Я назову твоим именем сына. Книга 2. Юлия (СИ)

— Юлька пришла! Мама! Мама! Юлька пришла!
Мать выглянула из кухни, руки в муке:
— Доченька! Привет, дорогая! Переодевайся, мой руки, сейчас будем ужинать.
— А мама пирожки жарит! — хвастливо произнёс малыш.
Она взъерошила мальчишке волосы, чмокнула в вихрастую макушку, прошла в свою комнату, переоделась и вернулась в кухню. Она только сейчас почувствовала восхитительный запах жареных пирожков. Села за стол, подперев голову руками. Мать пристально взглянула на дочь, но ничего не сказала. Сели ужинать.
— Замученная ты сегодня, доченька! Устала?
Юлька кивнула.
— Да! После сессии точно опустошение произошло, — она не хотела посвящать мать в то, о чём и сама толком не понимала.
— Юлька! — теребил её мальчишка, — ты поиграешь со мной?
— Поиграю! Поиграю! — она погладила его по голове, — дай только поесть.
— А книжку почитаешь?
— И книжку почитаю! — согласилась она.
Наконец, домочадцы угомонились, сладко спал мальчишка, разметав руки во сне и сбросив одеяло на пол. Юлька подошла, подняла одеяло, укрыла ребёнка, забралась в свою постель. Что же произошло сегодня? Ах, как она боялась вновь обжечься! Юрка! Белобрысый парень, больше похожий на подростка, чем на мужчину, женатого и имеющего дочку. Подлец! — скрипнула она зубами, из уголка глаза выкатилась слезинка и робко скатилась по щеке, — какой подлец! Нагло использовал её ради развлечения! Если бы она знала, что он женат, то она никогда бы в жизни не закрутила с ним роман. Она и представить не могла и, не только она одна, что этот белобрысый юноша - почти мальчик, женат и у него есть ребёнок! Подлец! Подлец! Подлец! Она вскочила с кровати, совершенно некстати, нахлынули воспоминания о нём. Пора уже забыть - год прошёл. Он даже ни разу не позвонил и не отвечал на её звонки, а она просто хотела задать ему пару вопросов и больше ничего. Трус! Трус и подлец! — она вышла в кухню, осторожно прикрыла дверь, чтобы не шуметь, заварила чай, подождала, когда остынет и выпила малюсенькими глотками, внушая себе: «Всё в прошлом! Считай, что ничего и не было!» Как это не было! Она помнит всё! Всё до мельчайших подробностей! Он нравился ей. Не сказать, что была в него влюблена, но нравился. И она рассчитывала продолжать с ним отношения и после возвращения из лагеря. Целый год после этого у неё не было связей с мужчинами! И всё из-за него. Он отравил её душу, надругался над ней. И вот, сегодня что-то всколыхнулось в ней. Давно забытое чувство взбудоражило, обожгло. Она провела кончиком языка по губам проверяя, остался на губах вкус его поцелуя или нет. Нет, не остался! Сейчас на её губах вкус чая и шоколадной конфетки. Максимилиан! Она даже не замечала его в лагере. Так, парень и парень, только длинный очень и нескладный. Такой смешной! Ей нравилось в нём это! «Смешнючий!» — прошептала она, ополоснула чашку и пошла спать.
Булькнуло сообщение, Юлька вздрогнула и проснулась: «Привет! Это я - Максимилиан. Какие планы на сегодня?» Она не торопилась с ответом, отбросила одеяло, опустила ноги на прохладный пол, босиком прошлёпала к окну. В комнате полумрак. Отдёрнула плотные шторы. Солнечный свет, казалось, только и ждал этого - стремительно ворвался, ослепил Юльку, заставив зажмуриться, залил комнату ярким светом, вызолотил рыжую шёрстку котёнка, сладко свернувшегося в клубочек на Юлькиной подушке. Она, всё также босиком, прошлёпала в ванную, долго и тщательно умывалась, вышла, накинув лёгкий ситцевый халатик: по бледно-розовому полю разбросаны васильки. В квартире, кроме неё и пушистого рыженького котёнка, никого не было, мать ушла на работу, по пути заведя мальчишку в детский сад. «Не знаю!» — ответила она Максимилиану и сунула телефон в карман халатика. «Встретимся сегодня?» — вновь булькнуло сообщение. «Ты снова будешь меня смешить?» — настрочила Юлька и смешно сморщила нос, точно собираясь чихнуть. «Буду! Не сумлевайся!» «Ладно. Вечером встретимся, если ничего не изменится». Он: «Что может измениться за день?» Она: «Внезапная беременность и скоропалительные роды». Он: «От моего страстного поцелуя может случиться не только внезапная беременность и скоропалительные роды, но и, вполне себе, может, родиться тройня, а то и пятерня!» Она: «Лучше, на всякий случай, прекратить диалог, как бы твои слова не материализовались!» Он: «Ага! Чё-то меня залихорадило!» Она: «В таком случае, будет лучше, если каждый останется на своей территории. Или, вообще, не встречаться. Не дай бог, что! Тьфу-тьфу-тьфу!» Он: «Если не встретимся, то так и не узнаем, материализуются мысли или нет. Надо экспериментировать!» Она: «А это надо?» Он: «Да! Очень-очень надо! В шесть вечера буду ждать тебя около твоего дома». Она: «Хорошо! Но ты в ответе за всё!» Он: «Согласен!» Она: «Пока!» Он: «Прощевай до вечора!» Она снова сунула телефон в карман халатика, прижала ладони к раскрасневшимся щекам, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь угомонить учащённо бьющееся сердце. Пошла в кухню, нажала кнопку электрического чайника, две чайных ложки растворимого кофе, две ложки сахара, тоненький кружок лимона, добавила в чашку горячей воды - завтрак готов. Отхлебнула из чашки, отставила её, набрала знакомый номер. Ответа долго не было, потом что-то в трубке щёлкнуло, и послышался нежный девичий голосок:
 
— Алё! Юль, извини, долго не отвечала - занята была, Макса кормила.
— Ритуль, ты с Максимкой пойдёшь гулять? Если - да, то я с вами! У меня тут кое-что произошло, поговорить надо, посоветоваться. И ещё я ужасно по Максику соскучилась! Наверное, совсем большой стал! Здоровенный!
— Подрос немножко. У меня тоже произошло! Такое! Ты не поверишь! — послышался голос из трубочки, — хотела тебе позвонить, но сама понимаешь, закрутилась, с ребёнком в туалет-то некогда сбегать, не то, что по телефону болтать.
— Да ты что? Ладно, расскажешь! Через сколько за тобой зайти?
— Я теперь там не живу! Записывай адрес.
— О! Вы квартиру поменяли? — Юлька левым плечом прижала телефон к уху, вытащила из шкафчика письменного стола клочок бумаги, ручку и, под диктовку Ритки, нацарапала адрес. На другой стороне трубки послышался плачь младенца, призывающего мать.
— Ну, всё, Ритуль, не отвлекаю! Тебя, я слышу, вызывают! — скороговоркой протараторила она в трубку, — буду подъезжать - позвоню.
— Ладно! — Ритка отключила связь и поспешила к Максимчику.
Юлька подошла к зеркалу, внимательно всмотрелась в отражение: миловидная девушка, гладкие тёмно-русые волосы почти до середины спины, серые глаза, аккуратный, слегка вздёрнутый носик, невысокая грудь, тонкая талия, может быть, чуть полноватые бёдра и ноги. Юлька поморщилась: надо худеть. Надела сарафанчик кораллового цвета, выгодно подчёркивающий тонкую талию, тщательно расчесала волосы, тон на лицо, на щёки немножко румян для свежести, подкрасила ресницы, чуть тронула губы помадой. Готова! Ах, да! Французский аромат! Брызнула на волосы туалетной водой, надела лёгкие, удобные босоножки и выскочила за дверь. Некоторое время потряслась на общественном транспорте, вышла, позвонила Ритке:
— Я недалеко от тебя!
— А мы тебя видим и машем тебе ручкой!
Юлька почувствовала на себе взгляд. Неподалеку, правее от остановки, стояла Ритка, рядом детская коляска. На руках младенец. Она помахала его крошечной ручкой Юльке. Младенец скривил личико и разразился громким плачем.
— Сю-сю-сю! Тю-тю-тю! — ворковали над ним юная мать и её подружка.
— Максик! Ты тётю Юлю забыл? Редко я к тебе прихожу? Да, мой хороший? Так редко, что ты меня испугался? Ти, мой золотой!
— Спать хочет! — юная мать отличалась от подруги небольшим опытом в воспитании младенца и понимала причину его плохого настроения. Поскорее уложила его, сунула пустышку в крохотный ротик и потрясла коляску, пытаясь укачать малыша. — Пойдём в сквер, подальше от шума, — она мотнула головой в сторону, манящего тишиной и прохладой, сквера.
Младенец в коляске затих, сладко чмокая во сне пустышкой, давая возможность молодой мамочке поболтать с подружкой.