Ученик (СИ)

Ян, покинув водоём, вытерся полотенцем и, надев на себя одежду, взял нож, после чего поплёлся заготавливать мясо. Он прекрасно понимал, что в словах Гина был смысл.
Нет разницы, провалит ли он испытания совершеннолетия или просто исчезнет. Словно его и не было.
В первом случае Ян не только бы стал посмешищем в огромном городе, где горожане с нетерпением ждут церемонии. Но и опозорил бы до конца свою семью, вылетев из клана, как никчёмный мусор. Старейшины других семей не упустили бы случая сыграть на этом. Это Ян знал наверняка.
Так что действительно. Наверное, лучше пропасть на время без вести и появиться потом, когда он сможет всем им утереть нос, став хотя бы для начала лекарем и пробудившим даоки бойцом Дао.
А что он им станет, Ян почему-то не сомневался. Ведь у него теперь есть учитель. Пусть слегка помешанный на женщинах и распутстве. Придурковатый и взбалмошный. Но способный дать ему то, что он так жаждал. Эту чёртову энергию, без которой в этом мире ты хуже мусора в глазах сотен кланов и тысяч бойцов, что стояли на вершине жизни.
Так что хоть ад, хоть лес тысячи трав — всё едино. Главное — стать призрачным лекарем, и для этого Ян готов приложить все свои усилия.
А потом он вернётся в свой бывший клан. И тогда пусть все узнают, что он не ничтожество и мусор, а один из сильнейших людей этого мира.
— Наверное, если я так явлюсь, — Ян слегка покраснел и хохотнул в голос, идя по лесу. — То сестрица Диу помрёт от осознания, какого она жениха могла бы иметь, если бы не её надменность и сучий характер. — Представлял парень дочь одного из младших старейшин уже бывшего клана, которая Яну изначально очень нравилась. — Ах-ха-хаха. Впереди много тяжёлых тренировок и женщин, как сказал учитель. Надеюсь, про второе этот призрачный развратник не соврал.
  
Глава 3
 
Один год спустя.
— Ну что ты завис-то? Давай тыкай уже. Что тыкать разучился? — Торопил парня, явно веселясь Гин, который слегка возмужал и подрос после проведённого времени в лесу тысячи трав.
— Вот те надо блин, говорить под руку. — Слегка нервно произнёс Ян, сжимая в правой руке иглу для акупунктуры, стоя на одном колене над телом весьма потрёпанного здоровенного волка, который был без чувств и имел многочисленные раны.
В этот момент волк дёрнулся и, открыв глаза, яростно оскалился, желая тут же вцепиться в руку молодого парня. Но тут же получил мощный удар по морде от Яна, и вновь отправился страну волчьих грёз.
— Да ты его не бей, а лечи, — засмеялся в голос, крутящийся вокруг парня призрак. — А то он ещё одной такой анестезии от тебя может и не пережить.
— Ну а чего он очнулся-то раньше времени. Сам виноват. — Отмахнулся Ян от веселящегося рядом с ним призрака лекаря.
Игла в руке молодого парня тускло блеснула голубым свечением, и он ловким движением вонзил её в тело зверя, а следом ещё несколько игл, наблюдая при этом, как от его манипуляций раны на теле волка переставали кровоточить.
Взяв ещё несколько игл, Ян воткнул их, словно только одному ему ведомые места на теле зверя, после чего приложил руку к его шкуре. Ладонь сразу окутала голубая дымка, а раны стали быстро затягиваться.
— У него ещё жёлчный пузырь больной. Не забудь про пузырь, олух. Да и иглы втыкай точнее. Сколько раз об этом тебе говорить. — Лыбился довольно призрачный лекарь, смотря в сосредоточенное, с каплями пота лицо своего ученика.
— Да знаю я. — Отмахнулся от учителя Ян.
Его рука скользнула по правому бедру, на котором был закреплён чехол для игл, после чего Ян извлёк из него иголки. Секунда и он, обмазав их травяной мазью, вогнал иглы в тело волка.
Зверь, будучи без сознания, дёрнул пару раз задней лапой, а Ян уже наносил мазь на рубцующиеся раны.
— Ну вот и всё клыкастый. Будешь как новенький. — Потрепал по шкуре зверя Ян, извлекая при этом из него иглы и убирая их обратно в чехол.
— Жить будет, — подвёл итог лечения призрачный наставник. — Хотя твои кривые руки он будет помнить долго. Это какой? Двадцатый или тридцатый волк. Им теперь можно в стаю собираться и обсуждать, какой ты криворукий лекарь и как они от тебя настрадались.
 
Под смех своего вечно смеющегося над ним учителя Ян встал в полный рост и пошёл в кусты, а за ним следом по ветвям могучих деревьев, радостно посвистывая, прыгал зверёк, похожий чем-то на белку и одновременно мелкую куницу.
В спину же раздавались бредни его учителя про секту пострадавших от моего лечения волков и прочих лесных обитателей, на которых Ян оттачивал навыки лекаря.
Идя по дремучей лесной чаще, Ян вдруг остановился, смотря на поросшие мхом и растительностью кости человека. На его плечо тут же спикировал бежавший следом зверёк и весело засвистел прямо в ухо, а на парня нахлынули воспоминания о том, как он тут очутился, и как раздобыл все необходимые предметы для лекаря.
— Бери давай. Он дохлый. Ему это уже без надобности. Что добру пропадать. А тебе в хозяйстве очень пригодится, — потирал азартно руки Гин, паря над костями, которые, скорее всего, принадлежали мужчине. — Вон, цветочек ему в глазницу вставь, в знак благодарности. И давай живее, нам ещё надо кучу трав отыскать.
Ян присел над костями, складывая ладони вместе, слегка поклонившись им, после чего забрал у былого владельца свёрток с иглами и уцелевшие баночки, валяющиеся с ним рядом, а также короткий серповидный нож, который использовали лекари для сбора лечебных трав.
— Ну и молодец. Я же говорил, не пропадём тут, — Как всегда жизнерадостно болтал Гин. — Значит, скоро можно будет приступить к основам истинного искусства лекарей. Иглы-то теперь есть. Спасибо черепок, нам это очень пригодится. — Склонился он над костями. Говоря словно в ухо черепу. — Выручил. Ладно, пошли уже. — Обратился призрак уже к ученику.
Первые месяцы в этом чёртовом лесу были для Яна хуже ада. Все здешние обитатели мечтали в своих влажных фантазиях его сожрать. На завтрак, на обед и ужин.
В моменты, когда Ян не убегал и не скрывался от обитателей леса тысячи трав. Он проводил за собирательством ингредиентов и физическими тренировками, которые давал ему учитель. Также у него были теоретические занятия, правда, после того как Ян уже не мог встать на ноги от усталости, лёжа в небольшой пещере, которая служила ему тут домом.
Но не это оказалось самым ужасным, как Ян изначально думал. Когда было найдено и собрано нужное количество известных только Гину трав и кореньев, для парня настал этап зарождения стихий.
И это было ужасно.
Изготавливая из растительных ингредиентов под наставничеством мастера отвратные пилюли, а где и просто поедая листья и корешки, Ян медитировал, испытывая жуткую боль, так как то, что он поедал, несло отпечатки и силу той или иной стихии. А поскольку для зарождения всех четырёх элементов ему приходилось жрать в равных пропорциях одновременно травы, принадлежащие всем четырём стихиям. Боль от изначального противоборства стихийной энергии в теле Яна была ужасающая.
Иногда Ян даже терял сознание от таких медитаций или харкал кровью. Но упорно продолжал своё первичное обучение, поедая травы и медитируя, а также тренируя своё тело и впитывая, как губка, все знания, что давал ему учитель в моменты мимолётного отдыха.
Этот лес был кладезем трав, кореньев и прочего добра, которое использовали в медицине и культивации. Также тут обитали Дао звери. Их духовные основы также высоко ценились и являлись неотъемлемой частью создания препаратов, которые могли не только исцелять, но и продвинуть культиватора на одну, а то и две формации в его боевом становлении.
Поэтому в этот лес стекались как лекари, так и всевозможные авантюристы в надежде срубить большой куш и разбогатеть. Однако многие тут так и оставались. Убитые и растерзанные свирепыми животными, которые сами могли использовать даоки.
По этой причине нехватки в чём-либо Ян не испытывал, собирая то, что осталось от ищущих тут в разное время наживу, людей.