Прикосновение тьмы

Подойдя ближе, Персефона поймала себя в отражении на стенах, отметив румянец на щеках и ярко горящие глаза. Ее чары ослабли. Она надеялась, что если кто-то и заметит это, то спишет на возбуждение и алкоголь. Персефона не понимала, почему так нервничает. Может, из-за того, что не знала, чего ожидать за теми дверями?
Горгона подняла голову, но ничего не сказала. Спустя мгновение создание сделало вдох, и Персефона замерла.
– Божество, – промурлыкала горгона.
– Простите? – переспросила Персефона.
– Богиня.
– Ты ошибаешься.
Горгона рассмеялась:
– У меня, может, и нет глаз, но я всегда узнаю богов по запаху. На что ты надеешься, входя сюда?
– А ты храбра для создания, знающего, что оно говорит с богиней, – заметила Персефона.
Горгона улыбнулась:
– Богиня только тогда, когда тебе это выгодно?
– Пафос! – рявкнула девушка.
Не переставая улыбаться, но больше не задавая вопросов, горгона открыла дверь.
– Хорошего вечера, миледи.
Персефона бросила на чудовище гневный взгляд и вошла в маленькую задымленную комнату. В отличие от главного зала клуба здесь царила тихая интимная обстановка. С потолка свисала одна большая люстра, дававшая достаточно света, чтобы разглядеть столы и лица, но не более того. Несколько групп людей сидели вместе, играя в карты, но никто из них как будто не заметил ее.
Когда дверь у нее за спиной закрылась, она двинулась вперед, надеясь отыскать Лексу, но вдруг обнаружила, что ее куда больше интересуют люди и игры. Она наблюдала, как грациозные руки раздавали карты, и слушала, как игроки за столами обмениваются шутками. Потом она подошла к овальному столу, от которого уже отходили гости. Она не знала, что ее туда притянуло, но решила сесть.
Крупье кивнул:
– Мадам.
– Вы играете? – раздался голос позади нее. Он отозвался гулким рокотом у нее в груди.
Она повернулась и встретилась взглядом с бездонными глазами. Мужчина, которого она видела на балконе, стоял в тени. В крови Персефоны разгорелось пламя, обдав ее щеки румянцем. Она свела ноги и сжала ладони в кулаки, чтобы не поежиться от его взгляда.
Оказавшись так близко к нему, она могла заполнить пробелы в оценке его внешности. Он был прекрасен в темном смысле этого слова – таком, что сулил разбитое сердце. Глаза его были цвета обсидиана, окаймленные густыми ресницами, волосы собраны в хвост на затылке. Она оказалась права насчет его роста – ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
Только когда у Персефоны заболело в груди, она поняла, что не дышала с тех пор, как к ней подошел этот мужчина. Она медленно втянула воздух, а вместе с ним и запах незнакомца. Дым, пряности и зимний воздух. Он заполнил каждый уголок внутри ее.
Пока она рассматривала его, он отпил глоток из своего бокала и облизал губы. Он был воплощением порока. Она чувствовала это по тому, как ее тело реагировало на него, – и не хотела, чтобы он это понял. Так что она улыбнулась и сказала:
– Я с удовольствием сыграю, если вы меня научите.
Его губы изогнулись в усмешке, темная бровь приподнялась. Он взял еще один бокал и вернулся к столу, чтобы занять место рядом с ней.
– Довольно смело – садиться за стол, не зная, что тут за игра.
Она посмотрела ему в глаза:
– А как еще мне научиться?
– Хм-м, – задумался он, и Персефона решила, что ей нравится его голос. – Разумно.
Потом мужчина посмотрел на нее, словно пытаясь ее раскусить, и по спине у богини побежали мурашки.
– Я никогда вас раньше здесь не видел.
– Я никогда здесь прежде не была, – ответила она и сделала паузу. – А вы, кажется, часто тут бываете.
Он усмехнулся:
– Ну да.
– Почему? – спросила она. Персефона сама не ожидала, что произнесет это вслух, – как и мужчина. Он вскинул брови. Она попыталась оправдаться: – В смысле… Вы не обязаны отвечать на этот вопрос.
– Я отвечу на него. Если вы ответите на мой вопрос.
Она на мгновение задержала на нем взгляд, потом кивнула:
– Ладно.
– Я прихожу сюда ради… забавы, – сказал он, но его ответ прозвучал так, будто ему вовсе не знакомо, что это. – А теперь вы: почему вы сегодня здесь?
 
– Моя подруга Лекса попала в список приглашенных, – ответила Персефона.
– Нет. Это не ответ на мой вопрос. Почему вы здесь сегодня?
Она подумала, а потом сказала:
– Приход сюда показался мне бунтарством.
– Теперь вы в этом не уверены?
– Нет, я уверена, что это бунтарство. – Персефона провела пальцем по поверхности стола. – Но я не знаю, что буду думать об этом завтра.
– А против кого вы бунтуете?
Она посмотрела на него и улыбнулась:
– Вы говорили про один вопрос.
Мужчина улыбнулся ей в ответ, и от этого сердце у нее в груди забилось чаще.
– Вы правы.
Глядя в эти бездонные глаза, Персефона чувствовала, что он видит ее – не чары и даже не кожу и кости, но ее суть, и от этого ее бросило в дрожь.
– Вы замерзли? – заметил он.
– Что?
– Вы дрожите с тех пор, как сели за стол.
Богиня чувствовала, как краснеет.
– Кто была та женщина рядом с вами?
Смущение легло тенью на его лицо, но уже через мгновение оно прояснилось.
– А, это Минфа. Она все время кладет руки туда, куда не следует.
Персефона побледнела. Его ответ прозвучал так, словно она его любовница, и если это было правдой, богине он больше не интересен.
– Кажется… мне пора.
Он остановил ее, схватив за руку. Его прикосновение было словно напитано электричеством и мгновенно согрело ее изнутри. Она тут же отдернула руку.
– Нет, – произнес он практически приказным тоном, и Персефона рассерженно взглянула на него:
– Простите?
– Я еще не научил вас играть. – Тон его голоса снизился и стал завораживающим. – Позвольте мне.
Посмотреть ему в глаза было ошибкой, потому что после этого она уже не могла ответить «нет». Персефона сглотнула и попыталась расслабиться.
– Тогда научите.
Его глаза прожгли ее, прежде чем он перевел взгляд на карты. Он перетасовал их, пояснив:
– Это покер.
Богиня заметила, какие изящные у него руки и длинные пальцы. Он играл на фортепиано?
– Мы сыграем в расклад из пяти карт и начнем со ставок. – Персефона опустила взгляд на свои колени – она не взяла свой клатч. Но мужчина тут же добавил: – Пусть это будут ответы на вопросы. Если я выиграю, вы ответите на любой вопрос, что я задам. Если выиграете вы – я отвечу на ваш.
Персефона поморщилась. Она знала, о чем он собирается ее спросить, но отвечать на вопросы было гораздо лучше, чем проиграть все деньги и душу, так что она ответила:
– Договорились.
Его чувственные губы изогнулись в улыбке, сделав явнее тонкие морщины на его лице, отчего он стал еще привлекательнее. Кем был этот мужчина? Персефона могла бы спросить его имя, но она не собиралась заводить друзей в «Неночи».
Раздавая карты, мужчина объяснил, что в покере есть десять комбинаций, низшей из которых является старшая карта, а наивысшей – флеш-рояль. Цель игры – собрать комбинацию выше, чем у другого игрока. Он объяснил и другие понятия, такие как пропуск, пас и блеф.
– Блеф? – переспросила Персефона.
– Иногда покер – игра притворства… Особенно когда проигрываешь.
Персефона взглянула на свою руку и попыталась вспомнить, что он говорил о разных комбинациях. Она разложила свои карты на столе лицом вверх, и мужчина сделал то же самое.
– У вас две дамы, – сказал он. – А у меня фулл-хаус.
– Значит… вы выиграли.
– Да, – ответил он и сразу же потребовал свой выигрыш: – Против кого вы бунтуете?
Она иронично улыбнулась:
– Против своей матери.
Он приподнял бровь:
– Почему?
– Вам придется выиграть еще раз, чтобы я ответила.
Он снова раздал карты и снова выиграл. На этот раз он не задал вопрос, а просто выжидательно посмотрел на нее.
Персефона вздохнула:
– Потому что… я на нее разозлилась.