Я тебя заберу (СИ)

Даже не знаю, чего хочется больше: покрутить пальцем у виска или отправить этого гения к психиатру.
— Это корпоратив. Семейный. Все добровольно и абсолютно безопасно для тебя с Глебом.
— Все же психиатр, — задумавшись, произношу вслух.
— Что?
— В прошлом единственным мероприятием, куда я с тобой попала, была оргия. А сейчас вот... детский праздник.
Уголки губ сами разъезжаются в стороны. Я не собиралась улыбаться этому нахалу, он не заслужил ни одной моей эмоции. Но смех сильнее любых запретов.
— Если бы я знал, что ты хочешь оргию...
— Шаталов, нет! — Пока нас не услышали, закрываю его рот указательным пальцем.
— ...я бы все равно тебя туда не позвал, — касаясь губами подушечки, упрямо заканчивает Марк. — Боюсь, мои подчиненные не оценили бы такой корпоратив. А искать для тебя компанию со стороны...
— Трудно?
— После того, сколько сил я потратил, чтобы вытянуть вас с Глебом хотя бы сюда, справлюсь сам!
Его взгляд скользит по моему лицу к скромному вырезу на платье. Марк без слов, одними глазами обещает столько, что в горле мгновенно пересыхает.
— Ты стал эгоистом! — Отдергиваю руку и с трудом сдерживаюсь, чтобы не подуть на палец.
— Все мы не без греха. Расстроена?
— Впечатлена. — Наверное, странно признаваться, что не узнаю отца своего ребенка.
— Я подумал над твоим предложением. — Ладони Марка давят. Притягивают меня к упругому торсу. — Секс без обязательств не наш вариант.
— Ты вообще понимаешь, что любой мужчина прыгал бы от счастья, если бы ему предложили нечто подобное?
— Предпочитаю не повторять ошибок.
— Эй, это звучит как раскаяние! — Переносицу ломит, будто я подхватила вирус. — Еще немного, и докатишься до того, что попросишь прощения.
— Пока что в планах был банкет, живая музыка, еще какая-то ерунда от организаторов. Но если можно ограничиться одним прощением...
Еще минуту назад мы вроде бы стояли в центре зала, а сейчас сбоку дверь какой-то подсобки и ни одной живой души рядом.
— Это детский праздник. — Не знаю, кому я напоминаю. Марку или себе.
— Обещаю, что не впущу к нам ни одного ребенка. — Этот гад ключом, как у себя дома, открывает дверь и толкает меня в маленькое темное помещение.
— А если нас услышат?
Я умею справляться с собой, когда все плохо. Умею держать лицо, когда больно. Но вот с радостью возникают проблемы.
Впервые за время нашего с Марком знакомства мне настолько легко, что в животе порхают, мать их, бабочки.
Совсем не та фауна, к которой я привыкла. Дурацкий развлекательный центр все же превратил мозг в сахарную вату.
— Тогда будем целоваться. — Закрыв дверь, Шаталов вжимает меня во что-то твердое. То ли шкаф, то ли стену. И тут же обхватывает загребущими руками грудь.
— Как подростки?
Первый стон так и рвется с губ. Чтобы заглушить его, приходится на ощупь найти губами губы Марка.
— Подростком у меня не было времени на прелюдию, — хрипит он между поцелуями. — Но с тобой готов начать все сначала.
  
Глава 40. Нити из прошлого
 
 
Женщин может быть много, пока не появится та самая.
 
Марк
— Возле дома все чисто, — сообщает Кирилл, когда я устраиваю Лизу и Глеба на заднем сиденье бэхи.
— Машины проверили?
Вряд ли кто-то мог пробраться на стоянку развлекательного центра, но с некоторых пор предпочитаю дуть на воду.
— Да. И вашу, и сопровождения.
— Хорошо. — Понижаю голос, чтобы слышал только Злотников: — Скажи парням держаться на расстоянии. Не хочу пугать своих.
— Будет сделано, босс, — кивает Кирилл и тут же жестом подает знак водителям двух ближайших машин. — Еще какие-нибудь указания?
— Пусть администрация поблагодарит всех за участие. — Бросаю взгляд на дверь развлекательного центра. Несмотря на поздний вечер, большая часть гостей все еще там. — И потом... меня до утра не беспокоить.
— А если будут новости по Рогову? — Кирилл проверяет мобильный.
Мы оба ждем эти новости. За последние две недели мои люди распутали все ниточки в хитрой афере против компании. После того как с Боруховым провели жесткую разъяснительную работу, а Настя дала согласие на развод, у Рогова не осталось никаких зацепок. Пришло время или сдаваться, или выходить из тени. Однако сегодня мне не до работы и уж тем более не до призраков из прошлого.
 
— Я сказал, до утра.
Сажусь за руль и, убедившись, что мои пассажиры пристегнуты, завожу двигатель. Дальше ни разговоров, ни споров.
Уткнувшись в новый планшет, Глеб зевает и все сильнее заваливается набок, а его красавица-мать старательно прячет глаза. То подолгу смотрит в телефон, то любуется уличными пейзажами за окном.
Словно скромная незнакомка.
Будто не она сходила с ума в темной подсобке. Не она царапала мне шею и требовала: «Еще, еще». Не она, захмелевшая от оргазма, проклинала так пылко и искренне, как способна проклинать только любящая женщина.
От последней мысли за грудиной становится тепло.
Первый раз в жизни я радуюсь красному на светофорах и благодарю каждого пешехода, которому приперло перейти дорогу перед бэхой.
Впервые не спешу.
Жму на газ так плавно, словно под капотом не пятьсот лошадей, а чахлый пони.
Во время остановок любуюсь в зеркало заднего вида на своих.
Странное чувство. Я в том же дерьме, что и девять лет назад. Опять на горизонте те же фамилии. И все-таки снова ощущаю необычную штуку, дико похожую на счастье.
Слишком много для совпадений! Как переклинило на одной женщине. Прописалась за ребрами еще вредной лопоухой девчонкой. Совпала всеми своими колючками и изъянами.
В прошлом я не задумывался об этом. Чувствуя себя идиотом, помешавшимся на малолетке, брал от Лизы все, что могла дать. Затрахивал ночами напролет до полной отключки. Кормил едой из лучших ресторанов и гамбургерами в дешевых забегаловках. Смеялся над ее комплексами и лечил голову самым древним и надежным способом.
Не понимал, за что мне такое чудо. Что с ним вообще делать?! А потом точно так же быстро, без лишних эмоций, оторвал от себя.
Как в другой жизни. Гораздо более простой, чем сейчас. Без изматывающих игр на приближение и отдаление. Без необходимости ждать, доказывать и видеть в отражении красивых глаз мудака, который все просрал.
— Мы на месте, — произношу, паркуясь возле дома.
Светофоров все же оказалось слишком мало.
— Спасибо, что привез, — отвечает Лиза, когда сонный Глеб выходит из машины.
— Впустишь?
Этот разговор уже давно стал ритуалом, но сегодня я впервые жду другой ответ.
— Тебе не хватило в центре?
— Мне всегда тебя не хватает.
— Давай без «всегда». — Лиза отводит взгляд.
— Так впустишь?
— В доме нет свободных комнат, сам знаешь. Спать придется на диване.
— Я уже люблю этот диван.
— А душ только внизу, в тренажерном зале. — Лиза мнет ремешок своей сумочки, будто это она, а не я источник всех бед.
— Потрешь мне спину?
Знаю, что напрашиваюсь. Как суицидник-сапер, которого отправили на задание без защиты и оборудования, с одним лишь благословением.
— Я уже натерлась за этот вечер. — Лиза облизывает губы.
Слишком быстро, но я замечаю.
— Тогда мы будем спать. — Ладони начинают гореть от потребности касаться. — Просто спать. — Толкаю дверь машины и уже жду, как пойду рядом со своей женщиной в свой дом.
  
Глава 41. На расстоянии души
 
 
Красивые слова работают только на дурах.
 
Умным подавай душу.
 
В доме мы не разговариваем. Прежде чем уйти в свою комнату, Глеб обнимает меня. И, на миг обернувшись, бросает благодарный взгляд матери. Та, словно сегодня вечер пантомимы, скованно пожимает плечами. Через пару минут приносит мне подушку и плед.
Все это похоже на какой-то сюр. Я бесправный гость в своем доме. Среди знакомого, хоть и временно чужого... Ючусь. Смиряюсь. Подстраиваюсь. Как помойный кот, которого на ночь впустили погреться добрые люди.