Тайная жизнь Джейн. Враги
– Нет, спасибо, – отказался граф – воспоминания о недавней попойке были все еще живы в его памяти. – На улице прекрасная погода. Прогуляемся?
– Отчего бы и нет. – Виконт знаком велел слуге принести перчатки, пальто и шляпу.
Покинув дом, они направились в парк, разбитый позади особняка. Здесь точно так же все было обустроено по высшему разряду. Даже сейчас ранние цветы радовали своими яркими красками, а на ветвях деревьев уже пробились первые листья. И в этом обрамлении особенно живописно смотрелись потемневшие от времени статуи и старинные вазоны.
– Так что за история с Диком? – спросил Оливер, когда они шагали по дорожке вдоль небольшого ручья, по берегам которого уже вовсю цвели мелкие белые и голубые цветы.
– В каком смысле? – удивился Джеймс.
– Ты говорил, что он явился к тебе недавно. Чего же он хотел?
– Поговорить.
– О чем?
– О том, что происходит. Между нами. И о том, что случилось с Анной.
Джеймс внимательно следил за собеседником. Он ни в чем не был уверен и вынужденно действовал наугад.
– Не понимаю, что вообще может происходить между таким, как ты, и таким, как Дик Кавендиш, – раздраженно заявил виконт, выбрав почему-то для обсуждения не убийство Анны, а визит Ричарда.
– Он хороший парень, Олли. Знаешь, я думаю, что буду рад видеть его в нашем клубе. – Джеймс беззаботно посмотрел на небо.
– Неудачник – хороший парень?! В нашем клубе?! – прошипел Оливер.
– Почему бы и нет? В нашем клубе есть не только высшие аристократы. Чем Дик хуже?
– Раньше ты говорил иное.
– Я умею признавать свои ошибки. К тому же Дику сейчас очень непросто. Мне кажется, Олли, ты уделяешь неоправданно большое внимание происхождению Ричарда. Да, он не так знатен, как мы, но все же джентльмен, а это немало.
– Ах, вот ты как заговорил!
Виконт впал в ярость неожиданно, без всякой видимой причины. Схватив Джеймса за грудки, он сильно встряхнул его.
– Я так и знал! Еще в университете видел, что в вашей вражде есть что-то слишком личное! – выкрикнул он срывающимся голосом.
– Личное? – Джеймс ожидал, что виконт начнет возмущаться по поводу допуска «бедного родственника» в элитный клуб, но выпад про личные мотивы озадачивал.
– А как еще это называть? Ты любишь его! – Виконт только что слюной не брызгал. – Ты уже несколько лет его любишь! И что, теперь он ответил тебе взаимностью?!
Граф замер от неожиданности, пытаясь понять, как так вышло, что Оливер знал о нем правду и столько времени молчал.
– Ты потому и ухаживал за его сестрой, чтобы оказаться ближе к нему?!
Мысли путались. Джеймс даже не пытался вывернуться из хватки виконта, так как окончательно перестал понимать, что происходит. Если Олли понял, что граф Сеймурский не… мужчина, то какого черта говорит о нем по-прежнему в мужском роде?
– О чем ты?! – Он попытался вырваться, но не вышло, виконт продолжал держать крепко.
– О том, что между тобой и неудачником Диком! Ты совсем измучил меня, Джеймс, а теперь лишаешь последней надежды!
– Надежды на что?!
Граф ожидал чего угодно, только не того, что за этим последовало. Оливер схватил его в охапку и начал пылко целовать. Ровно до тех пор, пока не получил до крайности болезненный и единственно возможный в положении Джеймса удар в пах.
– Совсем спятил?! – Граф отбежал на несколько шагов, вытирая губы тыльной стороной ладони.
Виконт, согнувшись в три погибели, смог только простонать что-то нечленораздельное.
– Олли! Джеймс! – раздался нежный девичий голосок, и между бывшими приятелями возникла очаровательная белокурая девушка в голубом платье с ажурным зонтиком в руках. – Что у вас происходит? Олли! Немедленно объяснись! – напустилась она на все еще страдающего виконта.
Граф закатил глаза и раздраженно посмотрел на небо. Только ее не хватало. Леди Розамунд Квинси, родная сестра Оливера и пылкая поклонница Джеймса. Излишне пылкая, если называть вещи своими именами. Что самое страшное – ее отец старательно лоббировал идею брака графа Сеймурского и своей дочери. Отказываться от такого «счастья» с каждым годом получалось все сложнее и сложнее. Приходилось проявлять недюжинную изобретательность, чтобы, с одной стороны, не обидеть отца девушки и ее саму, с другой – невзначай не очутиться с нею перед алтарем. Хуже провал представить себе сложно. Хотя нет… Джеймс посмотрел в сторону Оливера. Теперь ситуация стала еще более двусмысленной. Кто бы мог подумать…
– Роз, полагаю, вам не следует вникать в мужские разборки, – грубее, чем следовало, одернул девушку граф.
– Мне сказали, что вы гуляете с Олли, и я тотчас поспешила к вам! – Розамунд в смущении становилась совсем уж очаровательной. – Джеймс, то, что случилось, ужасно! Говорят, будто вы чуть не погибли, пытаясь спасти девушку в парке! Я хотела нанести вам визит, но отец запретил. Поверьте, я всей душой была с вами! На приеме у Гербертов столько гадостей рассказывали про вас и бедняжку Анну, но я решительно пресекла эти глупости! Так и сказала: Джеймс очень галантный джентльмен, поэтому, конечно же, уделял внимание своей дальней родне, а вовсе не потому, что собирался пойти на преступный мезальянс.
– И что же в нем преступного? – поинтересовался граф, всерьез подумывая о немедленном отступлении.
– Анна и вы! – Девушка артистично взмахнула рукой. – Не разыгрывайте меня, Джемми, я все равно не поверю.
– Роз, оставь нас! – Виконт наконец-то пришел в себя и смог говорить.
– И не подумаю! Между прочим, ты еще не объяснил, каким образом тебе удалось вывести Джеймса из себя! – Девушка храбро посмотрела на брата.
– Роз! Иди распорядись насчет обеда! Возможно, граф останется с нами. – Оливеру пришлось пойти на хитрость, чтобы спровадить назойливую сестру.
Уловка подействовала.
– Джеймс, вы точно останетесь на обед? – Розамунд вновь обратила все свое внимание на графа.
– Обещать не буду, но такое возможно, – прозвучал весьма уклончивый ответ.
– О! Хорошо. В таком случае я немедленно распоряжусь, чтобы накрывали. Не задерживайтесь. – Окинув брата испепеляющим взглядом, Роз направилась прочь, оставив мужчин наедине.
– А теперь мне хочется услышать объяснение, – потребовал Джеймс, когда девушка скрылась из вида. – Что, черт побери, все это значит?
– Думаешь, я не заметил, какими глазами ты смотрел на Дика все это время? – Оливер напоминал побитую собаку, но не ту, что сломлена и испугана, а ту, что только затаилась и подумывает о нападении. – А твои слова о том, что ты никогда не женишься? А то, как ты одеваешься и ведешь себя. Боже, даже твои волосы… Джемми. Это же понятно как день! Тебе не нравятся женщины… но ты очень красивый мужчина. Ты создан для любви. Так к чему стесняться? Ты мог бы жениться на Роз, но быть со мной. Она глупышка. Даже не представляет, что должно происходить между мужчиной и женщиной. Тебе не придется обременять себя супружеским долгом.
– Этого мне только не хватало. – Джеймс даже не осознал, что произнес вслух то, о чем думал.
– Ты мне отказываешь?! Так все же… Дик?
– Что – Дик? – рассеянно переспросил граф.
– Ты любишь Дика?
– Я никого не люблю! Олли, да катись ты… к черту со своими идеями! – не выдержал Джеймс. – Я не… то, что ты подумал. И… Дик тем более не такой. И… – Слов больше не осталось. Все произошедшее не укладывалось в голове. Вообще никак. Явиться, чтобы вывести на чистую воду предположительного заказчика похищения Анны, а получить вот такое. – Я никому не расскажу о тебе, но не вздумай лезть ко мне со своими поцелуями! Никогда! – потребовал граф и решительно направился прочь, но потом спохватился и остановился. – Совсем забыл! Я пришел, чтобы поговорить с твоим отцом.
– О чем? – с подозрением в голосе спросил Олли.
– О наших с ним делах. Будет лучше, если сейчас мы вместе вернемся в дом, но… Держись от меня подальше. И… сделай так, чтобы я не вспоминал даже… – Джеймс грозно посмотрел на виконта и еще раз нервно вытер рот.