Соперник (ЛП)

Снова села к нему на колени, лицом к зеркалу. 
– Я хочу тебя вот так. 
Уголки его рта приподнялись в улыбке. Я охнула, когда он положил ладонь мне на шею и притянул меня к себе.  
Наши губы встретились. Заведя руку назад, запустила пальцы в его мягкие короткие волосы и поцеловала так, словно без этого поцелуя мне не выжить. Мэдок провел рукой по моему животу. Я развела ноги, оседлав его бедра.  
– Мэдок, – прошептала с мольбой. – Я уже горю. 
Взяв его за руку, направила ее себе между ног. Когда его пальцы проникли внутрь меня, судорожно вдохнула. 
О, Боже, да.
Мэдок ласкал меня; моя влажность облегчала его движения. Из-за пылавшего в животе огня я буквально ощутила голод, поэтому начала тереться о его ладонь. 
– Мэдок.
– Мне нравится слышать, как ты произносишь мое имя. – Он запрокинул голову, его грудь начала вздыматься чаще. Похоже, Мэдок наслаждался происходящим, хотя я не трогала его. Ему было настолько приятно просто прикасаться ко мне? 
Мои бедра качнулись навстречу его руке, и впервые за два года мной овладело желание. Я хотела этого. Хотела его. Хотела, чтобы все повторилось. 
Но знала, что ничего не смогу получить. Я знала, что будущего у нас нет.
Сегодня он в последний раз займется со мной любовью. Я в последний раз его поцелую. 
В последний раз он будет желать меня.
Мне хотелось накрыть лицо ладонями и закричать, что я не обязана это делать. Не обязана уходить. Только между нами столько всего накопилось. Переступить через прошлое невозможно.  
Вместо этого я встала, развернулась и опять села Мэдоку на колени, на сей раз лицом к нему. 
Проведя пальцами по его щекам, сказала тихо, опасаясь, что не сдержу слезы:
– Я хочу видеть тебя. – Боль в горле была невыносима, даже шептать получалось с трудом. – Я хочу поцеловать тебя, когда ты кончишь. 
Приподнялась немного на коленях, чтобы он стянул с себя брюки. Прежде чем Мэдок бросил их на пол, выудила из кармана презерватив.
Он улыбнулся.
– Как ты узнала, что он там лежит? 
– Ты ведь самоуверенный сукин сын, – сипло прошептала без тени сарказма. 
Сунув упаковку ему в руку, нетерпеливо обняла его за шею и поцеловала настойчиво. Губы Мэдока скользили по моим, не теряя контакта ни на секунду, пока он возился с презервативом у меня за спиной. Качнув бедрами, потерлась о его эрекцию. Жар внутри меня все набирал интенсивность, клитор пульсировал все сильнее и сильнее. 
– Давай, Фэллон, – сказал Мэдок с придыханием, откинув голову на спинку кресла. Я заколебалась, услышав свое имя. Раньше он звал меня "деткой". 
– Назови меня по имени еще раз. – Я опустилась на его член. Мы оба закрыли глаза от нахлынувших ощущений. 
Я чувствовала себя наполненной до предела.  
– Фэллон, – сдавленно произнес он. 
– Кто тебя сейчас целует? – спросила, покрывая невесомыми поцелуями линию его челюсти, медленно посасывая, прикусывая до тех пор, пока Мэдок не застонал. 
– Господи, – прорычал он. 
– Бог тут ни при чем.
Мэдок засмеялся.
– Фэллон. – Подняв голову, он заглянул мне в глаза, в то время как я стала неторопливо раскачиваться.  
Вверх, так медленно, наблюдая за тем, как Мэдок смотрел на мое тело, двигавшееся над ним. 
И вниз, вбирая его в себя, поразившись тому, как его веки опустились от удовольствия. Я никогда этого не делала. Никогда не была сверху. Как же приятно, оказывается.   
То есть мне всегда было хорошо с ним, но, сидя в кресле под таким углом, он проникал гораздо глубже. Я чувствовала, как его пирсинг скользил по стенкам моего влагалища, отчего мне хотелось то замедлиться, то ускориться и ни за что не останавливаться. 
– Кто трахает тебя? – Я обхватила его лицо ладонями, положив большие пальцы на щеки, а остальные – на заднюю поверхность шеи.  
– Фэллон. – Слова сорвались с его губ, будто пуля в замедленном движении. У меня перехватило дыхание, когда Мэдок обхватил руками мою талию, резко встал и направил мои ноги так, чтобы я обвила их вокруг его тела. Я жадно втягивала и выдыхала воздух, а он просто стоял, касаясь губами моих губ. – Ты не победишь, Фэллон. Хотя мне нравится, как ты играешь. 
Мэдок прижал меня к зеркалу и завладел моим ртом, прежде чем отпустил мои ноги. Боже, его поцелуй оставил меня бездыханной, но мне было безразлично. 
Как только мои ступни коснулись пола, он развернул меня, накрыл груди ладонями, припал губами к моей шее.  
Глянув на него в отражении, забыла о своем желании овладеть им, властвовать. 
Несмотря на мое стремление контролировать ситуацию, стало ясно, что я утратила контроль. Пока Мэдок не сказал:
– Почему я теряю разум из-за тебя, Фэллон? – Он дышал неровно, его руки и губы двигались так быстро, грубо. – Почему именно из-за тебя?
В этот момент я поняла, что он не пытался доминировать надо мной. Он был в отчаянии. 
Я все контролировала. 
– Мэдок, – прошептала, повернув голову, и прильнула к его губам. 
Отстранившись, расставила ноги шире, наклонилась к зеркалу.
– Пожалуйста, ты мне нужен. – Я ощущала жар его эрекции на внутренней поверхности своих бедер. 
Направив себя, он вновь вошел в меня. Я прикусила губу, почувствовав сладостную боль от глубины проникновения. 
– Так хорошо, – прошептала едва слышно. У меня внутри все буквально оборвалось, когда он начал двигаться. 
Зажмурившись, Мэдок запрокинул голову, произнеся дрогнувшим голосом:
– Ты погубишь меня, Фэллон.
Не так, как ты погубил меня. 
  
13
 
Фэллон
Я пытаюсь высвободить руку из ее хватки.
– Мама, нет! Пожалуйста! 
Моя грудная клетка готова взорваться. Я хочу закричать, хочу причинить ей боль. Слезы нескончаемым потоком льются по моему лицу.  
– Ты это сделаешь, Фэллон! – кричит она, утягивая меня дальше. – Перестань ныть и делай так, как я говорю!
Спотыкаюсь на ровном месте, пока мать тащит меня к двери, в которую я не хочу входить. 
– Я не могу! Пожалуйста, умоляю. Пожалуйста! 
Она останавливается, поворачивается ко мне лицом. 
– Что, по-твоему, произойдет, Фэллон? Думаешь, он на тебе женится? Он не останется с тобой. Если ты этого не сделаешь, твоя жизнь будет кончена. Всему, чего я с таким трудом добилась, придет конец. 
Часть меня знает, что это бесполезно. Я обхватываю живот руками. Накатывает приступ тошноты. 
Шесть недель. Шесть недель прошло с нашей последней встречи, и восемь недель с того момента, как я забеременела. По крайней мере, так сказал доктор. 
Скучал ли Мэдок по мне? Что он обо мне думал? Как бы я хотела вернуться. Я бы не была так холодна с ним. Когда он пытался поцеловать меня в спортзале после уроков, я не должна была отпрянуть. Я скучаю по нему и ненавижу себя за это. 
Я не собиралась в него влюбиться. 
Качаю головой.
– Я не сделаю этого.
Тень клиники зловеще нависает над нами. Я утираю слезы. 
– Почему ты так его хочешь? – ядовито огрызается мама.
Мое сердце по-прежнему бьется слишком быстро, но я стараюсь совладать со своим гневом.
– Потому что это мой ребенок. Мэдока и мой. Мне нужно поговорить с ним.
– Он уже нашел себе другую. – Она достает сотовый, показывает мне дисплей. От увиденного у меня внутри все переворачивается. Морщусь от боли, пытаясь сдержать слезы.    
Мэдок опубликовал в фэйсбуке фотографии со своей вечеринки. Он обнимал другую девушку.    
– Ты всерьез думала, что он тебя любит?           
– Мне нужно поговорить с ним.  
Мать убирает телефон в свою сумку от Прада, сжимает руку с идеальным маникюром в кулак, упирает ее в бок. 
– Он рассказал о тебе своим друзьям? Ты хоть раз ходила с ним на свидание? Для него это была не любовь! Он использовал тебя, Фэллон!