за проходом в данный момент, ибо слишком уж тут много зомби набралось.
Остановив «плёнку», я тщательно осматриваю сцену, виденную моими глазами. Вот за спинами трупов с трудом заметно, как они пробираются с нижних и верхних этажей через неработающий эскалатор, так спеша, что аж падая с него на пол.
Продолжаю ход времени.
Зомби бросились к нам уже на последних секундах. Казалось, ещё пара мгновений — и мы будем спасены, успев спуститься вниз, но нет… И ладно бы их было два-три, но… Вслед за одним почти моментально среагировали другие. Кажется, это какой-то новый стадный инстинкт: если один живой мертвец видит, как бежит его «товарищ», то присоединяется. Ну, или они таки почуяли нас. Непонятно…
Вот я отбиваюсь от одного, блокирую второго, третьего… сопротивляющуюся цель — меня — обходят с нескольких сторон и устремляются к моим ребятам, из оружия у которых — пара палок от швабр, взятых из той же самой комнаты, откуда я вытащил топор.
Ещё несколько секунд — и вот я опять на моменте своей смерти и начала отката времени. Что можно изменить здесь?
Попробовать иной вариант прохождения через двойку мертвецов? Я задумался и провёл в таком состоянии порядка десяти минут, но все варианты, что приходили в голову, требовали либо инструментов, которых у нас не было, либо оружия. Мысленно сплюнув, задумался, что, возможно, стоит сменить план выхода кардинально?
Что мы можем?.. Ну… ждать. Предположим… Вот только шансов, что нас вытащат и спасут, даже меньше, чем если открыто пойти в сторону лифтов и живыми спуститься прямо через главный зал. Весь мир, судя по всему, столкнулся с эпидемией. Это значит, что до нас никому нет дела. Выходит, лежать и медленно умирать от голода, надеясь на спасение — не вариант.
Люк в потолке. Он был закрыт на ключ, которого у нас не было, но теоретически, с помощью топора и хорошей порции матов, не забыв запереть входную дверь, чтобы к нам «на огонёк» не заглянули дружелюбные соседи, можно попробовать его взломать.
Что происходит на крыше, я не имею ни малейшего понятия. Нет, в окно я посмотреть успел, и Крейг был прав на все сто, когда говорил об ужасах, творимых там. Но… сейчас, кроме крови и кишок, на улице уже ничего не осталось. Все трупы обратились и встали, пополнив ряды мёртвого легиона.
 
Значит, чисто теоретически мы сможем, оказавшись на крыше, найти наружную лестницу ведущую вниз, и спокойно спуститься. Правда, будем при этом на виду, а трупы, — во всяком случае, пока — обладают вполне себе хорошим зрением. Значит, нас будет ждать тёплый приём.
Можно попробовать выйти ночью… Но тогда и сами будем слепыми, как кроты… В общем, оставим вариант в качестве запасного плана — всё-таки мне он откровенно не нравится.
И что тогда делать? Думай, голова!
Начинаю пересматривать сцену нападения мертвецов снова, а потом снова и снова…
Вот! Зомби двигают носом, когда смотрят в нашу сторону! И действительно… если задуматься, то чем мы отличаемся от этих трупаков? Чисто внешне многие из них продолжают выглядеть вполне себе прилично! Но на них не нападают. Почему? Хм…
Они специфично двигаются, немного отклоняя голову назад, полностью опустив руки и не двигая головой в стороны. Хорошо, принимается — изобразить нечто похожее будет нетрудно. Что ещё? Какие вообще у человека есть возможности что-то понять? Ответ прост — органы чувств. У заражённых они каким-то образом продолжают функционировать, и если на слух ориентироваться не выйдет, ибо на шум будильника сбежалась целая орда, которая своим копошением заглушила всё остальное, то остаются лишь нос и глаза. Глаза обманем, выходит — всё дело в обонянии.
Чем мы отличаемся по запаху? Не знаю, гнить трупы если и начали, то пока не особо заметно. Но, быть может, у заражённых более тонкое обоняние? Хех, возможно… А может быть, мы просто принюхались — ведь чуть выше, на лестничной площадке, жутко воняло… Точно! Там лежит мертвец! Причём именно из зомби, так как я успел заметить, что у него весь рот был в крови и кусках плоти.
Значит…
С чувством некоторого удовлетворения откатываюсь на момент переговоров по поводу отвлечения заражённых. Теперь у меня есть план.
***
— Ни за что! — шёпот был столь громким, что в любую секунду мог перерасти в крик.
— Представь, что это челлендж, — терпеливо повторяю я.
— Но это ни хера не челлендж! Ты предлагаешь мне… — бледно-зелёная блондинка-блогерша взмахнула руками, указывая на меня и не находя слов.
— Кхм, — оглядел я кусок чужих кишок, намотанный на самого себя и некоторое количество их же в своих руках. — Извини, конечно, но осталась лишь ты и Арлин, хотя, видит бог, Анну и Хэйзел уговаривать было не менее трудно. Хочешь я тебя поцелую потом за это? Ну, когда всё закончится и мы сможем почистить зубы и отмокнуть в ванне?
— Я бы тебя ударила, если бы не боялась разбрызгать всю эту… субстанцию, — разобрав мои слова, прошипела Наоми, — только попробуй ещё хоть раз так пошутить, и компанию в постели тебе будет составлять Лэнс.
— Да чего я-то опять, — пробурчал Чапман под ухмылки остальных ребят.
«Ещё хоть раз так пошутишь…» — я ведь шутил про поцелуй, верно? Или нет?
— Прошу вас, мисс Корсон, — встаю на колено, протягивая ей начавшую гнить плоть. — Примите сей дар, — мой возвышенный тон неумолимо меняется, — и прекращайте ломать грёбаную комедию! Хочешь, чтобы из-за тебя нас сожрали? В таком случае сиди тут и залипай в телефон все оставшиеся полчаса, пока он окончательно не сдохнет, а мы предпочтём попытаться спастись!
Констанция издала рычащий и полный гнева звук, который опять же был достаточно тих, после чего приняла окровавленные потроха и, борясь с приступом тошноты, нацепила их вокруг своих плеч.
Нам очень повезло, что в комнате с инструментами для уборки нашлись халаты, причём в достаточно большом объёме. Хватило всем. Оттуда же взяли и одноразовые перчатки.
Чтобы уговорить всех, у меня ушло почти полтора часа. Время приближалось к десяти утра, звуки на улице стали звучать чаще и громче. Впрочем, толком это ни на что не повлияло. «Украсив» последних представительниц прекрасного пола, мы снова отправились вниз. Путь был мне прекрасно знаком, но не забывал проверять лестничные пролёты. Всё-таки за это время многое могло измениться.