Не жизнь, а сказка

Друзья переглянулись.
— А-а, сколько будет стоить? — выдавил из себя Мишка. — Одно и другое?
— Деньги нас не волнуют, не переживайте! О финансовой стороне вопроса можете забыть. Итак, что вы скажете?
Друзья вновь переглянулись — Мишка с радостью во взоре, Серёга, с нарастающей тревогой. Он слишком хорошо помнил поговорку "бесплатный сыр только в мышеловке".
— Окончательно! — выпалил Мишка.
— Можно поподробнее узнать? — спросил Серёга.
— Пожалуйста! Вариант с отсрочкой подразумевает создание на законной основе временной невозможности призвать совершеннолетнего индивидуума в ряды вооруженных сил, — тоном заправской канцелярской крысы проговорил очкарик. — В зависимости от пожеланий клиента временной промежуток варьируется от полугода до полутора лет.
— А точно не призовут? — недоверчиво спросил Мишка.
— Гарантия непризыва — сто процентов! — назидательно поднял палец кверху очкарик. — Теперь рассмотрим случай с пожизненной отсрочкой. Клиенту наша фирма обязуется предоставить законный способ отказа от службы в рядах армии и флота, а также в нестроевых частях. То есть, клиент полностью освобождается от обязанности уплатить долг Родине по её защите от внешних или внутренних врагов. И, заметьте, всё на законных основаниях!
Серега поморщился. Звучало, конечно, всё правильно, но как-то… нелицеприятно.
— Я бы предпочёл вариант с отсрочкой, — твердо сказал он.
Мишка поглядел на друга и нехотя подтвердил своё согласие.
— Мудрое решение, — одобрил очкарик, — тем более что вариант с отсрочкой плавно перетекает в пожизненную льготу по истечении срока действия первой части договора. Если, конечно, клиент сам не захочет разорвать контракт и пойти служить в армию!
Тут очкарик улыбнулся, и в его лице вновь мелькнуло что-то звериное.
— Чего куда перетекает? — Мишка, похоже, совсем запутался.
— Объясняю! — очкарик вновь поднял палец кверху (Серега подумал, что это один из его любимых жестов). — Мы предоставляем вам отсрочку, к примеру, на полгода, а по истечении срока, даем пожизненную гарантию непризыва. Так сказать, в виде поощрения. Ферштейн?
— Нихт ферштейн! С какой стати вдруг вы без денег готовы помогать? — Серёга решительно выпалил мучавший его вопрос и ядовито добавил: — И вам, наверное, зарплату не платят, да?
— Наша фирма — общественная организация, — пожал худыми плечами очкарик. — А ваш покорный слуга, вообще, здесь на стажировке.
Возразить на это было нечего. И всё-таки Серёгу с каждой минутой сомнения терзали всё сильнее. Что-то здесь неверно, неправильно, не так…
— Итак, приступим! — Серёга не удивился, когда очкарик снова поднял палец кверху. — Во-первых, нужно подписать договор.
— Прочитать сначала можно? — в Мишке, наконец, проснулись зачатки благоразумия.
— Читайте. Между прочим, моя редакция.
Друзья углубились в чтение пунктов договора, продираясь сквозь трехэтажные предложения и перлы словоблудия очкарика, ибо писал он ещё заковыристее, чем говорил.
— Класс! — прицокнул языком Мишка. — Никаких обязанностей, одни права! Мне подходит!
Серёга почесал кончик носа — в отличие от друга, он не понимал, почему фирма обязуется "сделать всё" и бесплатно.
— А я что должен буду делать? — осведомился он.
— Ваша задача — подписать договор. И всё! — лучезарно улыбнулся очкарик.
— Ну, нет! Ничего подписывать я не буду!
Сказав это, Серега, как ни странно, почувствовал себя легче. Мишка пнул его ногой и прошипел:
— Ты что, сдурел? Это же гарантированная и бесплатная отмазка!
— Не буду! — Серёга насупил брови. — Не верю я в такую благотворительность!
— Ну, и дурак! — в сердцах воскликнул Мишка. — А я подпишу! Дайте мне ручку!
— Какую ручку? — осведомился очкарик.
— Как какую? Авторучку. Чтобы подписывать договор!
— А-а, понял! — очкарик усмехнулся и поднял указательный палец кверху. — Нет, авторучка — это вчерашний день. Наши договоры подписываются кровью!
— ??? — молча и изумлённо спросили друзья.
— Договор имеет настоящую силу, только если подписан кровью. А чернила и стереть можно. Так что…
 
Он полез в стол, достал небольшую коробочку, открыл её и толкнул через стол. Мишка заглянул внутрь — там, в пластиковых упаковках лежали перышки с заостренными кончиками, такие в любой поликлинике можно увидеть.
— Прокалывайте палец, прикладывайте к договору. И всё!
Серёга злорадно посмотрел на друга, мол, что я говорил о странностях! Мишка упрямо поджал губы, схватил перышко, проткнул палец и с размаху отпечатал его на бумажном листе.
— Получите!
Очкарик взял бумажку, зачем-то понюхал и спрятал в стол.
— А вы? — это он спросил у Сереги.
— Нет!
Мужчина уставился на Серегу настолько пронзительным взглядом, что парню стало не по себе. Полминуты помолчав, он сказал:
— Знаете, у нас есть альтернативные варианты…
— Вы имеете в виду альтернативную службу? Ночные горшки выносить? Спасибо, не надо!
— Ну, что вы! Я вас провожу к нашему шефу, он расскажет подробнее. А вы, Михаил, можете идти! Брунильда! Проводи клиента!
Появилась брюнетка, Мишкин взгляд снова осоловел, и он походкой зомби побрёл вслед за девушкой, не спуская глаз с её "пониже талии". Впрочем, Серега тоже проводил взглядом точёную фигурку.
— Да, Бруня производит впечатление! — небрежно сказал очкарик и постучал в дверь напротив. — Святогор Иванович, к вам молодой человек!
— Пусть заходит! — послышался густой бас.
Серёга вошёл. За большим столом сидел богатырского вида дед. В просторной, белой рубахе, с серебряным обручем на голове, стягивавшим длинные, седые волосы, он напоминал кузнеца из киносказок Роу, которые Серега так любил в детстве смотреть. Только плечи старика, пожалуй, раза в два пошире будут, чем у киногероев.
— Святогор Иванович, а как насчёт нашей пропажи? — робко осведомился очкарик.
— Пока, к сожалению, ничего, — развел руками дед. — Ты, Сергей Вольфович, иди. Если станет что известно, я сразу же скажу.
Очкарик неслышно испарился. Старик обратил внимание на Серегу, взор его синих глаз был строгим, но не осуждающим.
— Раз ты ко мне попал…
Он не успел договорить. В коридоре раздался яростный вопль, а потом что-то среднее, между воем и плачем. Первым был женский голос, а вторым… Мишкин. Серега бросился на помощь другу. Однако, как выяснилось, нужды спасать его уже не было. Мишка стоял у стены, держась руками за левую сторону лица, а неподалёку громоздкий охранник-швейцар мягко, но настойчиво оттирал изящную брюнетку от жертвы.
— Брунильда! — раздался из кабинета деда громовой бас. — Опять клиентов не уважаешь?
— Святогор Иванович, он мне такое сказал!!! — взвизгнула девушка, норовя обойти охранника. Тот технично шагнул в сторону, преградив ей путь. Судя по всему, подобное случается уже не в первый раз, решил Серега. Подойдя к другу, он убрал его руку от лица. От самого виска до скулы на Мишкиной физиономии красовались четыре параллельные царапины.
— И чего ты ей сказал?
— Да, ничего особенного! — морщась, сказал Мишка. — Ну… что попка у неё красивая.
— Пусти, я ему ещё дам! — послышался вопль девушки.
Серега ухмыльнулся, глядя на четыре полосы на щеке друга, и сказал:
— Иди домой, бурундук, пока со второй стороны не добавили!
— Не добавит! — очкарик подошёл к Мишке. — Но совет правильный. Сильвестр Бруню долго не удержит, даже, несмотря на преимущество в весе. А царапины, молодой человек, можете считать авансом к договору.
Мишка и Серега переглянулись, не поняв усмешки очкарика. Тот, впрочем, и не подумал разъяснять смысл сказанного, а лишь указал на дверь.
— Идите и не волнуйтесь. Весенний призыв вас не коснётся.
Мишкино "спасибо" прозвучало уже из-за дверей — он пулей покинул опасный холл. Охранник громко вздохнул и перестал сдерживать девушку. Она вырвалась на оперативный простор, сбросила с ног туфельки, при этом, облегчённо вздохнув, и выжидающе сверкнула зелёными глазищами на Серёгу. Тот сделал максимально-нейтральное выражение лица и попятился обратно в кабинет, где его по-прежнему ждал старик.