Дамнат (СИ)
Прибыв к оружейнику, Хадина согласился подождать, пока я улажу дела. Томаш явно нервничал, и было заметно, что он стремился поскорей от меня избавиться. При этом оружейник частенько посматривал на Хадину, как бы прося ему помочь. Томаш давно отдал бы мне кинжалы, но купеческая хватка не отпускала его. Капитан, кстати, тоже волновался, что меня несколько удивило — по его же словам, он никуда не торопился. Словом, оба что-то скрывали.
И тут в лавку Томаша вошли еще двое — кажется, сановники из дворца. Лица знакомые, но кто именно и какие должности занимают — не припомню. С их приходом Томаш и Хадина окончательно потеряли терпение и попытались спровадить меня, ссылаясь на очень важные дела. Я, однако, был непреклонен и заявил, что без кинжалов не уйду. Тогда Томаш сдался и уступилих мне, можно сказать, за бесценок — беспрецедентный случай! Я откланялся, а Хадина, как бы оправдываясь, сказал мне вслед, что-то вроде: еще встретимся, старина, не обижайтесь. Я послал их — мысленно, конечно же — куда подальше, и, довольный, поспешил к вам. Но чем дальше я шел, тем сильней убеждался, что здесь не всё чисто. Я развернул полотно, в которое были завернуты мои кинжалы…
С этими словами Верга вынул из-за пазухи два неприметных с виду боевых кинжала — клиновидное обоюдоострое лезвие, длинной чуть побольше ладони; рукоять, оплетенная тонкой стальной проволокой; круглая гарда, — и положил их на стол.
— Ну, и что в них особенного? — с сомнением проговорил Тимьян, повертев их в руках. — Нет, конечно, ножички дорогие, спору нет — сталь отличная, заточка безупречная, рукоять… видел я нечто подобное пару раз. Здесь, в Аннате, такие рукояти не делают. Они чем-то похожи на кинжалы, которые в Хаэрте зовутся анвелле, в переводе — «невидимка». Только анвелле поменьше размером.
— Глянь-ка на клеймо мастера, — сказал Верга. — Золотая пчела — знак Серого.
У Эндра вытянулось лицо. Он выхватил кинжалы из рук Тимьяна и стал внимательно, почти благоговейно рассматривать их.
— Не может быть, — произнес он с придыханием. — Неужели это работа Серого?
— Мало того, — сказал Верга. — Клинок заговорен «безмолвными братьями».
— Кто такие «безмолвные братья»? — спросил Аркера.
— Секта воинов-магов в Данварии, занимающаяся охраной короля и его семьи.
— Н-да… — протянул Эндр. — Я всего могу от тебя ожидать, но это… это уже нечто! Как они попали к тебе?
— Это длинная и скучная история. Кинжалы у меня и это факт.
— Ничего не понимаю, — сказал Кир. — Серый, «безмолвные братья»… может, объяснишь, Верга?
— Это сталь особой выделки, с добавлением компонентов, придающих ей ряд свойств, которыми обычные клинки не обладают. Не просто острота, прочность, баланс. Это также… как бы выразиться поточнее… приспособляемость. Эти кинжалы не тупятся, не плавятся, не теряют качеств на морозе. Они также неподвластны магии, но могут ее распознавать.
— Идеальное оружие для убийц… — пробормотал Тимьян, как-то странно глядя на кинжалы.
— Естественно, Томаш ни о чём таком не знал.
— Ясно, — мрачно сказал Эндр. — Ты развернул тряпицу и увидел…
— Да, исан. Именно так. Сталь светилась еле заметным голубоватым свечением. Неподалёку находились маги, или продукты их деятельности. Поясню. Кинжалы созданы в Данварии, то есть, практически, на другом краю света. И заточены под магию древних, подистинную магию, как говорят. Такие кинжалы изначально, в седую древность заговаривали для выслеживания и убийства шаманов бадров. А вот магию Источника они вряд ли учуют.
— Имеры, — как всегда глубокомысленно изрёк Мёд.
— Ничего не понимаю, — сказал Тимьян. — Кто такие шаманы бадров? Какое отношение они имеют к имерам? Имеры ведь живут на крайнем севере, а вы из острова на самом юге. Значит, и ваши эти… как их? Бадры! Они тоже оттуда? Не понимаю.
— Имеры с бадрами когда-то были одним народом, — разъяснил Верга. — Понял? Нет? Это родственники, хотя, по современным бадрам этого никак не скажешь. Я продолжу, хватит глупых вопросов. Где-то рядом находились имеры, а конкретно, в доме Томаша. И я немедленно решил выяснить всё, что возможно. Кинжалы, как я уже говорил, неподвластны магии — то есть, маг имеров, при желании, не смог бы меня отследить. Так что я мог прятаться спокойно. — Верга умолк, обвёл всех немного загадочным взглядом, и продолжил: — И я выяснил. Во всеми возможными предосторожностями забрался на чердаккак раз над комнатой, где и находилась моя проштрафившаяся компания в полном составе. И был с ними еще некто. Кое-как, насколько позволяли щели в полу, я разглядел его. Существо — как еще это назвать, не знаю — было облачено в просторный балахон с глубоким капюшоном, надвинутым ниже некуда. Существо было невероятно худым. Оно сидело в кресле и за весь разговор ни разу не пошевелилось. Такое впечатление, что пустой балахон просто расстелили на кресле. И оно не произнесло ни слова. При этом Хадина и остальные с ним как бы говорили, и даже отвечали на вопросы.
— Как это? — спросил Кир.
— Телепатия, — ответил за Вергу Мёд. — Существо, которое ты видел, зовётся агурра́х. Это искусственное создание. Доподлинно не известно, что оно из себя представляет, но есть предположения, что агуррахи — бесплотные духи, вроде призраков. Это посланец имеров. Так называемый аватар. Магия имеров — это магия мертвых.
— Проклятие… — стиснув зубы, процедил Эндр. — Драконы в небе, дикари у стен, а теперь еще и призраки в крепости…
— Дайры, — невозмутимо поправил его Мед, — не драконы. Это тоже аватары, тоже призраки. Простые призраки. Акт устрашения, ничего более.
— Хм… — почесав затылок, произнес Эндр. — Что ж, что-то подобное следовало ожидать. Что еще знаешь, Мёд?
— Могу добавить: агуррахи — разведчики, шпионы. Они могут подчинять волю людей, могут насылать кошмары — это такой способ воздействия на выбранную жертву. Но им можно противостоять. Они не так устойчивы, как, к примеру, илло́фриеры имеров. Аватары-убийцы, проще говоря. Есть еще мервы, но они создаются из мертвецов. Мервы — такой расходный материал. Тупая солдатня.
— Так. Теперь ты, Верга. О чём был разговор?
— О том, как сдать имерам город, исан.
— Что и следовало доказать, — буркнул Аркера.
Тимьян усмехнулся.
— В деталях, — сказал Верга, — эту тварь интересовало положение дел в крепости, какие настроения в обществе и во дворце. Трудно было понять, что им монстр приказал, но судя по комментариям этих болтунов, он звучал примерно так: сеять панику, и кончать тех или иных деятелей. И еще я понял, что северяне будут продолжать штурмовать Басилит. Северян очень много. Имеры не торопятся. Они будут ждать, когда мы созреем и либо не уберёмся в Арут, либо не падём им в ноги.
— Ясно, — вздохнул Эндр. — Анастасию и его партии грозит гибель.
— Да, наверное.
— Я бы сказал, — добавил Тимьян, — всем грозит гибель, не только Анастасию.
В этот момент их занимательную беседу прервал трактирщик Матвей.
— Всё, мужики, — насупился он. — Закрываюсь. Уж не обессудьте.
— Ну, раз так, — сказал, пожав плечами, Эндр, — то что ж. Спорить не будем. Сейчас, только дай доесть.
— Да вы всё больше болтаете, — проворчал Матвей. — А есть, совсем не едите. А мне еще дел невпроворот. Вещички собрать, таверну закрыть, окна заколотить… и до утра не управлюсь.
— И куда ты намылился, родной? — поинтересовался Тимьян.
— Известно куда, — ответил Матвей, нахмурившись больше прежнего. — Туда. В Арутию. Куда ж еще-то. Дорога одна.
— Старик, не дури, — сказал Эндр, отхлебнув пива с видом бывалого и много знающего человека. — Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Там погибель, это ж дураку ясно. Самое лучшее, что тебя ожидает — это разграбление твоего обоза. А если вспомнить об обитающем там нечистом зверье… Ведь, если подумать, ты не один такой. Зуб даю — весь город на тюках сидит. Утром все дороги на юг будут забиты народом. Если, конечно, вас выпустят, в чём я сильно сомневаюсь. Я с Анастасием немного знаком, так что знаю, что говорю. И даже если выпустят, или сам как-нибудь вырвешься… Как через кордон пройдешь? Кордон никак не пройдешь. Остается в горы. А это верная смерть, поверь.