Мороз и Пламя (ЛП)

Он прищурился.
— Я служил многим королевским особам. Однажды ты превратишься в худшую версию самой себя. Ты будешь равнодушной. Жестокой. Смертоносной. Ты будешь властвовать надо мной, заставляя совершать предосудительные поступки. Королевы всегда так поступают.
Ненависть в его голосе прозвучала как похоронный звон. Он действительно ненавидел Адвеветийский королевских особ. Но не это было причиной того, что она поникла внутри. То, что он описал… она уже встретила худшую версию самой себя. Темную Нолу.
И ее настигло осознание: «Я не схожу с ума… Я превращаюсь».
Ее охватил инстинкт бей или беги, подступил страх и нарастало отрицание. Этого не произойдет.
Нет, она не могла этого допустить. Она будет сражаться. Темная Нола не выиграет.
— Вероятно, ты встречался с принцессой, которая стала королевой?
Казалось, под ненавистью Нола уловила страдание. Зачем мучиться из-за чего-то, если не был влюблен?
— Да, — натянуто признал он.
— И она изменилась? — настойчиво продолжала Нола.
Он опустил взгляд на ее губы.
— Да.
Ее сердцебиение ускорилось, и она сказала:
— Пока ты не трогаешь Вейл, я не собираюсь причинять тебе вред или приказывать. Кроме того, я совсем не похожа на твою другую королеву.
Он горько рассмеялся, отчего у нее встали дыбом волосы.
— Думаешь, ты сильнее Эвелин и сможешь сделать то, что не под силу ей, остаться доброй и заботливой? Извини, что вынужден говорить тебе правду, Нола, но все члены королевской семьи изменялись. И ты тоже изменишься. Ничего не сможешь поделать.
Устав от того, что ее называют слабой, она вздернула подбородок.
— Вызов принят.
Он долго пристально ее рассматривал, и она ответила тем же. Ошибка. Свет от факелов украшал его мужественные, грубые черты чувственными мазками. Его льняная грива сияла словно нимб.
— Не вызов. Это факт.
— Меня отвергали всю мою жизнь, Бейн, считая ущербной во многих отношениях. У меня не было преимущества: ни денег, ни специального образования. А что я имела? Кучу пропусков, из-за которых едва не вылетела из средней школы. Постоянная болезнь и боль. Медицинские счета, которые не в состоянии оплатить. Месяцы, проведенные в постели, в мечтах о превращении в кого-то другого. Приемные семьи, которые морили меня голодом, давали ужасные прозвища или били. Так что, да. Физически твоя Эвелин без сомнения меня одолеет. Ура ей. Хотя это под силу даже порыву ветра. Но психически? Эмоционально? Мне нет равных.
Чем дольше она говорила, тем выше становился ее тон.
Почему одним людям при рождении дается благословение, а другим — проклятье?
Бейн взорвался от гнева, его дыхание участилось, цвет лица стал ярче.
— Кто тебя бил?
Зачем ему это? Чтобы пойти и убить их?
— Не имеет значения.
Он схватил ее за предплечья и встряхнул.
— Скажи мне.
Немного самодовольно… ну ладно, сильно… она ухмыльнулась.
— Почему бы тебе не заставить меня? О, точно, ты не можешь. В этом ты слаб, моя воля сильнее.
Он прищурился, пыхтя и отдуваясь, как большой, злой волк.
— Ты права. В этом я слабее вас. Но я знаю будущее, в отличие от тебя. Хочешь знать, что делают королевы сразу после коронации? Убивают своих близких, чтобы никто не мог использовать против них. Меня пощадили, потому что я слишком ценен в качестве воина и тренера. Годы спустя Эвелин приказала мне стоять, пока на моих глазах убивала женщину, которую я любил.
Его признание разорвало ее клочья, а его горе стало солью на ее ранах. Боль, которую он, должно быть, носит внутри… больше, чем мог вынести любой другой. И, его настигла такая потеря, с которой она был знакома.
Захочет ли она когда-нибудь убить Вейл?
Нет. Ни в коем случае.
Пока она с Бейном сверлили друг друга взглядом, произошло кое-что чудесное… ужасное. Защита растаяла, внутри нее вспыхнуло обжигающее желание, стирая прошлую боль. Кожа Нолы горела в местах их соприкосновения.
— Бейн, — прохрипела она.
— Нола.
Он ослабил хватку и провел вверх и вниз по ее рукам. С каждым движением вверх становясь все нежнее, и все же усиливая боль усиливалась. С каждым движением вниз теряя по крупице спокойствия, на место которому приходил голод.
 
— Ты ненавидишь меня, — напомнила она, пока его невероятный жар просачивался сквозь одежду. — За то, кем, по твоему мнению, я стану.
— Да.
— Но… но ты также хочешь меня?
— Да, — повторил он заторможено. Вверх и вниз. Вверх и вниз. — Я хочу, чтобы это прекратилось. Почему это не прекращается?
Мучительно медленно Бейн провел пальцами по ее вырезу, затем скользнул вниз к ее груди.
Она ахнула, выгибаясь навстречу его порочному прикосновению, шокируя его, но в то же время восхищая. Пока он гладил и сжимал ее, Нола наблюдала за его лицом в поисках какой-то реакции. Его зрачки расширились, и от этого по ее телу пробежали мурашки, которые не были признаком болезни.
Сколько раз она добиралась до второй базы с парнем, пока ее разум был непоколебим, а тело мучила сильнейшая тошнота? Перед каждым инцидентом она убеждала себя, что сейчас все будет по-другому. Увы. С Бейном ее желудок оставался спокойным, а остальное тело бунтовало. Мурашки побежали по ее груди и рукам, делая кожу чувствительной. Ее соски затвердели. Каждый раз, когда она вдыхала, возникало трение. Ммм. Трение. Между ее ног разлилась приятная боль, так непохожая на то, что она испытывала ранее. Восхитительное возбуждение, без признаков болезни.
Что произойдет, если она притянет Бейна ближе и…
«Нет! Не надо. Не с ним».
Подушечками больших пальцев он обвел ее соски.
— Прикажи мне уйти, принцесса.
«Ах. Пожалуйста, не уходи».
Но, но… он должен уйти, прежде чем она начнет унижаться и просить… молить… о большем.
— Будь достаточно сильным, чтобы уйти самому, сладкий.
Он вздрогнул, затем нахмурился, его руки упали, оставив ее безутешной и гораздо более холодной, чем раньше.
Подтянув колени, чтобы образовать между ними преграду, Нола спросила:
— Что именно делают королевы?
Вернемся к старой теме.
— Что пожелают. — Он сжимал и разжимал кулаки, медленно вдыхая и тяжело выдыхая, часть его напряжения ушла. — Большинство королев балуют с рождения, прячут до их кровавого ритуала.
Ее охватило дурное предчувствие.
— Что за кровавый ритуал?
— Время, когда потенциальная королева убивает врага и купается в его крови. Воин выдыхает огнем на ее тело. Она сгорает заживо и восстает из пепла.
Нола не сильно разбиралась в мифологии, только подчерпнула лакомые кусочки у одержимой научной фантастикой Вейл, но Адвеветийцы больше напоминали фениксов, чем драконов. Сгореть заживо, стать сильнее.
— Совершить убийство, раскрасить себя кровью… позволить себе сгореть заживо? Ты этого от меня ждешь?
Он, наверное, шутит.
— Да, да и да. Ты восстанешь другой. Злой. Твоя человечность испарится.
Он только что описал ее темную сторону на букву Т. Но они имела в виду то, что сказала. Психически и эмоционально она сильная и победит любые извращенные порывы.
— Зачем ты мне все это говоришь? Чтобы испугать и заставить отступить?
— Я говорю тебе это, чтобы подготовить. Хочу, чтобы ты приняла участие в кровавом ритуале. И ты этого захочешь. Перед увеличением силы невозможно устоять.
Получить больше силы было бы замечательно, да. За гранью возможного. Означало бы лучшую защиту для Вейл, избавление от зависимости Нолы и лечение ее болезней. Большая сила значит… все.
— Вот она, — сказал он. Его тон и глаза излучали злобу. — Королевская особа, которая понимает, что ее способности и власть — это жизнь.
Как он так легко ее прочитал?
— Королева когда-нибудь не восставала из пепла?
Он коротко кивнул.
— Да. Много раз.
Отлично! Замечательно! Понимание способностей и власти могут означать жизнь, но работа над достижением понимания может привести к смерти.