Осколки разбитых иллюзий (СИ)

— Я понимаю, что произошли некоторые вещи, — с запинкой продолжает мой родитель. — Тебе нужно время подумать и принять решение.
Адэм продолжает молчать, очевидно находясь в таком же шоке, что и я. Папа поочередно бросает на нас взгляд ,потом встаёт со своего кресла.
— Думаю, вам с Камиллой нужно поговорить. Останься потом на ужин, есть и другие дела, которые необходимо обсудить.
Он обходит стол, направляясь к выходу из кабинета.
— Не тяни с ответом, сынок, — говорит, открывая дверь.
Адэм разворачивается к нему, я же всё ещё не смею двинуться с места. Не веря в то, что отец всё ещё хочет моего брака с ним. После всего, что произошло. О чем он думает, черт возьми? Что всё можно взять и забыть? Притвориться, что ничего не произошло?
— Ты смело можешь отказаться, если у тебя изменились планы, — продолжает своё наступление. — Нет ничего страшного в том, что твой покойный отец желал этого союза.
Делает контрольный выстрел, напоминая Адэму о долге чести, отрезая ему все пути отступления.
Дверь за отцом закрывается, я зажмуриваюсь, готовая провалится сквозь землю от стыда и унижения.
Градус напряжения в кабинете нарастает с каждой секундой. Я резко разворачиваюсь к Адэму, желая поскорее покончить с потоком издевательств, которые обязательно последуют от него. Приподнимаю подбородок, стараясь не терять остатки достоинства.
— Вернулась из штатов? — не заставляя себя ждать, с издевкой произносит он заглядывая мне в лицо.
Я чувствую, как краснею. Сжимаю кулаки, больно, вцепляясь ногтями в кожу.
— Это сейчас так называется грязный барак, где ты жила со своим любовником?
Его бровь приподнимается, наклоняет голову, исследуя меня с ног до головы.
Ну конечно же Адэм Берк знает всю правду о моём исчезновении. Разве он из тех, кто поверит в сказку о моей неожиданной стажировке в Америке? Он вовсе не дурак и осведомлён более чем достаточно, чтобы сложить дважды два.
— Просто откажи моему отцу. Не нужно никаких сложностей, — пропуская мимо ушей его оскорбления, отвечаю я.
Смотрю на него в упор, стараясь найти какие-то изменения, произошедшие в нём за последний год. Но тщётно, он такой же надменный ублюдок, который считает, что весь мир у него в кармане.
— Естественно, я откажу ему, — кривит губы в презрительной усмешке, — Мне ни к чему бракованная жена.
Смотрит мне в область таза, ясно давая понять, что именно он имеет ввиду. Я чувствую, как тошнота подступает к горлу.
— А я всё так же не горю желанием выходить за тебя замуж, Адэм, — чеканю сквозь ком в горле.
— Ты должна была сказать это при своем отце, — сузив глаза и наступая на меня, говорит он, — В какую игру ты теперь играешь, аферистка чёртова? — хватает меня за локоть, дёргая на себя, — Что стало с твоей чистой и светлой любовью к нищему студенту-ботанику?
— Это тебя не касается! — стараюсь оттолкнуть его от себя.
— Касается, раз твой отец всё ещё надеется выдать тебя за меня! Но пусть даже не мечтает об этом.
Усмехается прямо мне в глаза, продолжая:
— Я не разделю свою фамилию с девушкой, которая достойна только того, чтобы её один раз отодрали где-нибудь в углу дешёвого ночного клуба.
С этими словами он отталкивает меня от себя, так, что не удержавшись на ногах, я падаю на пол. И не оглядываясь назад, он выходит из кабинета.
  
Глава 4
 
Выходка Адэма разжигает злость в груди. Ярость во мне достигает такого предела, что кажется ещё немного, и из ушей пойдет пар. Его едкие слова и грязные намеки достигают цели, причиняя боль. Мне хочется догнать его, швырнуть ему в ответ оскорбления, послать ко всем чертям.
Сволочь! Он раньше никогда не вёл себя со мной так. Был равнодушен, но всегда проявлял уважение, держался на расстоянии, но был приветлив. Теперь же он унижает и оскорбляет меня. Кто, чёрт возьми, дал ему на это право? Кто он такой, чтобы судить меня?
Как же меня достали мужчины. Сначала Инглаб, который притворялся Божьим одуванчиком, играл со мной. Теперь Адэм, который считает себя центром Вселенной.
 
«Нужно проучить его! Довести до бешенства! Заставить подыхать от желания и вожделения. Вывести на эмоции, чтобы любил и ненавидел одновременно» — проскальзывают мысли в голове.
Я ухватываюсь за них. Приподнимаюсь на ноги. С каждой секундой эта идея становится всё более привлекательной и заманчивой. Мои губы расплываются в улыбке.
«Да. Это будет безумно интересная игра, Адэм Берк».
Приняв решение, я выхожу из кабинета. Вижу его и отца в гостиной, подхожу к лестнице и начинаю подниматься по ступеням вверх в свою комнату.
— Камилла, ты куда? — слышу вопрос матери, оборачиваюсь, вижу, что она выходит из столовой. — Уже накрыли на стол, время ужина.
— Переоденусь и спущусь, — отвечаю ей.
«Чтобы мстить, нужно хорошо выглядеть».
Захожу в комнату, иду в гардеробную, нахожу белоснежное платье из последней коллекции Nina Ricci, которое мне ещё не довелось носить. Срезаю бирки, переодеваюсь.
Распускаю волосы, собранные в хвост. С особой тщательностью наношу макияж, используя ярко-красную помаду для губ. Дополняю образ любимым ароматом Incense Oud. С наслаждением вдыхаю ноты пряного кардамона и свежей розы.
— Не я развязала эту войну, Адэм, — говорю, вглядываясь в свое отражение в зеркале. — Теперь держись.
Выхожу из комнаты, спускаюсь вниз, слышу голос матери из столовой:
— Мураз, хватит, ты заговорил Адэма, идите за стол.
Вижу, как отец встаёт, за ним и Адэм, они направляются к столовой бок о бок. Догнав их, я проскальзываю между ними, ухватываю их руками за локоть.
— Позвольте составить вам компанию, джентльмены, — говорю притворно сладким голосом.
Чувствую, как рука Адэма нервно дёргается, смотрю на него, он удивленно склоняет голову ко мне, и я ловлю его прищуренный взгляд.
Растягиваю губы, посылая ему улыбку, от чего его глаза становятся похожие на пару чёрных угольков.
На его лице читается удивление и непонимание. Вижу, как он старается понять ход моих действий.
«Чего ты ожидал? Что я побегу плакать в подушку?» — спрашиваю его взглядом.
Мы подходим к столу, отец садится на своё место, Адэму приходится отодвинуть мой стул и подождать, пока я сяду. Я оказываюсь лицом к лицу с мамой, он садится напротив, рядом с ней. Мы начинаем ужинать, отец и Адэм продолжают обсуждать дела бизнеса.
Я не свожу с него взгляда, смотрю на него с интересом, вслушиваюсь в каждое слово, сказанное им. Вижу, что он чувствует на себе мой взгляд. Ему становится неуютно и он бросает ответные тяжелые взгляды, полные ненависти. Но я не отвожу глаза, с полной невозмутимостью на лице отправляю в рот очередную порцию ужина, стараясь жевать с изящностью истинной леди.
«Почему я не делала этого раньше? Оказывается, это очень весело» — спрашиваю себя, едва сдерживая усмешку.
— На днях, Камилла возвращается к работе в офисе, — говорит отец, когда ужин подходит к концу.
— Правда? — спрашивает Адэм.
Медленно переводит на меня взгляд, и говорит:
— Уверен, опыт, — он медлит, заострив внимание на слове, — Что ты приобрела в Америке, поможет достичь новых успехов.
Я инстинктивно выпрямляю спину, улавливаю двоякий подтекст, вложенный именно в слово "опыт". Во мне поднимается волна возмущения. Смотрю прямо ему в глаза, вижу в его чёрных зрачках своё отражение.
— Да, этот опыт, — делаю паузу, рисую на лице блаженство, —бесценен. Его ни с чем не сравнить.
Его глаза темнеют, зрачки расширяются. Он резко приподнимается, возможно затем, чтобы свернуть мне шею, именно это желание и читается в его взгляде.
— Мне уже пора, дядя Мураз, — говорит он отцу.
Папа встаёт вслед за ним.
— Хорошо, сынок, я провожу тебя.
— До свидания, — говорит Адэм маме. — Спасибо за ужин.
Бросает на меня короткий, убийственный взгляд. В обществе отца покидает столовую. Даже его походка говорит о ярости, что бушует в нём.