Покоренные страстью

— Мама, что случилось?
— Слава Богу, это ты! — схватив ее за руку и оттаскивая от носилок, пробурчал Роб Кеннеди. — Эта женщина сведет меня с ума, если ты не заберешь ее отсюда. — Лицо лорда побагровело.
— Что произошло?
— Чертовы англичане! Они атаковали судно, забрали всю шерсть, чуть не потопили нас! Мы еле-еле доползли до дома, а она только и делает, что ревет! Знаешь, от англичан можно ждать только неприятностей. — В словах лорда скрывался двойной смысл. — Помоги мне, детка.
— Я доставлю маму домой и позабочусь о ней, — ответила Тина, вновь подумав о незавидной доле благородной дамы.
— Я уже послал за Арчибальдом Кеннеди и вижу, что Аран здесь. Буду жаловаться адмиралу, и король должен знать, кто нападает на наши корабли.
Едва сдерживаясь, чтобы не поскакать в замок предупреждать братьев о возвращении отца и о скором приезде главы клана, Тина медленно ехала рядом с матерью и выслушивала ее бесконечные жалобы.
В замке леди Кеннеди попросила:
— Валентина, пришли ко мне Бесс, и пусть Ада принесет жасминовый чай. Прости, но ты не очень подходишь для роли сиделки. Один взгляд на эти пламенеющие кудри и румяное лицо — уже испытание для моих измученных нервов.
— Хорошо, мама. — Тина опустила ресницы, скрывая обиду.
Лорд Кеннеди по прибытии был так занят своими проблемами, что не заметил в замке никаких изменений. Сыновья ожидали его у входа. Когда подошла Тина, Роб как раз заканчивал рассказ о морских приключениях, пересыпая свою речь проклятиями по адресу англичан.
— Граф Аран и Арчибальд Кеннеди прибывают сегодня вечером, — заявил он.
Братья затравленно переглянулись.
— Пусть мсье Бюрк приготовит что-нибудь подходящее, — продолжал лорд. — Скажите Элизабет, чтобы занялась комнатами для гостей. Дэви, в конюшне должно хватить места для всех лошадей — гости пожалуют с охраной.
Тина ответила за всех:
— Слуги получат указания, а мсье Бюрк всегда готов к любому количеству приглашенных.
— Ты моя умница! — Лорд был благодарен судьбе за то, что хоть на кого-то в замке можно положиться. — За столом сядешь между Джеймсом Гамильтоном и Арчибальдом Кеннеди, надо заполучить их поддержку, когда я отправлюсь к королю, а перед уговорами нашей красотки они, конечно, не устоят.
Теперь и Тина почувствовала себя в западне.
Граф Кассилис прибыл первым. Двадцать человек, сопровождавших его, были вооружены до зубов. Дэвиду удалось собрать достаточное количество грумов и помощников, чтобы принять всех лошадей во дворе замка, не допуская гостей в конюшни Кеннеди.
Валентина принесла всем пива. Арчибальд Кеннеди имел грубые черты лица, огромный живот и короткие кривые ноги, которые, казалось, с трудом удерживали его вес. Голова графа с широким красным лицом покоилась непосредственно на плечах, при полном отсутствии шеи. Понюхав принесенное ему пиво, Арчибальд выплеснул содержимое в намин со словами:
— Это еще что за дрянь?
Роб торопливо подал Кассилису виски, и граф продолжал:
— Можешь не говорить мне, что тебя ограбили. Не ты один, Робби, всех Кеннеди от Ньюарка до Портпатрика кто-то оттрахал за последнее время. Когда мы найдем этих уродов, то устроим им самую большую трепку, а потом повесим! Сукины дети увели лучших моих лошадей, а одна была специально отобрана для короля.
Роб пристально поглядел на Донала.
— Какие набеги? У нас полно лошадей и скота.
Маленькие глазки Кассилиса тревожно замигали.
— Тогда мне лучше осмотреть все самому. На ваших лугах, тех, что мы проезжали, и правда места свободного не было.
Лицо Роба Кеннеди налилось краской.
— Ты обвиняешь меня, графа Гэллоуэя, в воровстве?
— Посмотрим!
Оба лорда с трудом протиснулись в двери конюшни.
— Ах вы грязные подонки! Вот доказательство, что это мои лошади, — перед вами берберийская кобыла для короля! — прогремел голос Арчибальда Кеннеди, и кулак Роба свалил Дункана на пол.
Донал старался держаться от отца подальше.
— Проклятое отродье! Чем вы тут занимались? Не успел я уехать, как они принялись распутничать, нарушать мои приказы, швырять деньгами, да еще и угнали лошадей графа. Вы же кусаете руку, которая вас кормит!
Тина, незаметно проскользнув в конюшню, пришла на выручку:
— Господин граф, вы ошибаетесь по поводу этой лошади! — Доставая документ из кошелька на поясе, она продолжала: — Вот чек на продажу, здесь написано, что она куплена на ярмарке в Пейсли. Я заплатила за нее целое состояние.
Арчибальд Кеннеди выхватил бумагу, и его ярость разгорелась еще сильнее:
— Подделка! Эта девка врет пуще всех остальных!
— Ну ты, кривоногий ублюдок! Это моя дочь, возьми свои слова обратно!
— Ты что, забыл, гнида, что я глава клана? Будешь болтаться в петле за все, что натворил!
Во дворе послышался стук копыт множества лошадей. Вместе со своей охраной прибыл Джеймс Гамильтон, граф Аран, главный адмирал Шотландии. Еще не успев спешиться, граф уже сыпал обвинениями:
— Бог ты мой, я не успевал подковывать коня, гоняясь за своим собственным скотом всю эту неделю, а ворье, оказывается, собралось здесь, как лисья стая в норе!
Арчибальд Кеннеди решил перехватить инициативу:
— Ты что, обвиняешь Кеннеди в том, что они замарали руки о твоих вшивых овец?
Темное худое лицо Арана окаменело от ненависти, глаза превратились в щелки, плотно сжатые губы посинели. Тина невольно застонала — как раз когда она уже почти окрутила Патрика, их семьи решили начать войну. Однако тут же подумала: если юный обожатель вскоре будет выглядеть так же, как его отец, то это, наверное, к лучшему.
Не давая Робу высказаться, Арчибальд взмахнул чеком на продажу кобылы и продолжал:
— Все, что ты видел в землях Кеннеди, куплено, и у нас есть подтверждающие документы, Гамильтон.
— Я вижу, следует отправиться в Эдинбург и изложить жалобы королю! — прокричал Аран.
Робу наконец удалось вклиниться в разговор:
— И не забудь доложить, как ты прекрасно справляешься с должностью адмирала, раз чертовы англичане нападают на наши корабли, которые не успевают еще выйти из порта!
Аран, обескураженный, слез с лошади:
— Я видел твое судно. Расскажешь мне все подробней. Да не держи нас здесь, тоже мне, гостеприимство называется.
Валентина подумала, что сидеть между этими двумя гостями — то же, что между парой ощетинившихся вепрей. Кеннеди, как и любой клан, всегда объединяли свои ряды перед лицом опасности. Сейчас они общим фронтом выступали против Гамильтонов.
Не успели еще слуги внести первое произведение кулинарного искусства мсье Бюрка, как снаружи послышались шум и рев голосов. В зал ворвался Арчибальд Кэмпбелл, граф Аргайл. Сопровождающие его горцы, да и сам граф, заросший до бровей, выглядели, как пещерные жители.
— Сволочи! — Кэмпбелл сплюнул на пол. — Я приезжаю с добрыми намерениями, чтобы заключить помолвку, и обнаруживаю своих собственных бычков, украденных на прошлой неделе! Теперь Кеннеди и Гамильтоны лижут зады друг другу, готовясь вместе захватить весь юг! — Бешеный взгляд графа остановился на Донале, и он вспомнил, зачем приехал. — Сукин сын! Воспользовался моей дурой-дочкой. — Арчибальд Кэмпбелл махнул рукой в сторону входа, и Тина с Доналом, догадавшись, что Мэгги прибыла вместе с оцом, поспешили на поиски девушки.
— В первый и последний раз вы обманываете Аргайла, — рычал он. — И отвечать будете перед самим королем, а если моя Мэгги окажется брюхатой, то твой сынок, Кеннеди, полетит с крыши замка вверх тормашками!
Мэгги Кэмпбелл, стыдясь, пряталась в темном углу. Донал обнял ее, и девушка спрятала лицо у него на груди.
— Не бойся, Мэгги, я все устрою. Придется рассказать правду и во всем признаться.
Тина с укоризной посмотрела на брата.
— Здесь потребуется не правда, а самая большая ложь. Эта банда скорее поверит любой сказке.
Мэгги дрожала, и Тина приняла решение:
— Ступай в мою комнату, и, как только будет можно, я принесу тебе чего-нибудь из кухни. А ты, Донал, пойдешь со мной в зал и подтвердишь любое мое слово.