Тайна крови (СИ)

— По бизнесу, — я пожала плечами и глупо улыбнулась. Ну зачем мне бизнес?
— Пригодится. Потом спасибо скажешь. Почитай. А как проснусь — обсудим.
Что ж. Желание пациента — закон. Я заперла двери, поскольку читала весьма необычным способом. Планшет на полу, а я, широко раздвинув ноги, ложусь животом на пол и читаю. Балерина должна работать над растяжкой каждый день, каждый час, каждый миг. За счет чего достигается легкость? Это только кажется, что ноги взлетают на сто восемьдесят градусов сами собой. Чтоб такого добиться, нужно постоянно работать. Два-три дня передышки и мышцы снова деревенеют и стягиваются, отбирая заветные сантиметры.
Через час я растянулась в шпагате, потом в другом шпагате, потом читала с прогибом в спине, отмечая особо интересные или сложные моменты. Потом пришла настоящая медсестра, проверила показатели фета Сайонелла и фета Барского, потом Оуэн-таки проснулся. Мы помылись, переоделись, покушали и принялись спорить о бизнесе. Никогда бы не подумала, что я буду горячо обсуждать такие вопросы. Сначала было сложно и непонятно, но когда я перевела все в плоскость материнского кафе и булочек с разными начинками, все моментально отразилось для меня в иной плоскости. Я осознала множество маминых ошибок и своих собственных. Впрочем, восемнадцатилетняя соплячка, не интересовавшаяся экономикой, не смогла бы удержать кафе в условиях столь жесткой конкуренции. Ни при каком раскладе. Ладно хоть умные люди рассказали об эмансипации, иначе сейчас мы с ребятами жили бы по разным семьям. Хотя, зная их, верю, что сбежали бы и жили вместе. Тайно, подпольно, прятались бы… Когда я получила дееспособность, кафе было уже не спасти… Точнее, мне так казалось. Сейчас, после разговора с фетом Сайонеллом поняла, что жестоко ошибалась. Да только кулаками после драки не машут.
Прощались мы тепло, хотя спор шел порой на повышенных тонах. Мы активно жестикулировали, хлопали перечницей и солонкой, мяли салфетки, переставляли тарелки, изображая спрос, предложение, кривые, косые, качество и себестоимость. Но это доставило обоим огромное удовольствие!
Переодевалась я с довольной улыбкой, тем хуже было услышать от Лоби:
— Там тебя внизу дожидаются. Охрана передала.
— А то я не знаю, — поежилась, представив, что сейчас меня заберет волар, увезет в шар и больше обо мне никто не услышит.
— Таххир, — удивила подруга. Я замерла и повернулась к ней, чтобы проверить, не обманывает ли. Она лишь кивнула. — Сама удивилась. Но сегодня смена Эртана. Он не станет врать. Твой бывший просился на этаж, но я велела не пускать.
— Правильно сделала, спасибо.
— Можешь выйти через черный ход, я внесу тебя в базу.
— Нет, я… — задумалась, стоит ли встречаться с Таххиром.
С одной стороны — опять могут появиться СМИ, снять нас вместе, потом все переврут, истолкуют не в мою пользу. С другой стороны, необходимо развязать все узлы, что завязались в прошлом. То, что Таххир однозначно мое прошлое — даже не сомневаюсь. Нас связывают долгие четыре года. Иногда было хорошо, иногда не очень, но было. Мы через многое прошли, этого не изменить, этого не отнять, и он всегда занимал и будет занимать в моем сердце определенное место. Позорно сбежать от него я не имела морального права. Да, он меня унизили и обидел, но тем самым в действительности дал старт новым, чудесным изменениям в моей жизни. Я имею в виду внутренние изменения, а не те, что случились во Флай Скай… Я обрела свободу и начала раскрывать свою чувственность, которую Таххир гробил и херил.
— Я должна с ним встретиться и поговорить!
— Как знаешь. Удачи тебе!
— До завтра, Лоби. И передавай привет мужу!
Подруга притворно сощурилась и погрозила мне пальцем. О, мужа она любила больше, чем свою работу. А работу Лоби обожала. Аркхом была готова биться за каждого пациента перед правлением, за каждый бонус, за финансирование, за ремонт и кучу всего необходимого для благополучия местных постояльцев.
Лифт бесшумно и легко спускал меня с небес на землю. Чем ближе к ней, тем сильнее колотилось сердце. Сейчас я впервые увижу Таххира после того премилого события на диване, где мы время от времени возлежали в миссионерской позе. Свою первую любовь. Своего первого мужчину…
 
Железная палка турникета больно ударила по бедру — забыла приложить ладонь к сканеру. Затем врезалась в стеклянную дверь, едва не расшибив лоб. На улицу, наполненную вечерним зноем и бархатом сумерек выходила на негнущихся ногах с холодными вспотевшими ладошками, которые едва не вытерла о дорогущее платье. И чего волнуюсь как перед поступлением в университет? Это просто Таххир.
Он правда ждал. Сидел на каменной скамейке возле высокой клумбы и ждал. Я едва его узнала, замерла, рассматривая сбоку. Дорогой деловой костюм, черный, со стальным отблеском, светлые волосы аккуратно зачесаны назад, а в руках букет роз. Дорогущие цветы! Дорогой костюм! Прическа, чтобы показать статус искристого! Откуда только денег набрал? Разрыв, определенно, пошел ему на пользу.
Увидев меня, Таххир выпрямился во весь рост. Надо же. Кажется, даже несколько похудел…
— Привет, лапа.
Вот только голос остался прежним и талый лед в глазах тоже. Подошел ко мне, обнял и по-обычному поцеловал в щеку, обдав ароматом неизвестного парфюма. Вкусного. Дорогого. Вел себя так, словно не случилось ничего, словно мы все еще вместе, а я — его. Вот только он стоял слишком близко, касался меня бедрами и, если раньше это волновало, то сейчас стало неприятно. Шагнула назад.
Сумерки сгущались. Задрожали фонари, рассекая темноту желтоватым светом.
— Нравится?
Таххир развел руки в стороны и покрутился, демонстрируя нового себя. Медленно пожала плечами — большее, на что меня хватило. Такое чувство, что прямо рядом со мной перевернулся грузовик с анниками. Я смотрю на них и понимаю, что в шоке. А вот хороший он или плохой этот шок — аркх его знает! Схватить и убежать или пройти мимо, словно ничего не видела? Вот только дважды в одну реку, говорили древние, не войдешь. Смысл сказанного я поняла лишь сейчас. Таххир изменился внешне. Но внутренне, ногу дам на отсечение, все такой же. А нога, меж прочим, мой рабочий инструмент!
— Ты хорошо выглядишь, Таххир, — произнесла, почувствовав, что голос окреп, а шок постепенно схлынул и уступил место поднимающейся злости. — Рада, что смог поправить свое финансовое благополучие.
— Понял, как был не прав с тобой. Во всем, — он протянул мне букет. Розы-то ни в чем не виноваты. Приняла, вдохнула терпкий аромат цветов, завернутых в крафт-бумагу.
— Извинения приняты, — сказала уже с большей теплотой.
Его губы дернулись в улыбке, и мужчина подставил локоть, приглашая прогуляться.
— Таххир, у меня нет на это времени. Скоро за мной прибудет волар. Если тебе действительно есть, что сказать — говори сейчас, если же ты просто решил выгулять новый костюм с прической и щегольнуть передо мной букетом, то план выполнен.
— А ты изменилась, — удивился он, вернув мне жесткий ответ.
Зато вот ты не изменился!
Таххира бесит, когда женщина не знает свое место. «Своим» местом для нее является кухня, кровать и работа. В остальное время она должна внимательно слушать своего мужчину и принимать любую его ласку, любое обращение, как высшее благо. Слишком поздно я поняла, что отношения могут быть иными…
— Зубы отрастила?
— Что есть, то есть.
Его верхняя губа дернулась. Так и подмывало кинуть в него букетом, но ведь с этого пустынного мертвоеда станется, своей блондинке потащит. Мне за все четыре года цветы подарил лишь трижды. На день рождения. О четвертом вообще забыл, а я и не напоминала…
— Это женщину не красит.
— Знаешь, мне пора, — и в доказательство серьезности своих намерений, поправила сумочку и шагнула вперед. Хотя волар уже через пять минут должен приземлиться возле центрального входа.
Таххир схватил меня за локоть и резко толкнул на себя. Впрочем, я даже опомниться не успела, как он уже целовал асфальт, вдыхая пыль, а над ним двумя грозовыми тучами нависли рейгверды.