Ожог

– Кстати, а как вас зовут? – спросил Эш. – Я вам представился. Элементарная вежливость требует назвать и ваше имя.
– Джоузи, – почти шепотом произнесла она. – Джоузи Карлайл.
– И кто же вами владеет, Джоузи?
Она сощурилась, потом схватила сумку, запихнув туда оставшиеся карандаши:
– Никто мною не владеет.
– Получается, я неправильно понял смысл ошейника, который красуется на вас?
Ее пальцы снова дотронулись до украшения. Эша так и подмывало подойти и снять с нее эту удавку, которая годится для секс-рабынь, но не для талантливых художниц. Уж если выбирать символ ее подчинения мужчине, то тщательно. Такой ошейник должен быть сугубо индивидуальным, созданным только для нее, а не для любой женщины, готовой отдать себя в подчинение.
– Вы все не так поняли, – сказала Джоузи, и от ее хриплого голоса по спине Эша побежали мурашки. Одним голосом она могла бы мгновенно соблазнить мужчину. – Мною, Эш, никто не владеет.
Он услышал то, чего хотел. Свое имя из ее уст. Это наполнило его невыразимым блаженством. Ему захотелось повторения. Многократного. Шепот его имени, когда он ее ласкает. Когда его руки и губы бродят по ее телу. Его имя вместе со вздохами и стонами удовлетворенной женщины.
– В таком случае вы неправильно понимаете символический смысл подобных ожерелий. Их почти не надевают как простое украшение.
– Почему же, понимаю, – засмеялась Джоузи. – Но он не владеет мной. И никто не владеет. Это был подарок, который я решила надеть. Как видите, все очень просто.
Эш наклонился к ней, но Джоузи не отпрянула. Она пристально и с явным любопытством разглядывала его. Значит, и она тоже почувствовала притяжение, возникшее между ними. Нужно быть слепой или на редкость упрямой, чтобы отрицать это.
– Если бы вы носили мой ошейник, то прекрасно знали бы, что принадлежите мне, – почти рявкнул Эш. – Более того, вы бы ни секунды не жалели, что пошли в мое полное подчинение. Если бы о вас заботился я, вы принадлежали бы мне в полном смысле этого слова. У вас бы не возникло и тени сомнения. Вы без колебаний отвечали бы на вопрос, кто ваш господин. И ожерелье было бы для вас настоящим подарком, а не дорогой безделушкой, купленной вам по мужскому капризу. Поверьте мне, Джоузи, вы бы чувствовали смысл такого ожерелья. Вы бы вспоминали об удивительных наслаждениях, подаренных вам вместе с этим ожерельем.
Джоузи заливисто рассмеялась и подмигнула ему:
– Крайне жаль, что я вам не принадлежу.
Сказав это, она повернулась и быстро зашагала к выходу из парка. Сумка на плече раскачивалась в такт ее шагам. Эш остался стоять, сжимая в руках свой карандашный портрет.
Он смотрел, как она удаляется. Ветер продолжал играть ее волосами. Мелькали босоножки. Браслет на ноге мелодично позвякивал. Эш вновь перевел взгляд на рисунок.
– Да, крайне жаль, – пробормотал он.
 
Глава 2
Дверь кабинета была плотно закрыта. Эш сидел за столом, глядя в папку, не имевшую никакого отношения к бизнесу. Там не было ни финансовых показателей, ни электронных писем, требовавших немедленного ответа. Перед ним лежало досье на Джоузи Карлайл.
Эш действовал быстро, воспользовавшись услугами агентства, которое в свое время добыло для Джейса сведения о Бетани. Помнится, Джейс тогда здорово разозлился. Впрочем, за что злиться на ребят? Они же не придумывали сведения, а получали. В профессионализме и скорости им не откажешь.
После той встречи в парке Эша преследовали мысли о Джоузи. Он не мог ни на чем сосредоточиться. Он твердил себе о необходимости заняться делами и даже открывал какую-нибудь папку, но продолжал думать о светловолосой художнице. Эш не знал, как называется его состояние. Он сейчас точь-в-точь копировал поведение Джейса, когда тот впервые увидел Бетани. Тогда Эш упрекал Джейса в глупости и опрометчивости. Интересно, что сказал бы теперь Джейс, узнав, что его друг буквально выслеживает Джоузи?
Определенно, Джейс сказал бы, что он спятил. Со стороны это всегда выглядит так, пока не спятишь сам.
Согласно досье, Джоузи было двадцать восемь лет. Она окончила художественный колледж и жила в районе Верхнего Ист-Сайда, где снимала квартирку в полуподвальном этаже старого дома. Жила она там одна. Что касается мужчины, предположительно подарившего ей бриллиантовый ошейник, он появлялся нерегулярно и куда-то увозил Джоузи. Правда, делать выводы было рано. Наблюдения за Джоузи велись всего несколько дней. После встречи с ней Эш сразу же обратился в агентство. Его интересовало все, что касалось Джоузи.
Она много времени проводила в парке Брайент, где рисовала и писала маслом. Несколько ее работ были выставлены в небольшой художественной галерее на Мэдисон-авеню, однако ни одну пока не купили. Помимо рисунков и живописи, Джоузи делала оригинальные украшения. У нее был свой сайт и интернет-магазин, через который она принимала заказы.
Судя по всему, Джоузи была настоящей свободной художницей. Она не обременяла себя договорами с издательствами и журналами. Даже в парке она появлялась в разное время, подчиняясь внутренним импульсам. Она предпочитала уединенный образ жизни. Человек, следивший за Джоузи, не видел ее ни с кем, кроме одного мужчины. Эш предполагал, что это и был тот, кого он окрестил ее Господином.
Господин вел себя как-то уж очень странно. Если бы Джоузи принадлежала Эшу, он бы не ограничился редкими визитами и не позволил бы ей скучать в одиночестве. Похоже, общаться с Джоузи было непросто, и после каждого визита Господин зализывал раны. А может, он не воспринимал свои отношения всерьез. Или они оба не воспринимали.
Было ли все это лишь игрой?
Эша не касалось, чем занимаются и как развлекаются другие люди. Однако в его мире подчинение не было игрой. Эш вообще не играл в игры, жалея на это время. К тому же игры его злили. Если женщина отказывалась играть по его правилам, он просто выталкивал ее из своей жизни и забывал о ней. Если она лишь имитировала подчинение и устраивала ему подобие ролевых игр, Эш быстро распознавал вранье и прекращал это издевательство над собой.
Но почти всех женщин он трахал на пару с Джейсом. У них существовали собственные правила, о которых женщинам рассказывали сразу. Бетани была первой, кого Джейс не захотел делить с Эшем. Сама того не ведая, она сломала их правила. Не сразу, но Эш понял: прежних развлечений больше не будет. Но одно дело понять, а другое – скучать по старым добрым временам. Они с Джейсом удивительно дополняли друг друга.
Однако в случившемся была и положительная сторона. Теперь весь контроль принадлежал Эшу. Можно не опасаться недоразумений, превратного понимания. Можно дать полную волю своим фантазиям. Отныне Эш целиком играл по своим правилам.
Такое вполне ему импонировало. Чертовски импонировало. Эша всегда угнетало, что люди ошибались насчет него. Глядя на Гейба, Джейса и Эша, все почему-то считали Эша наиболее покладистым и отходчивым. Простаком и даже слабаком, которого Гейб и Джейс тянут на себе только из-за верности давней дружбе.
Как же все они ошибались.
Он был гораздо упрямее и настырнее и Гейба, и Джейса. Когда они с Джейсом занимались сексом втроем, Эш отходил на задний план вовсе не из скромности, а потому, что знал: он способен придать игре такой азарт, который Джейсу и не снился. Поэтому Эш играл по правилам друга, накладывая на себя добровольные ограничения. Прояви он свою истинную суть, еще не известно, как бы это отразилось на их дружбе с Джейсом. И потом, среди множества перетраханных ими женщин Эшу не встретилось ни одной, которая побудила бы проявить все свои стороны. Он уже подумывал, что таких женщин вообще нет… Вплоть до встречи с Джоузи.
Если вдуматься, получалась какая-то глупость. Он ведь не знал Джоузи. Он лишь кое-что знал о ней, но самый подробный отчет не заменял общения с человеком. Эш не знал, откликнется ли она на то, что он готов ей предложить, и на то, что он потребует взамен.
То, что он потребует взамен. Это было самым главным. А потребует он много. Он и даст много, однако его требования показались бы чрезмерными даже тем, кто прекрасно знал его образ жизни.