Я назову твоим именем сына (СИ)

Рита подняла голову, всмотрелась в покачивающиеся кроны деревьев.
— Не о ней, — прошептала она едва слышно, — я не могу понять нравлюсь я Максиму или нет. Может, у него просто взыграло самолюбие, и он решил: «Да кто она такая! Отказала мне! Так будет же она бегать за мной как шелудивая собачонка за куском колбасы!» — Ритка резко повернула голову в сторону Юльки и взглянула ей в глаза.
— Рит! Ну, почему тебе всё время в голову лезут какие-то глупости? Почему? — она выжидательно замолчала, надеясь услышать от подружки вразумительный ответ. Ответа не было.
— Не знаю! — через целую вечность молчания, выдавила из себя Рита. — То верю, то не верю! Как карточная игра «Верю - не верю».
— Что именно тебя беспокоит? Он грубо с тобой разговаривает?
Рита отрицательно покачала головой:
— Нет.
— Что не так, Рита? Давай вместе подумаем.
— Например, сегодня на конкурсе самодеятельности, он даже не подошёл ко мне, сел поодаль, как будто ничего и не было между нами - не целовались, не говорил мне безумно-страстных слов, не залезал ко мне ночью в комнату. Ничего! — её глаза налились слезами, ещё одна секунда, и две прозрачные дорожки протянулись из уголков её глаз по щекам.
— Так у вас всё произошло! — ахнула Юлька, — вот почему ты сейчас так убиваешься! Всё произошло, и он потерял к тебе интерес! Так?
— Нет! — досадливо отмахнулась Ритка, как отмахиваются от назойливой мухи. — Нет! Ничего не было! Вернее было! Но только поцелуи, обжималки и больше ни-ни.
— Честно?
— Конечно, честно! Мы же не врём друг другу.
— Ну, и что ты так переживаешь, если между вами ничего серьёзного не произошло?
— Поцелуи, слова, объятия - разве это не серьёзно? Для меня всё очень серьёзно! Его слова! Не знаю! Может быть, я влюбилась по-настоящему? Я думала, что он мне просто нравится, а может, это и есть первая любовь? Как узнать, Юль?
— Кроме тебя, никто не сможет узнать любовь у тебя к нему или нет.
— А у тебя с твоим первым как было, Юль? Как ты узнала, что любишь его? Ты же любила его? Да?
— Любила! — она брезгливо скривилась, — дура была - малолетка! Ума совсем не было. Мне всего четырнадцать было! Дурёха! — обозвала она себя.
Ритка охнула:
— Четырнадцать! Ты никогда не говорила об этом! Да и, вообще, ты рассказывала о своём первом обрывочными фразами, я так и не поняла, что произошло между вами, почему вы расстались?
— Забеременела в четырнадцать! Вот что произошло!
— О, боже! Юля! Ты никогда об этом не говорила!
— Рит, извини, я не могу больше об этом, не могу! Потом когда-нибудь я обязательно всё расскажу, но не сейчас! Сейчас не могу! Наверное, ещё не время!
Ритка увидела, как нервно запрыгали уголки Юлькиных губ.
— Ладно - ладно, — бормотала Ритка, поражённая услышанным откровением подружки, — потом так потом, я не настаиваю. Ты его всё ещё любишь? — осторожно спросила она.
— Я его ненавижу! — вскипела Юлька, — ненавижу! Ненавижу его и всю его семью! Ненавижу!
— Извини, извини, Юля! Не буду приставать с расспросами, — попыталась успокоить её Рита. Она не могла даже предположить - простой вопрос так разбередил Юлькину душевную рану.
Юлька вскочила с бревна, засунула руки в карманы бермудов, пристально всмотрелась в опавшую хвою, еловые шишки. Подняла шишку, принюхалась - смесь запахов смолы, прелой листвы и ещё чего-то необыкновенно волнующего, трогающего до слёз. А может быть, запахи леса не причём, не в них причина навернувшихся на глаза слёз? Может быть, это слёзы воспоминаний о себе той - четырнадцатилетней доверчивой девчонке - дурочке? Ритка увидела слёзы в глазах Юльки, но не стала расспрашивать больше ни о чём, сделала вид, что не заметила, как две крупные слезинки повисли у Юльки на ресницах. Юлька отбросила в сторону шишку, смахнула костяшками указательных пальцев слезинки и села на бревно, рядом с Риткой.
— На чём мы остановились? Мы с тобой отвлеклись от темы, — она невесело улыбнулась.
— Он не подошёл ко мне во время конкурса, сел поодаль и даже не смотрел в мою сторону. А потом, когда Максимилиан посвятил мне стихи, посмотрел на меня, мне показалось даже презрительно!
 
— К нему в башку не заглянешь. Мы не можем знать, что у него на уме. Со временем всё станет ясно. Что ты собираешься делать?
Ритка пожала плечами:
— Не знаю! Макс сказал, что вечером пойдём гулять, не знаю идти или отказаться?
— Не выдумывай! Конечно, иди! Он же тебе нравится?
Ритка кивнула:
— Да!
— Вот и иди! Только! — она замялась.
— Что, Юль? Что ты хотела сказать?
— Только будь осторожна, не наглупи, как я! Ты поняла меня? Им-то что! А мы можем остаться наедине с проблемами.
— Я поняла тебя, Юля.
Раздался резкий сигнал горна, Рита и Юлька подпрыгнули от неожиданности, взглянули друг другу в глаза и рассмеялись. Надо идти строить отряд и вести на ужин.
— На салюте увидимся! Ритка, ты давай, держи хвост пистолетом! Не унывай! Ладно? И если что не так посылай его на все четыре стороны! У тебя ещё один в запасе есть - поэт!
— Ой, насмешила! Не могу!
— Ритка! Есть ещё один очень важный момент! По своему опыту и по опыту других девчонок знаю. Не начинай выяснять отношения, по крайней мере, сейчас! У них - у парней, от этого мозги закипают! Точно тебе говорю!
Ритка кивнула:
— Я поняла! Спасибо тебе, Юль!
Рита подошла к корпусу, ребята уже поджидали её. Шумно переговаривались, гомонили, толкали друг друга. Танька стояла немного поодаль от ребят, ковыряя землю носком сандалия. Издали увидев подходившую к ним Риту, тревожно взглянула на неё - расскажет она ребятам о произошедшем случае или промолчит, как обещала. Рита, прищурившись, взглянула на неё и отвернулась.
— Ребята, строимся и топаем на ужин!
Таня, проталкиваясь среди ребят, подошла к Рите - её мучила неизвестность:
— Рита, — прошептала она ей на ухо, — ты никому ничего не скажешь, как обещала?
— Никому ничего не скажу! Как обещала! — также шёпотом ответила ей Рита, — но и ты не забывай о своём обещании! Ты его помнишь?
Танька кивнула и прошептала:
—Да!
  
ГЛАВА 8
 
После торжественного чаепития, ребята и воспитатели выдвинулись на футбольное поле - запускать салют. Девчонки из отряда вились около Ритки - одна повисла на руке, другая накрепко вцепилась в локоть, будто боялась, что её оттеснят. Ночь подкрадывалась исподволь, опуская тёмно-прозрачную вуаль на землю. Затем, точно невидимый художник - экспрессионист взялся за кисть и крупными мазками укрывает небо и землю - темнее, темнее. И, вдруг, как символ возрождения, символ победы света над тьмой, на небе призрачно, нереально засияла бледная луна.
— Вырвалась из плена! — ахнула Ритка, заворожённая таинством ночи.
— Ты о чём, Рита? — ещё крепче вцепилась ей в локоть одна из девчонок.
— Посмотрите как красиво! Луна вырвалась из плена и освещает землю!
— Из какого ещё плена? — девчонки задрали головы вверх.
— Из плена облаков! — вынырнула из темноты Анька - девчонка с тощими косицами, — вырвалась из неволи и освещает землю! Что непонятного!
По периметру футбольного поля вспыхнула белёсыми огнями подсветка, добавляя ночи ещё больше иллюзорности. От земли поднимался терпкий запах опавшей еловой хвои. Шишки, усыпавшие землю, растопыривали коричневые чешуйки, точно ладони младенцев.
— Фейерверки несут! Ура! — загомонили ребята.
Знакомый силуэт вразвалочку прошёл до середины футбольного поля, скинул сумку с плеча на землю, остановился, оценивая окружающую обстановку. Сделав руки рупором, прокричал:
— Никому не приближаться к батарее салютов! Это опасно для жизни! Все поняли?