Путешествие

По дороге домой Мэдди остановилась у магазина, чтобы купить что-нибудь к обеду. Ее внимание привлекла фамилия Джека, набранная крупным шрифтом на первой странице бульварной газеты. Заголовок, привлекший ее внимание, гласил: «Дорогой муженек знаменитой Мэдди Хантер все еще сердится на нее из-за внебрачного ребенка? Похоже, он тоже нашел себе крошку. Сладкая месть».
А ниже она увидела фотографию Джека, выходившего из ресторана рука об руку с очень молодой и хорошенькой блондинкой. На его лице застыло испуганное выражение. Такое же, наверное, как в этот момент у Мэдди. По дороге домой она внимательно прочитала статью. Она не могла бы сказать, правда ли то, о чем писала газета, или это было сфабриковано. Тем не менее, эта новость ее крайне расстроила. Она так и сказала Лиззи.
Та попыталась утешить мать:
– Ты ведь сама знаешь, как это бывает. Может, они были в компании друзей, или это чья-нибудь жена, или возлюбленная. Сплошь и рядом все эти истории оказываются ложью. Никто им, как правило, не верит.
Вполне возможно, думала Мэдди. И все же, глядя на фотографию, она почувствовала, словно ей дали пощечину.
Уже два дня Джек ей не звонил. Она решила позвонить сама по тому номеру в «Клэридже», который он ей оставил. В отеле ей напомнили, что мистер Хантер уехал на уик-энд к друзьям. Их номера телефона Мэдди не знала.
Больше она никому ни словом не обмолвилась о статье. Однако не переставала думать об этом весь уик-энд и к понедельнику буквально кипела. Джек вернулся лишь к вечеру и сразу заметил ее настроение. Сам он пребывал в великолепном расположении духа.
– Что это с тобой, Мэд?
Не говоря ни слова, она взяла приготовленную заранее газету и показала ему.
Он лишь пожал плечами, поднял на нее глаза и благодушно ухмыльнулся:
– Ну и что такого? Мы встречались большой компанией, а потом вышли вместе с ней. Насколько я понимаю, это не преступление.
Он, похоже, вовсе не чувствовал себя виноватым и не собирался ни оправдываться, ни извиняться. Либо он и в самом деле ни в чем не виноват, либо это невероятная наглость. Глядя на мужа, Мэдди не могла понять, где правда.
– Ты с ней танцевал? – спросила она не сводя с него глаз.
– Конечно. Я со многими танцевал в тот вечер. Но я ее не трахал, если тебя именно это интересует. – На его лице появилось раздраженное выражение. – Ты меня в этом подозреваешь, Мэд? Не так ли?
Он подошел к ней ближе, глядя на нее так, словно это она опять виновата. Словно не его супружеская верность сейчас находится под вопросом.
– Я волновалась. Она очень привлекательна. А газеты подали все так, будто ты с ней встречаешься.
– Если судить по тому, что писали в газетах о тебе, ты там выглядела дешевой шлюхой. Но я же этому не поверил, правда?
От этих слов она сжалась, как удара.
– Как ты можешь так говорить, Джек...
– Но это же правда. У меня пока еще никакие незаконнорожденные дети не объявлялись. Если бы это произошло, тогда ты имела бы право со мной ругаться. Но при теперешнем положении вещей, я считаю, тебе нечего мне сказать. Ты меня обманывала и столько всего от меня скрывала, что кто сможет меня обвинить, если бы и я ответил тем же?
Снова она виновата, как обычно. И отчасти он прав. Она ведь скрыла от него, что собирается перевезти Лиззи в Вашингтон, что время от времени встречается с Биллом, что ежедневно разговаривает с ним по телефону. Джеку снова удалось перевернуть все с ног на голову и заставить ее почувствовать себя виноватой. Вопрос же о его собственной супружеской верности так и остался в стороне.
– Извини. Просто это все выглядело так...
– Не торопись указывать пальцем на других, Мэд. Ну а что на работе?
Как всегда, он начисто отмел все ее обвинения. Однако вернулся к этой истории позже, когда это оказалось для него удобно, когда понадобилось в очередной раз ее приструнить. Он умело использовал ее обвинения в свой адрес против нее же самой, обвинив ее в том, что она флиртует со своим новым коллегой Элиоттом – молодым, красивым и неженатым. Джек начал сообщать Мэдди о слухах, которые якобы уже ходили о них с Элиоттом. Она ему поверила, и это ее очень расстроило. Она рассказала обо всей этой истории Биллу. Тот сделал попытку открыть ей глаза, сказал, что Джек таким образом пытается отвлечь ее внимание от его проделок. Однако Мэдди не сомневалась: Джек верит слухам. Она чувствовала себя ужасно.
 
Но все, что говорил ей Джек об Элиотте, не шло ни в какое сравнение с его бешенством, после того как кто-то из знакомых ему сказал, что видел Мэдди с Биллом за ленчем в «Бомбей-клубе».
– Так вот почему ты набросилась на меня после Лондона! Пытаешься переложить свою вину на чужие плечи? Ты что, трахаешься с этим старым пердуном? Если это так, то мне тебя жаль, Мэд. Похоже, что получше тебе уже никого не найти.
– То, что ты говоришь, просто отвратительно!
Мэдди пришла в настоящую ярость. Никакой Билл не старый. Он прекрасный, интересный человек, очень привлекательный внешне и невероятно порядочный. Поразительно... он ведь на двадцать шесть лет ее старше, но в его обществе она никогда не вспоминает о разнице в возрасте.
Ситуация еще больше обострилась. Джек каким-то образом узнал от секретарши на студии, что Билл звонит ей в офис. А дальше с помощью мелких ухищрений ему удалось вытянуть из нее признание, что Билл и Мэдди ежедневно разговаривают по телефону. Через пять минут он в бешенстве ворвался к жене в офис, осыпая ее градом оскорблений:
– Ах ты, мелкая шлюшка! Признавайся, что между вами происходит? Когда у вас это началось? Может, на этих душераздирающих заседаниях женского комитета? Не забывай, что этот сукин сын довел дело до убийства собственной жены! Может быть, он и тебе окажет такую же услугу, если не поостережешься.
– Как ты можешь так говорить! – Слезы хлынули у Мэдди из глаз. Какой Джек жестокий! И как она сможет ему доказать, что не спала с Биллом Александром... – Мы с ним только друзья. Я никогда тебя не обманывала, Джек.
Она с мольбой смотрела на мужа, словно заклиная ей поверить. Его поведение потрясло ее до глубины души. Она чувствовала себя растоптанной. Однако, как ни странно, ненависти к нему не испытывала.
– Расскажи это кому-нибудь другому! Я-то тебя хорошо знаю. Ты же наврала мне про ребенка.
– Это совсем другое.
Рыдая, она присела на край стола, вся съежившись от его слов, как от ударов хлыста.
– Черта с два! Я больше не верю ни одному твоему слову. С какой стати я должен тебе верить после всей твоей лжи! Могу напомнить, что твоя собственная дочь – еще одно доказательство твоей лживости.
– Мы только друзья. Джек...
Но он ее уже не слушал. Хлопнув дверью, он выбежал из ее офиса, едва не разбив стекло. Мэдди осталась сидеть на краешке стола, сотрясаясь от рыданий. Через полчаса позвонил Билл. Она рассказала ему о том, что произошло.
– Я думаю, вам больше не стоит мне звонить. Он уверен, что у нас любовная связь.
И конечно, встречаться за ленчем они тоже больше не смогут. Мэдди казалось, что она сама перекрывает себе кислород. Но выбора у нее не было.
– Я сама буду вам звонить. Так проще.
– Он не имел права так с вами говорить! – Билл не мог сдержать ярость. А ведь она еще не все ему пересказала из того, что наговорил ей Джек.
– Мне очень жаль, Мэдди.
– Ничего. Я сама виновата. Я его разозлила, когда обвинила в том, что он с кем-то встречался в Лондоне.
– Да, черт возьми, вы же видели фотографии в газетах! Что еще вы могли предположить?
Билл не сомневался, что Джек ее обманул, однако не стал ей этого говорить. Тем не менее, он не мог сдержать себя:
– Сколько вы еще намерены терпеть, Мэдди? Сколько еще вы сможете вынести? Этот человек обращается с вами, как с грязью, он вас топчет ногами. Неужели вы этого не видите?
– Вижу... Но в чем-то он прав. Я ведь действительно лгала ему о Лиззи. Я сама его спровоцировала. И насчет вас я его обманывала. Мне бы тоже не понравилось, разговаривай он каждый день по телефону с другой женщиной.