Прикосновение тьмы
Скарлетт Сент-Клэр
Прикосновение тьмы
Scarlett St. Clair
A Touch of Darkness
© 2019 by Scarlett St. Clair
Дизайн обложки © by Regina Wamba of MaelDesign.com
© LightField Studios / Shutterstock.com
© Иванова В., перевод на русский язык, 2022
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
* * *Посвящается Эшли Элизабет Стил и Молли Кэтлин Маккул.
Спасибо за вашу любовь.
ЛУЧШИЕ ДРУЗЬЯ НАВСЕГДА
Глава I. Нарцисс
Персефона сидела на солнце.
Она выбрала любимое место в «Кофе Хаус» – столик на улице с видом на оживленную пешеходную улицу. Вдоль тротуара тянулись ряды раскидистых деревьев и клумб с пышно цветущими фиолетовыми астрами, белыми и розовыми приморскими лобуляриями. Легкий бриз разносил аромат весны, и медовый воздух был теплым и приятным.
День выдался отличным, и, хотя Персефона пришла сюда заниматься, ей было трудно сосредоточиться на учебе, потому что взгляд ее то и дело падал на нарциссы, что стояли в узкой вазе у нее на столике. Букет был жиденьким – всего два или три тонких стебля, – а хрупкие коричневые лепестки скручивались, как пальцы мертвеца.
Нарцисс был цветком и символом Аида, бога мертвых. Им обычно украшали не столы, а гробы. Присутствие этих цветов в «Кофе Хаус» означало, что владелец в трауре, потому что лишь в это время смертные преклонялись перед богом подземного царства.
Персефоне всегда было интересно, как к этому относился Аид и не было ли ему все равно. Все-таки он был не просто властителем ада. Будучи самым состоятельным среди богов, он заслужил титул богача и вложил свои деньги в несколько самых популярных клубов в Новой Греции – и это были не просто какие-то клубы, а элитные игорные дома. Говорили, что Аид любит хорошие пари и редко принимает в качестве ставки что-либо, кроме человеческой души.
Персефона много слышала об этих клубах от других студентов в университете, а ее мать, которая нередко выражала свою неприязнь по отношению к Аиду, подобным образом высказывалась и о его бизнесе.
«Он взял на себя роль кукловода, – недовольно говорила она. – Вершит судьбы, словно он один из мойр. Ему должно быть стыдно».
Персефона никогда не бывала ни в одном из клубов Аида, но, надо признать, они пробуждали в ней любопытство – как в отношении людей, что туда ходили, так и в отношении бога, что ими владел. Что заставляло людей закладывать свои души? Жажда денег, любви или благосостояния?
И что это могло сказать об Аиде? Что ему принадлежат все богатства мира и он стремится их преумножить, вместо того чтобы помогать людям?
Но сейчас у Персефоны не было времени на поиск ответов.
Ей нужно было работать.
Оторвав взгляд от нарциссов, она сосредоточилась на экране ноутбука. Был четверг, и она ушла с занятий час назад. Заказала, как обычно, ванильный латте. Ей нужно было закончить исследовательскую работу, чтобы она могла сконцентрироваться на преддипломной стажировке в «Новостях Новых Афин», ведущем новостном агентстве Новых Афин. Стажировка должна была начаться завтра, и, если все сложится удачно, через шесть месяцев, когда Персефона получит диплом, у нее уже будет работа.
Ей не терпелось проявить себя.
Проходить стажировку ей предстояло на шестидесятом этаже Акрополя, одной из главных достопримечательностей Новых Афин – самого высокого городского здания, имевшего сто один этаж. Переехав сюда, Персефона в первую очередь посетила обсерваторию на верхнем этаже, откуда город был виден как на ладони. И он оказался именно таким, каким она его представляла, – прекрасным, огромным и волнующим. Четыре года спустя она с трудом могла поверить в то, что теперь будет приходить в это здание на работу почти каждый день.
Лежащий на столе телефон Персефоны завибрировал, привлекая ее внимание. Ей пришло сообщение от лучшей подруги, Лексы Сидерис. Лекса стала ее первой подругой в Новых Афинах. Она повернулась к Персефоне на занятии и спросила, не хочет ли та объединиться с ней для выполнения лабораторной работы. С тех пор они стали неразлучны. Персефону привлекала несдержанность Лексы – у той были татуировки и черные, как ночь, волосы. А еще она просто обожала богиню колдовства, Гекату.
«Где ты?»
Персефона ответила: «Кофе Хаус».
«Почему? Нам надо отметить!»
Девушка улыбнулась. Две недели назад она рассказала Лексе о том, куда ее взяли на стажировку, и теперь та неустанно донимала ее предложениями сходить куда-нибудь отметить. Персефоне пока удавалось отложить этот поход, но все возможные отговорки были на исходе, и Лекса это знала.
«Я уже отмечаю, – набрала Персефона. – Ванильным латте».
«Кофе не катит. Алкоголь. Шоты. Ты + я. Сегодня вечером».
Прежде чем Персефона успела ответить, к ней подошла официантка с подносом, на котором дымился кофе. Персефона приходила сюда достаточно часто, чтобы заметить – девушка такая же новенькая, как и нарциссы. Волосы ее были заплетены в косы, а темные глаза обрамляли густые ресницы.
Девушка улыбнулась и спросила:
– Ванильный латте?
– Да, – кивнула Персефона.
Официантка поставила на стол чашку и убрала поднос под мышку.
– Что-нибудь еще?
Персефона встретилась с ней взглядом.
– Как думаете, у лорда Аида есть чувство юмора?
Вопрос был несерьезным, и Персефоне он казался крайне забавным, но девушка растерялась:
– Я не понимаю, о чем вы.
Официантка явно чувствовала себя некомфортно – вероятно, из-за упоминания имени Аида. Многие предпочитали не произносить его либо называть Аидонеем, чтобы не привлекать излишнего внимания, но Персефона не боялась. Возможно, это было как-то связано с тем, что она и сама была богиней.
– Я думаю, что у него определенно есть чувство юмора, – объяснила Персефона. – Ведь нарциссы – символ весны и перерождения. – Она поднесла пальцы к увядшим лепесткам. Эти цветы скорее должны были стать ее символом. – А иначе зачем он объявил их своими?
Персефона пронзила девушку взглядом, и у той заалели щеки. Она, заикаясь, произнесла:
– Д-дайте мне знать, если вам что-то понадобится.
Официантка склонила голову и вернулась к работе.
Персефона сфотографировала кофе и отправила его Лексе, прежде чем сделать глоток.
Она надела наушники и сверилась с ежедневником. Персефоне нравилось чувствовать себя организованной, но еще больше ей нравилось чувствовать себя занятой. Ее недели были плотно загружены – занятия по понедельникам, средам и четвергам, стажировка до трех часов каждый день. Чем больше она делала, тем больше у нее было оправданий не возвращаться домой в Олимпию, чтобы повидаться с матерью.
На следующей неделе у нее будет тест по истории, а ей еще предстояло подготовить доклад по тому же предмету. Но она не волновалась. История была одним из ее любимых предметов. Они обсуждали Великое сошествие, как назвали день, когда боги спустились на Землю, и Великую войну – ужасные кровопролитные битвы, что за ним последовали.
Вскоре Персефона погрузилась в свое исследование и подготовку доклада. Она с интересом вчитывалась в труд ученого, заявлявшего, что решение Аида воскресить Зевса и героев Афины стало решающим фактором в финальной битве, когда ее ноутбук вдруг со стуком захлопнули чьи-то руки с идеальным маникюром. От неожиданности богиня дернулась, подняла голову и посмотрела в удивительно голубые глаза на овальном лице, обрамленном густыми черными волосами.
– Угадай, что?
Персефона вытащила наушники.
– Лекса, что ты тут делаешь?
– Я шла домой с занятий и подумала, почему бы мне не заскочить сюда, чтобы сообщить тебе отличную новость!
Она покачнулась вперед на носочках, и ее иссиня-черные волосы качнулись вместе с ней.
– Какую новость? – спросила Персефона.